История Мальтийского Ордена - Страница 22

24 января 1773 г. Великий магистр де Пинто умирает. За 32 года его правления народ дошел до крайней степени нищеты. Население Мальты уменьшилось на 15 тыс. человек. Новым Великим магистром стал уроженец Наварры Франсиско Хименес де Тексада. К сожалению, ситуация на Мальте стала выходить из-под контроля Ордена, чему способствовал сильный голод на острове и спекуляция продуктами.

На острове стал назревать бунт, которым тайно руководили несколько священнослужителей. Они не стеснялись никакими средствами. Распускались всевозможные слухи, один невероятнее другого. Учитывая изолированность острова, этому верили многие, передавая слухи дальше, со все возрастающими, самыми невероятными подробностями. Узнав, что население весьма взволновано, Хименес решил дополнить вооружение всех укреплений. И здесь Великий магистр и его ближайшее окружение встали на неблагородный путь. Они распустили слух, что это усиление вооружения укреплений вызвано тем, что якобы ожидается появление сильного флота. При этом его национальную принадлежность официально не называли, но тайно передавали из уст в уста, что речь идет о русском флоте. А в одной газете, выходившей в Лейдене, об этом даже прямо написали. Случившееся в то же время происшествие на Мальте еще больше усугубило ситуацию.

Один военнослужащий мальтийского епископа оскорбил словесно галерного унтер-офицера. Капитан галеры приказал схватить первого попавшегося сержанта из гвардии епископа и дать ему 50 палок. Епископ, в свою очередь, приказал взять двух первых попавшихся солдат Ордена и посадить их в тюрьму. Тогда толпа рыцарей взломала двери тюрьмы и освободила своих солдат. Когда об этом узнал Великий магистр, он приказал арестовать виновных рыцарей. Однако Орденский совет, собравшийся в тот же день, постановил освободить их. В знак протеста Хименес удалился в старый город. Возникла ситуация двоевластия, и, как писал Кавалькабо: «Я надеюсь, что папа умиротворит этих добрых монахов»[103].

8 сентября 1774 г. на острове был ежегодный праздник, отмечаемый в память победы Ла Валлетты над турками в 1565 г. и ничто не предвещало беды. Но утром следующего дня большая толпа местных сельских жителей, руководимая священниками мальтийского епископа, захватила крепость Сант-Эльмо и Итальянским бастионом. Переговоры не принесли мира, и только после взятия занятых укреплений орденскими силами мятеж подавили. Три главных зачинщика были публично казнены, многие оказались в тюрьме. Между городским населением и местными мальтийцами возникло открытое противостояние, и даже вражда. Рыцари не могли теперь выйти из-за крепостных стен, а сельские жители не оставались ночевать в городе.

Французский поверенный де Пен решил воспользоваться весьма удобным, как ему казалось, случаем и в присутствии Совета и Великого магистра заявил, что все беспорядки спровоцированы Кавалькабо. На этом заседании присутствовал только что вернувшийся из России граф Мазэн, заявивший, что он не только ручается за русского представителя, но вызовет на дуэль всякого, кто оскорбит Россию. Когда сведения дошли до Кавалькабо, он, не мешкая, отправился к Великому магистру и потребовал объяснений.

Хименес, не ожидавший такой реакции со стороны российского дипломата, вынужден был выразить свое сожаление и на следующий день пригласил к себе на аудиенцию де Пена. Но французский поверенный не мог привести никаких доказательств в подтверждение своих слов, а лишь констатировал, что повторил то, что слышал в разговорах на улице.

Вот в такой ситуации вражды и недоверия приходилось находиться русскому поверенному при Мальтийском ордене.

9 ноября того же 1774 г. Хименес умирает. В результате выборов новым Великим магистром стал бальи Эммануил Мари де Неж граф де Роган-Полдю.

Сложность экономического положения не только Ордена, но и многих рыцарей привела к тому, что в последней трети XVIII в. часть из них вынуждена была даже искать заработок «на стороне». Они принимали участие в качестве офицеров, в войнах не только в странах Европы (например в России), но даже на другом континенте. Отношения Ордена и Англии во время войны английских колоний в Северной Америке за независимость настолько осложнились, что немало мальтийских рыцарей отправилось в Америку сражаться во французских войсках.

Хотя Орден внешне пытался держаться респектабельно, его отношения с государствами Европы никак нельзя было назвать добрососедскими. Самые сложные отношения у Ордена были с Неаполем. Дело в том, что Королевство обеих Сицилий стало считать своей прерогативой назначение священников и епископов на Мальту, из-за этого часто возникали его разногласия с Орденом. Римские папы в этом вопросе, как правило, поддерживали Неаполь. На Мальте в то время проживало около тысячи рыцарей, большая часть из которых были французы, чуть меньше – итальянцы. Остальные «языки» были представлены совсем незначительным числом лиц.

Конец XVIII в. ознаменовался событием, круто изменившем политическую картину на всем европейском континенте. В 1789 г. во Франции произошла революция, поколебавшая устои светской и церковной власти. Волны этого «социального землетрясения» затронули все европейские государства, и Россия не была исключением.

Более двух десятилетий на европейском континенте то в одном, то в другом месте происходили военные конфликты, затихавшие лишь на короткое время, и то только в связи с распадом сражавшихся с революционным государством коалиций. Военные действия вспыхивали каждый раз с новой силой, как только происходила очередная перегруппировка государств и создавалось их новое объединение. В конце 1796 г. на российский престол взошел новый император Павел I, с правления которого началась длительная эпоха борьбы с революционным разложением Европы. В это же время Россия вступает в самый активный этап своих взаимоотношений с Суверенным (по-русски – Державным) Орденом св. Иоанна Иерусалимского. Отношения эти далеко не однозначно оценивались как современниками, так и более поздними исследователями. Как отметил М.Ю. Медведев, в результате «формируется иллюзорная картина исторических событий; конкретным исследованиям противостоят всевозможные политизированные обобщения – от «коварного Запада» до «коварной России». Этими взаимными непониманиями объясняется появление «русско-мальтийской мифологии», существующей уже свыше двух столетий, «и та неподатливость исторического материала, с которой сталкиваются серьезные историки»[104].

Внешнеполитический курс Росси при Павле I менялся неоднократно, но, как заметил М.Б. Асварищ, «каждый зигзаг становится вполне оправдан и понятен при изучении исторической конъюнктуры»[105].

Многие европейские правители и политические деятели не понимали или не вникали в суть поступков российского императора. Кто-то расценивал магистерство Павла I как некий курьез, как следствие каких-то психологических черт характера императора. Европейские коронованные особы не могли понять, почему император такой огромной державы принял титул Великого магистра, едва тянувшего по рангу на титул князя какого-нибудь захудалого германского княжества. Не могли понять поступок Павла I и в России. Для кого-то Орден был «маскарадным», а кое-кто даже считал, что в кратковременное царствование Павла I произошел некий исторический казус.

Однако во внешней политике русский император, как считает весьма справедливо М.Б. Асварищ, «сочетал рыцарство со здоровым прагматизмом, причем второй всегда лежал в основании первого. Личные пристрастия Павла отступали на второй план перед государственными интересами»[106].

Вот почему необходимо разобраться в действиях Павла I по отношению к Ордену св. Иоанна Иерусалимского, выяснить все обстоятельства принятия русским императором титула Великого магистра, а также провести анализ реформ, которым подвергся Орден в период правления Павла I.