История религии (Том 2) - Страница 135
В заключение еще раз необходимо подчеркнуть, что выяснение подлинной истории происхождения Пятикнижия нисколько не повлияло на его высокое достоинство как Св. Писания. Обилие анонимных авторов не должно здесь смущать. В этом плане Библия подобна иконописи. Мы не знаем имен тех, кто написал Владимирскую Богоматерь или Устюжское Благовещение, но это не умаляет их красоты и духовной глубины. Иконописцы не любили выставлять своих имен. Они органически сливались с живым преданием священного искусства. Точно так же и боговдохновенные авторы Библии. Лишь немногие оставили нам свои имена. Большинство же навсегда отступило в тень, как бы показывая этим, что они тоже суть воплотители Предания.
4. О БИБЛЕЙСКИХ ИСТОЧНИКАХ ПОСЛЕМОИСЕЕВОГО ПЕРИОДА
Эпохе после смерти Моисея посвящены в Библии так называемые исторические книги. В еврейском предании они носят название "небиим ришоним", т. е. "ранних пророков". Смысл этого названия связан с тем, что исторические книги не есть "история" в современном смысле слова или в античном. Для ветхозаветного сознания они были прежде всего книгами религиозными, проповедовавшими определенное учение.
В своем нынешнем виде "ранние пророки" составляют книги Иисуса Навина, Судей, Самуила и Царей. (В русском переводе последние две названы Книгами Царств.) В отличие от Пятикнижия этот цикл не приписывается преданием какому-нибудь одному автору. Обычно называют имена самих героев книг, но без слишком большой уверенности. Школа Велльгаузена пыталась связать этот цикл с источниками Пятикнижия. Но дальнейшие исследования показали, что основной дух, который господствует в "ранних пророках", связан с идеями Второзакония (см.: М. Noth. Das Buch Josia, 1953).
"Четыре ранних пророка, - пишет Ж. Делорм, - представляют определенное единство. Они получили его от редакторов, которые в конце царской эпохи или в начале плена стали вновь изучать древние писания в свете Второзакония. Их деятельность была обусловлена моральными соображениями, что видно из их размышлений, которые они местами включили в свои рассказы" (J. Delorme. RFIB, I, 134).
Благодаря этой особенности в библеистике был принят термин Второзаконническая История (Девтерономическая: от Deute-ronomium Второзаконие). Перед нами не простое повествование о фактах прошлого, а Священная История, аналогичная Св. Истории Пятикнижия, хотя и во многом от нее отличающаяся. Автор или авторы этой истории имели общую с Ягвистом и Элогистом особенность. Они, как и все создатели Св. Истории, "не считали, что факты или события имеют ценность сами по себе. Факт был выражением требования или замысла; он был стимулом к действию или советом" (L. Grollenberg. Atlas of the Bible, 1956, p. 27).
Во Второзаконии содержится определенное кредо, которое может быть сведено к следующим основным положениям (см.: Р. Ellis. Ор. cit., р. 162): 1) Бог неизменно верен своим обетованиям, 2) исполнение Завета вознаграждается, а нарушение - наказуется, 3) только единому Богу надлежит поклоняться, 4) культ должен совершаться только в центральном святилище, 5) посланниками и вестниками Божиими являются пророки, которых должны слушаться все, начиная с царей.
В сущности, эти идеи были известны в Израиле и раньше написания Второзакония. Но в нем и в проповеди Иеремии они получили наиболее ясное выражение и стали выдвигаться как общеобязательный символ веры.
Если мы внимательно будем вчитываться в книги "Второзаконнической Истории", то мы увидим, как редактор настойчиво проводит все эти пять принципов, как подчеркивает он возмездие за идолопоклонство, как резко осуждает священные высоты (бамот), которые не вызывали никаких религиозных сомнений ни у Самуила, ни у Илии. Редактор, несомненно, иудей. Цари Северного государства получают у него исключительно отрицательные характеристики. Все они в довольно сходных выражениях обвиняются в грехе Иеровоама и идолослужении. Иными словами - мы видим здесь размышления о событиях, осмысление прошлого, проповедь через рассказ. Второзаконнический автор, в отличие от греческих историков, дает философию истории, концепцию цельного исторического процесса, понятого как драма между Богом и Его народом. В этом он несомненный продолжатель Св. Истории Пятикнижия.
Девтерономист - учитель веры, и богословская сторона его Писания исключительно важна. В то же время для исследования эпохи допленной в первую очередь имеют значение те источники, которыми Девтерономический редактор пользовался. Что такие источники существовали, следует из самой "Второзаконнической Истории". В ней мы находим ссылки на "Книгу дел Соломоновых", на "Летописи царей Израиля", на "Летописи царей Иудейских". Кроме того, о многих событиях во "Второзаконнической Истории" рассказывается несколько раз и по-разному. Избрание Саула царем, первая встреча Давида и Саула, погоня Саула за Давидом и многие другие эпизоды даны в двух-трех параллельных и сходных вариантах. Это свидетельствует о наличии отдельных исторических повествований и биографий, которыми Девтерономист пользовался.
Подбирая источники, редактор не подвергал их научной критике. "Оригинальность его, - по словам о. А. Князева, - лежит... в религиозной оценке, которая дана прошлому" (Л. Князев. Исторические книги Ветхого Завета. Париж, 1952).
Однако источники Девтерономиста являются, по словам В. Олбрайта, "бесценными документами", и они "были переписаны и сокращены с большой осторожностью, а многие из них были воспроизведены дословно" (W. Albright. The Archaeology of Palestine, p. 225).
Почти все они были составлены во время, близкое к описываемым событиям. "Есть основание полагать, - пишет Д. Маккензи, - что ранние записи исторических книг появились около XII в. до н. э. Использование письменности в соседних культурах Ханаана было настолько обычным, что кажется совершенно невероятным, чтобы к ней не прибегали израильтяне. Весьма возможно, что записывание и собирание преданий в большом масштабе началось в период ранней монархии" (J. McKenzie. Dictionary, р. 361).
Здесь мы дадим только перечень тех источников, которые критика позволяет выделить у Девтерономиста, в вероятной последовательности их появления.