История русской армии. Том второй - Страница 110

^{Взрыв в Михайловском укреплении 22 марта 1840 г.}

Одержанные успехи послужили Паскевичу предлогом начать переговоры о мире согласно желанию императора, но посланный с этою целью Грибоедов вскоре убедился, что переговоры не приведут ни к чему и персы желают лишь выиграть время.

С овладением крепостью Аббас-Абадом русские стали твердой ногой в Нахичеванской области. Оставалось овладеть Сардарь-Абадом и Эриванью, чтобы утвердиться в Эриванской области. Отправляя Грибоедова в персидский лагерь для переговоров о мире, Паскевич в то же время усиленно готовился к новому походу. Ввиду важного значения крепости Аббас-Абада, она была исправлена и приведена в оборонительное состояние. В нахичеванском ханстве было введено русское управление. Военная и административная власть области была сосредоточена в лице аббас-абадского коменданта, которым был назначен генерал-майор барон Остен-Сакен. Но болезненность, которая развивалась в войсках от невыносимой жары, заставила Паскевича отложить военные действия до осени, а войска, стоявшие в лагере под Аббас-Абадом, перевести в более здоровое возвышенное место, каковым являлось село Кара-Баба, знаменитое по кровавому бою, который здесь выдержал Несветаев в 1808 г. Болезненность войск не уменьшалась, однако, и здесь.

В то время когда главные силы действовали в Нахичеванской области, 20-я пехотная дивизия под начальством Красовского блокировала Эривань. Наступившая жара породила также значительную болезненность в рядах солдат, только что пришедших из России и не привыкших к тамошнему климату. Поэтому блокада Эривани была снята, и отряд отошел на стоянку на Баш-Абаранскую возвышенность. Больные оставлены были в Эчмиадзине, а потому он был укреплен, снабжен запасами и там оставлен гарнизон — 1 батальон Севастопольского полка, 5 орудий и конная армянская сотня.

Комендант Эривани после неудачной попытки захвата Эчмиадзина написал Аббасу-Мирзе об уходе русского отряда в горы и беззащитности Эчмиадзина.

Потеряв Аббас-Абад и потерпев поражение при Джеван-Булаке, Аббас-Мирза, находившийся в это время в Чорсе, решился на довольно смелый план: двинуться к Эривани, разбить слабый отряд Красовского и затем идти на Тифлис, и таким образом, оказавшись в тылу главных сил русского корпуса, вынудить Паскевича отказаться от намерения идти на Тавриз.

Действительно, 4 августа на Эчмиадзинской равнине появилась 30-тысячная персидская армия, а 6 августа она остановилась у д. Аштарак, между Эчмиадзином и Дженгулями, где находился Красовский с 4-тысячным отрядом. В главном русском лагере у Кара-Бабы ничего не знали о движении Аббас-Мирзы, и таким образом, Красовский не мог рассчитывать на помощь оттуда.

Убедившись в неприступности позиции, занятой Красовским на дженгулинских горах, Аббас-Мирза расположил свои войска лагерем у Ушакана — также на сильной позиции и, с целью выманить Красовского в поле, большую часть своих сил отправил на Эчмиадзин, который и обложил. Так как с падением последнего открывалась дорога на Тифлис через Гумри, то Красовский, несмотря на малочисленность своего отряда, решил двинуться на помощь Эчмиадзину. Оставив в лагере обоз, больных и небольшое прикрытие, Красовский 16 августа выступил с 5 батальонами, 2 казачьими полками и 12 орудиями и на втором переходе был атакован всею армиею Аббаса-Мирзы.

Потеряв 24 офицера и 1130 н. ч., Красовский тем не менее пробился к Эчмиадзину. Этот бой, носящий название Аштаракского, стал рядом геройских подвигов и самопожертвования. Он освободил Эчмиадзин от блокады и так поразил персов, что они отошли к Эривани, и планы Аббаса-Мирзы о вторжении в Грузию рухнули.

Аштаракский бой повлиял на дальнейший ход кампании. Когда во второй половине августа главные силы корпуса готовились к движению на Тавриз, Паскевич получил известие о вступлении персидской армии в эриванское ханство. Вначале главнокомандующий не придал этому большого значения, полагая, что туда двинулась только часть персидских сил, и преувеличивая численность отряда Красовского, он рассчитывал, что последний с персами справится сам. Но, получив 27 августа подробное донесение об Аштаракском бое, решил тотчас же идти к Эривани. 3 сентября отряд Паскевича был уже на Гарничае, а 5-го — у Эчмиадзина. Узнав о приближении русских войск, Аббас-Мирза отступил за Аракс и стал около укрепления Кара-Кала, в 45 верстах от Сардарь-Абада. Отступление персидских войск от Эривани и бегство коменданта этой крепости указывало на возможность овладения Эриванью без больших сравнительно усилий, но Паскевич решил сначала овладеть Сардарь-Абадом, так как эта небольшая крепость была важна по своему положению относительно Эривани, угрожая флангу осадного отряда.

Крепость Сардарь-Абад стояла на обширной равнине, расстилавшейся от Эчмиадзина к стороне Алагеза. Двойные высокие стены ее, расположенные правильным четырехугольником с огромными башнями и воротами, придавали ей весьма внушительный вид. Ее гарнизон состоял всего из 2 тысяч, но во главе стоял опытный вождь Гассан-хан, пробравшийся сюда тайком из Эривани. Ввиду этого Паскевич решил овладеть Сардарь-Абадом правильною осадой. Начальником осадного корпуса был назначен Красовский.

В ночь с 14 на 15-е были построены батареи и открыто бомбардирование. 16 сентября в лагерь прибыла осадная артиллерия, и вечером того же дня заложили брешь-батарею. 19 сентября в крепости были произведены значительные разрушения, и вечером гарнизон, пользуясь темнотою, бежал из крепости, после чего крепость была занята.

После падения Сардарь-Абада настала очередь Эривани. Мысль о взятии Тавриза отходила на задний план, так как к концу 1827 г. возникла вероятность войны с Турцией, и для действий против Карса необходимо было утвердиться в Эриванской области.

Торопясь овладеть Эриванью до начала ненастной осенней погоды, Паскевич 22 сентября уже со всей своей армией был в Эчмиадзине, а на следующий день весь корпус двинулся к Эривани и стал на берегу Занги, в 2 верстах от города. Известие о падении Сардарь-Абада поколебало мужество эриванского гарнизона, но во главе его вновь появился Гассан-хан и его мужеству Эривань обязана упорной защитой.

После рекогносцировки 24 сентября собрался военный совет, и было решено вести атаку на крепость с ее юго-восточного угла. В ночь с 25 на 26-е начались осадные работы, и утром 28-го по крепости били уже 14 осадных орудий, а 1 октября Эривань была взята.

Выступая к Эривани, Паскевич поручил командование войсками в Нахичеванской области генерал-лейтенанту князю Эристову, в помощь которому был назначен полковник Муравьев (впоследствии известный Муравьев-Карский).

Между тем Аббас-Мирза, отойдя от Эчмиадзина за Аракс, двинулся к Нахичеванской области и собирался овладеть Нахичеванью, пользуясь слабостью отряда князя Эристова. В то время, когда персидские войска приближались к русским границам, к Эристову подошло подкрепление, и отряд его достиг численности до 4 тысяч пехоты и 2 тысяч конницы при 26 орудиях Аббас-Мирза, не зная об усилении русского отряда, в первой половине сентября перешел авангардом Аракс и остановился в 7 верстах от Нахичевани. Русская конница бросилась на него. Персы стали поспешно отступать. При появлении нашей пехоты неприятель бросил начатые укрепления и стал отступать.

17 сентября авангард русского отряда был уже в Чорсе. Здесь Муравьев, двинувшийся с батальоном пехоты и дивизионом конницы на розыски неприятеля, убедился, что Аббас-Мирза со всеми своими силами стоит у Хои; кроме того, Муравьев узнал о полной деморализации персидской армии. Несмотря на благоприятные условия дальнейшего наступления, недостаток запасов заставил Эристова вернуться со своим отрядом в Нахичевань.

Муравьев тем временем убедил Эристова идти прямо на Тавриз, и вот 30 сентября отряд снова перешел Аракс и вступил в Азербайджан. Русские нигде не встретили сопротивления, и 2 октября заняли город Маранду. Еще не успели русские расположиться на отдых, как пришло известие о приближении Аббаса-Мирзы, который двигался сюда со всей своей армией. Занятием Маранды Эристов опередил принца на один день, но Аббас-Мирза, узнав, что русские в Маранде, перешел на нахичеванскую дорогу, отрезав таким образом русскому отряду путь для отступления. Положение Эристова было бы критическим, если бы в это время не пришло известие о падении Эривани, которое произвело на персидские войска потрясающее действие. А когда вслед за тем пронесся слух, что русские двигаются по хойской дороге, армия Аббаса-Мирзы, охваченная паникой, побежала. Путь на Тавриз был открыт, и столица Азербайджана была занята авангардом под начальством Муравьева 13 октября без боя, а 10 октября в Тавриз прибыл и сам Паскевич.