История религии. Том 1 - Страница 20

мировоззрения всегда уходят глубже научного уровня - в веру, в то или иное

убеждение /30/. И религиозная вера, и вера атеиста могут принимать выводы

науки, исходя при этом из собственного видения мира.

Атеизм, объявляя себя "единственным научным мировоззрением",

подкрепляет этот тезис указанием на "конфликт науки и религии" в истории.

Действительно, прошлое знает несколько примеров, когда представители

религиозного мировоззрения вступали в борьбу с некоторыми астрономическими

или биологическими теориями. Главным образом это касалось гелиоцентризма и

дарвинизма.

Причин подобного явления несколько. Во-первых, здесь имели место

недоразумения в плане непонимания границ и специфики религии и науки (См.

приложение 2). Во-вторых, конфликт провоцировался заведомо

материалистическими тенденциями некоторых ученых (например, Геккеля).

В-третьих, немало бед принесло возведение ряда научных гипотез в ранг

абсолютных непререкаемых догм. И наконец, самое главное: многие

представители религиозного мировоззрения в прошлом слишком тесно связывали

себя с той или иной естественнонаучной доктриной. С коперникианством спорила

не религия как таковая, а старая научная теория, выдвинутая не богословами,

а великим астрономом Птолемеем и развитая крупными учеными (Тихо Браге и

др.). И против дарвинизма выступали сторонники старой научной идеи

постоянства видов, которую поддерживали наиболее выдающиеся биологи той

эпохи: Кювье, Агассиц, Оуэн /31/.

Галилей великолепно понимал, что библейское учение по существу не имеет

отношения к астрономии. "Библия, - говорил он, - учит нас, как взойти на

небо, а не тому, как вращается небо" /32/. А такой выдающийся христианский

мыслитель той эпохи, как кардинал Николай Кузанский, еще до Коперника считал

гелиоцентризм вполне приемлемой теорией. Так же и Дарвин, предвидя, что его

теорию могут воспринять как атеистическую, протестовал против этого /33/. Он

был еще жив, когда в России Вл. Соловьев показал, что эволюционизм не только

не враждебен христианству, но может занять важное место в религиозной

философии /34/. Однако старые научные идеи с трудом уступали место новым.

Многие представители Церкви настолько сжились с незыблемостью геоцентризма и

креационизма, что решительно противились теориям о вращении Земли и

эволюции. Это была психологическая ошибка, к счастью, уже давно

преодоленная.

Теперь уже никто не ищет в Священном Писании ответов на вопросы химии

или геологии, а христианство, в свою очередь, не ставит себя в зависимость

от непрестанно меняющихся научных представлений. Другое дело, когда в

целостную картину религиозного мировоззрения включаются элементы

естествознания; но нужно помнить, что эти элементы не являются чем-то

существенным и неотъемлемым. Изменятся принципы науки - изменятся и эти

элементы. Человек обращался к Богу и тогда, когда считал Землю плоской, и

тогда, когда считал ее планетой, находящейся в центре мира, и тогда, когда

поставил на это центральное место Солнце; и наконец, сейчас, когда мы знаем,

что само Солнце несется по своему пути в просторах Вселенной, - это еще

больше заставляет нас задуматься о величии Творца. Теперь даже атеистическая

литература вынуждена признать, что "самыми опасными для защитников религии

являются не научные факты сами по себе, а теоретические обобщения,

мировоззренческие выводы. Фактическую сторону дела можно истолковать в

богословском духе" /35/.

x x x

Главный спор материализма и религии лежит за пределами

экспериментального исследования и относится к проблеме начала и

возникновения мироздания. Утверждая, что Вселенная бесконечна во времени и

пространстве, материализм хочет поразить религию в корне. Но какой научный

опыт может проникнуть в беспредельное и безначальное? Чей глаз или чей

математический расчет мог доказать это? И есть ли основания утверждать, что

творческое Начало, находящееся вне пространства, не могло создать

бесконечную Вселенную? В частности, по мнению современного английского

астронома Э. А. Милна, именно сотворение бесконечной Вселенной более

соответствовало бы величию Творца. Между тем именно наука, а не религия

склоняется теперь к мысли о том, что Вселенная ограничена замкнутым

пространством. "Границы Вселенной", - говорит Дж. Джинс, - можно установить,

ее можно наглядно представить себе и изучать как одно законченное целое.

Современному астроному Вселенная представляется, если хотите, чем-то, что

можно объехать кругом" /36/. Оказалось, что пространство имеет кривизну и

является замкнутым. "Конечная Вселенная, - по словам английского астронома

М. Овендена, - не может иметь какой-то границы с находящимся вне ее

пространством. Само пространство должно быть ограничено, как ограничена

поверхность Земли. Поверхность Земли не имеет края: если идти по прямой в

каком-либо направлении, то в конце концов придешь туда, откуда вышел, при

условии, если оставаться на двухмерной поверхности Земли. В замкнутой

Вселенной, в каком бы направлении ни идти по "прямой линии" в трех

измерениях, придешь в ту же точку, не встретив какой-либо границы. Такую

Вселенную трудно себе представить, но, я думаю, не труднее, чем бесконечную

в пространстве" /37/.

Со времен Фомы Аквината богословы высказывали мнение, что Вселенная

могла и не иметь "начала" во времени, ибо сам творческий акт по природе

своей является вневременным. Астрономия и физика наших дней тоже оставляют

вопрос о "начале" открытым, однако они говорят об эволюции Вселенной,

которая имела некую исходную точку. Согласно наиболее распространенной

сегодня теории, весь пространственно-временной космос возник несколько

миллиардов лет назад в результате гигантского взрыва Первоатома, и с того

момента началось продолжающееся и поныне стремительное разбегание галактик

/38/. По мнению одних ученых, этот взрыв был единичным событием, другие же

полагают, что Вселенная периодически проходит через циклы сжатия и

расширения (См. приложение 4).

Для религиозного взгляда практически не имеет значения, какая из

космогоний в конце концов восторжествует. Творение есть сверхприродная

тайна, связывающая Абсолютное с обусловленным, тварным миром. Эта тайна

относится к самой сущности бытия, а не к тем или иным формам

мирообразования. Между тем материалисты смотрят на дело иначе. Теорию

расширяющейся Вселенной они встретили с еще большим сопротивлением, чем

некогда геоцентристы - теорию Коперника. Сначала они отвергли самый факт

разбегания галактик. Потом признали его, но объявили частным явлением.

Наконец было выдвинуто утверждение, что если расширяется "наша" Вселенная,

то за ее пределами может оказаться другая, которая не расширяется. Нет нужды

говорить, что это утверждение достаточно голословно.

x x x

Тем временем слова "возникновение физического мира", "творение" стали

обычными на страницах научных трудов, посвященных космогонии. Чем больше