История Отечества IX – начала XXI века - Страница 10

Во-первых, зарождающемуся государству труднее, чем в Западной Европе, было защищать свои границы, и это заставляло быть в постоянной боевой готовности и княжескую дружину, и всех общинников. Следовательно, заставляло сохранять ополченческую организацию свободных общинников, что приводило к постоянному воспроизведению традиций военной демократии.

Во-вторых, давление кочевников заставляло славян переселяться все дальше на северо-восток в лесные малонаселенные земли. Происходили постоянные миграции населения. Это было связано и с тем, что земли были малоплодородные, но их было много. Отсюда подсечное земледелие на севере и смена участка по мере истощения почвы.

В-третьих, суровый климат, когда короткий период полевых работ не давал возможности жить поодиночке, сплачивал население в большие семьи и территориальные общины. Сама природа делала в тех условиях общинную организацию незаменимым институтом выживания. Все это определяло большую, чем в Западной Европе, крепость общины, затрудняло имущественное расслоение, переход к частной собственности, а следовательно, к задержке процесса расслоения общества и появления государственности.

В-четвертых, большой фонд земель давал возможность ведения экстенсивного земледелия; земля не была тем богатством, которым следовало особо дорожить и стремиться приобрести ее в личную или частную собственность. Это задерживало развитие феодализма вглубь, а миграции разряжали обстановку в центре страны и давали возможность не доводить дело до конфликтов из-за собственности на землю.

Что же касается возникновения самой государственности у восточных славян, то вопрос этот до сих пор остается дискуссионным. Но общее представление о путях зарождения и эволюции государственности позволяет по-новому взглянуть на историю государственно-политической организации средневековой Руси. У восточных славян политогенез8 датируется IX в. К этому времени в ходе Великого переселения народов около 150–200 праславянских племен оказались на равнинах Восточной Европы. Немногочисленные туземцы (балты, иранцы, фин-но-угры) растворялись в славянской среде. Но здесь славяне встретились и с более сильными соседями. Пользуясь разобщенностью славянских племен, эти соседи стремились подчинить их своей власти. Особенно активной была Хазария – огромная империя, имеющая богатый опыт государственного строительства на территории Восточной Европы и Азии. На некоторое время она подчинила вятичей, северян, полян, радимичей. Хазарский каганат получал с этих славян пушную дань и контролировал их торговые связи с Востоком. Славяне, проживавшие западнее, также попадали в зависимость от соседних государств. Так, волыняне и хорваты сначала были включены в состав Великой Моравии, а затем до конца X в. подчинялись Польскому и Чешскому княжествам. Для будущих новгородцев серьезным противником являлись скандинавские викинги (варяги). В середине IX в. варяги из Швеции проникали в земли сло-вен и кривичей и взимали с них дань – откуп. Постоянная борьба шла и между самими восточнославянскими племенами, не упускающими случая «примучить» друг друга.

В такой ситуации острее проявлялась тенденция к новым формам объединения, возрастала роль связанных с войной и руководством вождей и дружин. Стали образовываться союзы племен, а следом и более сложные суперсоюзы. В IX в. обозначились два региона, где политогенез протекал ускоренными темпами. Его ускоряло также активное использование внешних резервов. Роль такого резерва, в частности, сыграли отдельные отряды викингов во главе со своими конунгами. Славяне заключали с ними соглашения, и викинги как готовая военная сила иноземного происхождения способствовали укреплению зачатков новой политической организации.

Так, при участии варягов Дира и Аскольда9 возник южный очаг протогосударственности – Полянское княжение с центром в Киеве. Это княжение первым разорвало данническую связь с Хазарией и вступило с ней в вооруженную борьбу. Подчеркивая свое независимое положение, его князья именовали себя хазарским титулом «каган». Киевские каганы пытались установить отношения с Византией и Францией, а также значительно раздвинули границы княжества, присоединив соседние славянские племена. Каган Аскольд даже организовал первый в истории восточных славян поход на Византию. Хотя поход закончился неудачей, он свидетельствовал о появлении в Европе новой серьезной политической силы.

Помимо южного, возник и северный очаг протогосудар-ственности. Его первоначальным центром была Ладога. Для своего времени Ладога являлась крупным международным торгово-ремесленным поселением. Северный суперсоюз располагался на берегах великих озер: Ладожского, Ильменского, Белого, Псковского. Славяне пришли сюда с польского Приморья относительно поздно, в VII–VIII вв. Родственные западным славянам колонисты осели прежде всего на удобных и важных речных путях. Они установили тесные отношения с местными финно-угорскими племенами и небольшими группами скандинавов, которые в ходе «эпохи викингов» также оказались «на Востоке». В 830–840-х гг. с населения Ладоги и ее окрестностей взимали дань пришлые викинги-свеи. Но вскоре словене, кривичи и чудь подняли против них восстание. Объединившись, восставшие изгнали свеев. Общая победа не положила конец всем проблемам: ведь Ладога была сожжена, а победители свеев ослабляли себя paздорами и соперничеством. В 862 г. к борьбе подключился варяжский князь Рюрик с дружиной. Скорее всего, это был Рорик Ютландский из Дании. Конунг Рюрик давно утратил связи с родиной, превратился в наемника и зарекомендовал себя как враг шведских викингов. Опытный норманн и его дружина оказали определенное влияние на развитие событий в северном суперсоюзе. Полагают, что они выступили на стороне словен и помогли им объединить местных кривичей и чудь. Спустя некоторое время Рюрик уничтожил и часть словенской родовой знати, недовольной усилением военно-служилого слоя. Так внешний «варяжский» фактор придал ускорение политогенезу и в этом регионе.

Южное и Северное княжения были протогосударственны-ми объединениями. Они имели в своей структуре элементы политической организации: земли нескольких племен составляли единую территорию, существовали общие повинности, постоянное войско-дружина, грады-убежища и грады-святилища, над-племенные органы управления.

Дальнейший импульс развитию государственно-политических элементов дало слияние этих двух княжений. Известно, что оно произошло в 882 г., когда «северяне» покорили «южан». Северянами в тот момент предводительствовал варяг Хельги, или, по-славянски, Олег. Войско Олега, состоящее из славян, чуди и норманнов, захватило несколько важных пунктов на Днепре и, главное, сам Киев. После того как Олег убил киевского князя Аскольда, «южане» без сопротивления признали его своим князем. Они полагали, что пришлый князь пользуется лучшим покровительством богов и обеспечит большую удачу, чем прежний.

Олег стал первым правителем нового образования – Киевской Руси, или «империи Рюриковичей». Олег и его преемники (князья Игорь, Святослав, Владимир, Ярослав Мудрый) стремились прежде всего расширить державу, «окняжить» множество еще самостоятельных восточнославянских племен и союзов. Окняжение в то время означало их подчинение судебной, административной и финансовой власти Киева. Эта задача решалась в ходе беспрерывных войн киевских князей с ближними и дальними соседями и в основном была выполнена к концу XI в. Кроме славян, в состав «империи Рюриковичей» вошло 25 неславянских народов. Ее территория достигла 1 млн км², а число жителей – нескольких миллионов человек. Еще раньше за новым восточноевропейским государством закрепились два самоназвания – «Русь» и «Руська земля».

Какая же форма государства была присуща Руси? Конечно, за время ее существования в качестве единого государства с конца IX до начала ХII в. политико-административная система совершенствовалась и укреплялась. Но в целом форму определяло разделение общества на два основных слоя. Это общинные «миры», которые объединяли главную массу населения, и княжеско-дружинные корпорации, которые объединяли правящий высший слой. По всем признакам Русь являлась патриархально-монархическим государством, типичным для ранней стадии средневековой цивилизации. Принцип монархического (единоличного) правления еще только вырабатывался. Самые первые киевские князья (Олег, Игорь, Святослав) управляли Русью фактически вместе с другими княжескими династиями, которые продолжали возглавлять подвластные Киеву племена и союзы племен. Позднее эти династии были частично истреблены, а частично пополнили ряды великокняжеского боярства. При Владимире Святославовиче установилась монопольная верховная власть одной династии Рюриковичей. Но и эта власть имела корпоративный характер, ибо считалась принадлежащей всему княжескому роду. По обычаю каждый князь имел право на свою долю власти. Он получал ее в виде первоначального удела, который назывался «причастье». Очень интересно, что все сыновья великого князя признавались равными между собой. Этот обычай долго вызывал ожесточенную борьбу наследников за единоличную власть над Русью. Когда в живых оставался один из них, он объявлял себя самодержцем. Так пришли к «самодержавию» Владимир Святой (980–1015 гг.)10 и Ярослав Мудрый (1019–1054 гг.). Его многочисленные потомки продолжали делить Русь, но уже с учетом определенного старшинства в роду. Эти княжеские доли нельзя было наследовать. Они снова и снова перераспределялись среди родственников по известной системе. Князья обычно за свою жизнь несколько раз меняли «причастье». Столичный город Киев никому первоначально не принадлежал и приобретался старшим в роду вместе с титулом киевского князя. Существование временных фиктивных княжеств не означало наступления настоящей политической децентрализации. Это была форма функционирования патриархально-коллективного властвования с характерными маятниковыми переходами: верховная власть то дробилась, то снова оказывалась в одних руках.