История России от Рюрика до Путина. Люди. События. Даты - Страница 28

Другой проблемой Василия стали отношения с Великим Новгородом. Естественно, великий князь был недоволен тем, как Новгород поддержал Шемяку и даже дал ему убежище. В 1456 г. Василий II вместе с татарским отрядом двинулся в поход. В завязавшемся бою у Русы (Старой Руссы) новгородцы потерпели поражение, а их предводители попали в плен. На переговорах в Яжелбицах Василий II заставил новгородцев урезать свои права в пользу Москвы. Теперь Новгород не мог сам вести внешнюю политику. Времена переменились: с годами силы Москвы росли, а недружные новгородцы не думали об упрочении обороны своего государства. Ни с кем из соседей они не состояли в прочном союзе, наоборот, со всеми постоянно ссорились и своими руками готовили погибель своей вольной республики. Это имело печальные последствия для будущего России, для самосознания ее народа.

После победы над Новгородом Василий II расправился и с другими союзниками Шемяки: захватил Можайское и другие княжества, разгромил Вятку. Могущество Василия II усиливалось, он сделал своего юного сына Ивана Васильевича соправителем и, умирая, спокойно передал власть в его уже окрепшие руки.

Смерти Василия Темного предшествовали драматические события в Москве. Когда-то, во время ссылки в Угличе, только что ослепленному Василию помог освободиться князь Василий Ярославич Боровский. Потом он перешел на сторону Шемяки, попал в плен к Василию II и был заточен в том же самом Угличе. В 1462 г. Василию II стало известно, что сторонники Боровского решили освободить его из тюрьмы. Он приказал схватить заговорщиков, доставить в Москву и «казнить их, бить и мучить, и конями по всему городу волочить и по всем торгам, а затем повелел головы им отсечь». Как пишет дальше летописец, «множество же народа, из бояр, и из больших купцов, и из священников, и из простых людей, видя это, приходили в ужас и удивление, и жалостно было видеть, как глаза всех наполняются слезами, потому что никогда ни о чем таком не слышали и не видели среди князей русских, чтобы такими казнями казнить и кровь проливать в святой Великий пост, и недостойно то православного великого государя». Смелый летописец писал эти строки! Но пройдет 100 лет, и его преемники – собратья по перу – будут почти равнодушно перечислять тысячи мучеников, безжалостно растерзанных свирепым Иваном Грозным и его опричниками, а толпы горожан быстро привыкнут к пролитой на улицах крови и даже будут бежать на казнь, как на праздник, толпиться у эшафота, чтобы – на счастье! – намочить кровью казненного платок или отрезать кусок веревки повешенного. Эпизод этот свидетельствовал о наступлении новых, страшных времен московского самовластия.

Сам Василий II умер не совсем обычно. У него началось онемение некоторых частей тела так, что князь прикладывал к ним разожженный трут и не чувствовал боли. Потом из ран пошел гной и Василий «впал в тяжкую болезнь», из которой уже не вышел.

С ранних лет княжич Иван (род. в 1440 г.) испытал ужасы междоусобья. Он был с отцом в тот самый день, когда люди Шемяки насильно выволокли Василия II из церкви, чтобы ослепить его. В суматохе Ивану с братом Юрием удалось бежать к родным. У него не было детства – уже с 10 лет (в 1450 г.) он стал соправителем слепого отца, сидел рядом с ним на троне и назывался великим князем. В 12 лет его обвенчали с юной Марией – дочерью тверского князя Бориса Александровича. Всего у власти Иван III Васильевич пробыл 55 лет! Причем из них самостоятельно правил 43 года.

По словам видевшего его иностранца, это был высокий, красивый, худощавый человек. Было у него и два прозвища: «Горбатый» – видно, что Иван сутулился, и «Грозный». О последнем прозвище потом забыли – внук его Иван IV оказался еще грознее. Иван III был властолюбив, жесток, коварен. Суров он оставался и к своим близким: родного брата Андрея уморил голодом в тюрьме.

Ивана отличал выдающийся дар политика и дипломата. Он мог годами выжидать, медленно идти к своей цели и достигать ее без серьезных потерь. Так произошло с освобождением от татарского ига, с завоеванием Твери, Новгорода. Иван III стал истинным «собирателем» земель. Одни Иван присоединял тихо и мирно (Ярославское и Ростовское княжества), другие покорял силой (Чернигово-Северская земля, Брянск). Увенчались успехом и походы его войска на северо-восток – Иван прибрал к рукам Вятку, Югорскую землю по берегам реки Печеры. Московская власть при нем утвердилась и на Урале, а в 1472 г. Москве подчинилась принадлежавшая Новгороду Пермская земля.

К концу жизни Ивана Московское княжество увеличилось в 6 раз! Как писал С. Герберштейн, австрийский посол при дворе Василия III: «Он, как правило, никогда не бывал в сражениях и все же всегда одерживал победы, так что великий Стефан, знаменитый воевода Молдавии, часто поминал его на пирах, говоря, что тот, сидя дома и предаваясь сну, умножает свою державу, а сам он (Стефан), ежедневно сражаясь, едва ли в состоянии защитить свои границы».

Включение Новгорода в состав Московской Руси при Иване III стало не просто одним из эпизодов объединения страны. Это была победа нарождавшегося самодержавия над древней (с домонгольских времен) республикой. Поводом для резких действий Москвы стал переход новгородцев «под руку» польско-литовского короля Казимира IV, который по договору «целовал крест» – присягал в том, что сохранит в неприкосновенности права города. И хотя это был обычный, традиционный, «по старине» договор Новгорода и Литвы, фактически ни к чему не обязывающий стороны, Иван III воспользовался этим поводом, считая, что по той же «старине» Новгород ранее признавал верховенство великих князей Владимирских. Беспокоил Ивана и союз Казимира с ханом Ахматом. Он знал, что одним из условий союза являлось признание Ордой верховенства Казимира над Новгородом. Учел Иван и то, что разрыв с Москвой – интрига давнего врага Ивана, влиятельной Марфы Борецкой – вдовы новгородского посадника Исаака и матери действующего посадника Дмитрия. Поэтому, опережая возможные совместные действия татар, литовцев и новгородцев, Иван двинулся на Новгород, дав приказ войскам «жечь, пленить и в полон вести, и казнить без милости». Взятых под Русой пленных заставляли резать друг другу губы, уши и носы и для устрашения отпускали их в Новгород. 14 июля 1471 г. новгородцы потерпели сокрушительное поражение от московской рати в решающей битве на реке Шелони. Бежав с места битвы, они гибли в лесах, тонули в болотах, «и не было, – писал современник, – на них такого нашествия с тех пор, как земля их стоит». Взятых в плен посадника Дмитрия Борецкого и других сторонников Казимира казнили как изменников, других же посадили в «истому». По договору, заключенному в деревне Коростынь, Новгород фактически потерял независимость и выплатил огромную дань Москве. Однако окончательно свою победу Иван закрепил лишь 4 года спустя.

Именно 23 ноября 1475 г. Иван III вступил в Новгород «править суд», а фактически – «перебирать людишек»: расправляться со своими противниками. Тяжелая московская рука не понравилась новгородцам, даже тем из них, кто стоял раньше за Ивана. В городе начались волнения. В сентябре 1477 г. Иван III снова пришел в Новгород и предъявил новгородскому архиепископу и другим новгородцам ультиматум: «Коли уж ты, владыка, и вся наша отчина, Великий Новгород, перед нами виноватыми сказались… и ныне сами на себя свидетельствуете и спрашиваете, какому государству нашему быть на нашей отчине, на Новгороде, то мы, великие князья (Иван был с сыном Иваном Молодым. – Е. А.), хотим государства своего (т. е. власти в Новгороде. – Е. А.) как на Москве… А государство наше, великих князей, таково: вечевому колоколу в отчине нашей, в Новгороде, не быть, посаднику не быть, а государство всё нам держать». В начале января 1478 г. новгородцы подписали капитуляцию, признали себя рабами Ивана, назвав его своим государем. Символ независимости – вечевой колокол – сняли и вывезли в Москву. Марфу Борецкую со многими боярами арестовали, конфисковав их земли, и вместе с тысячами граждан Новгорода «вывели» (выселили) в другие уезды, пустынные уголки.