История инквизиции - Страница 1

Книга Артюра Арну, члена Парижской Коммуны 1871 г., вышла в Париже во время второй империи, в 1869 году. Это было время оживления республиканской оппозиции против императорского режима, и одною из очередных оппозиций считалась борьба против клерикализма. Нужно помнить, что еще в 1850 году, с первых лет реакции, охватившей Францию после разгрома июньского восстания рабочих в 1848 году, большинство буржуазии решительно отошло от старой вольтерьянской традиции и увидело в союзе и согласном действии с католическою церковью залог спасения от социализма. «Закон Фаллу», отдававший фактически все народное образование в руки католической церкви, был лишь одним из последствий этого умонастроения. «Деревенский священник спасет нас от социалистического народного учителя», — таков был лозунг законодателей, проведших в 1850 г. «закон Фаллу». После государственного переворота 2 декабря 1851 года и воцарения Наполеона III, клерикальное влияние во Франции стало гораздо значительнее и ощутительнее, чем в конце республики. Еще готовясь к перевороту, в первый год своего президентства, принц Луи Наполеон, президент республики, оказал папству громадную услугу, уничтожив (летом 1849 года) французскими штыками римскую республику и водворив вновь на престоле Пия IX. Услуга эта имела характер длительный, так как французский отряд с тех пор уже вплоть до конца империи оставался в Риме и охранял папу от каких бы то ни было новых революционных попыток. Церковь не осталась в долгу и не переставала и до, и после переворота 2 декабря всеми могущественными средствами, находившимися в ее распоряжении, поддерживать президента, а потом императора, — и в свою очередь постоянно пользовалась его поддержкой. Эти клерикальные симпатии императорского правительства еще более усилились под влиянием придворной атмосферы, где дух католического ханжества царил невозбранно со времени женитьбы Наполеона III на испанской графине Евгении Монтихо. Влияние церкви сказывалось во всем и непрестанно. Лишение Ренана кафедры в College de France было исключительно делом клерикальных происков против автора «Жизни Иисуса». На выборах в Законодательный Корпус, республиканцы встретились с полной невозможностью провести своих кандидатов в деревне, не только вследствие административного давления на избирателей, но и вследствие активной пропаганды духовенства. Народные учителя, преподаватели лицеев, профессора университетов были под бдительным и подозрительным присмотром духовенства, и их карьера часто зависела от отношения к ним духовных властей.

Немудрено, что как только с конца шестидесятых годов стало обнаруживаться усиление оппозиционных течений, как только стала несколько ослабевать цензура, — республиканцы повели решительную агитацию против церкви, и молодой, горячий публицист, Артюр Арну, издал свою книжку по истории инквизиции.

Не только соображения, так сказать, внутренней французской политики толкнули Арну на выбор этой темы. Не следует забывать, что шестидесятые годы XIX столетия были временем воинствующей общей политики Пия IX. Папа только что как бы объявил открытую войну всей цивилизации, всем приобретениям научной культуры, обнародовавши список «заблуждений» человеческого ума. Пий IX, не скрывая, поддерживал все притязания средневекового папства, — если не практически (за отсутствием сил), то теоретически. Римская курия гнала и проклинала исторические книги, в которых усматривала хоть что-нибудь, клонившееся не к выгоде католицизма. Клерикально настроенные историки и во Франции, и в Германии, и в Италии делали постоянные попытки (и не без таланта, сплошь и рядом) пересмотреть, в интересах церкви, целый ряд исторических вопросов, казалось бы, давно и бесповоротно решенных. Были даже поползновения (и в итальянской и во французской литературе) оправдать и возвеличить инквизицию. Конечно, эти попытки вызывали со стороны противников понятное возмущение и отпор. Такова была та боевая атмосфера, среди которой возникла книжка Арну. Это не есть ученое исследование. Автор в своем фактическом материале зависит от монографии Ллоренте и от некоторых других авторов, разрабатывавших историю инквизиции. Но, вместе с тем, это и не простая популяризация. Это — боевой антиклерикальный памфлет, по своему тону в кое-каких местах, — и живое, связное, в общем не опровергнутое до сих пор наукою, изложение исторических фактов, имеющих большое значение в истории всемирной культуры. И поэтому книжка вдвойне интересна: она в живой, ясной, талантливой форме знакомит даже самого неподготовленного читателя с историей инквизиции, — и вместе с тем, она своим тоном, проникающим ее чувством — переносит нас в боевую атмосферу конца второй империи. Тогдашний читатель, побывавший на процессе Делеклюза, послушавший пламенную филиппику начинавшего тогда Гамбетты, прочитавший украдкою нелегально дошедший из Брюсселя номер Рошфоровского журнала «Фонарь» («La Lanterne»), должен был с большим увлечением читать книжку Арну, и ее тон, вероятно, мог ему казаться единственно возможным при изложении истории такого учреждения, как инквизиция…

Что касается содержания книжки, то следует иметь в виду некоторые ее стороны, которые не могут быть признаны положительными с точки зрения правильного подхода к историческим фактам.

Прежде всего, наивно-агитационная манера Арну препятствует спокойному и всестороннему анализу причин, породивших инквизицию. Сказать, что все произошло от злокозненности, властолюбия и «адской» бесчеловечности церкви и ее служителей, значит ничего не сказать. Автор, напр., совсем опускает чрезвычайно значительные экономические интересы, которые сплошь и рядом либо непосредственно руководили инквизицией в ее деятельности, либо делали ее активным орудием в руках светской власти. Говоря о преследовании тамплиеров в начале XIV века, автор отделывается беглой фразой о том, что инквизиция овладела их имуществом. Это совершенно неверно: их имуществом овладел король Филипп Красивый, который исключительно с этой целью и затеял все преследование, а инквизиция была лишь покорным орудием в его руках (автор же даже не поминает по имени короля, главного инициатора всего дела). Неуспех протестантской реформы в Италии и Испании автор приписывает исключительно репрессиям со стороны инквизиции. Ни один историк, сколько-нибудь достойный своего звания, этого теперь не скажет. Все громадные отличия между Германией, Голландией, Швейцарией, где реформа привилась, — и Испанией и Италией, где она не распространилась, отличия хозяйственно-политического характера, а не только характера духовно-культурного, — обойдены полным молчанием.

Бегло упомянуто о введении инквизиции в Голландии (точнее нужно было бы сказать в Нидерландах), причем вся эта первостепенная часть истории инквизиции только к такому упоминанию и сводится. Ничего не говорится о громадной, чисто политической роли инквизиции в Нидерландах, и другая, столь же беглая фраза может ввести читателя в заблуждение, если он подумает, в самом деле, что восстание Нидерландов было направлено только против инквизиции, тогда как оно было вызвано прежде всего огромными фискальными поборами и всесторонней экономическою эксплуатацией населения со стороны далекого и чуждого испанского правительства. В смысле фактического изложения, Арну, в общем, был на уровне познания своего времени, — но с тех пор наука внесла несколько большую точность. Кое-какие мелочи исправлены в тексте перевода (вроде неправильной даты назначения Торквемады великим инквизитором — 1483 г., а не в 1481; цифры, выведенные Ллоренте, исследованием которого, однако, очень много пользовался Арну, дают в общем счете — 31.912 чел., сожженных в Испании за все время существования инквизиции, от ее начала до уничтожения ее при Наполеоне в 1808 г., — и 341.021 вообще приговоренных к разным наказаниям, причем цифра сожженных тоже входит в эту вторую цифру; у Арну этих цифр нет, а приводятся раздробленные и несколько запутанные цифровые показания; инквизиция в Испании была окончательно отменена не в 1820 году, как думает Арну, — потому что, после подавления революции в 1823 году она вновь стала действовать, хотя при несколько видоизмененных формах, — а 15 июля 1834 года, декретом королевы-регентши, Марии-Христины; есть еще несколько неточностей, которые исправлены при переводе). Лучше всего в книге изложены события XIV, XV и XVI веков; слабее других частей книжки Артюра Арну — история инквизиции в последние двести лет ее существования в XVII и в XVIII столетиях, — т. е. история позднейшей борьбы ее против реформации. Тут односторонность подхода нашего автора к своей теме, увлечение агитационною стороною своей работы, ограниченность материала, известного автору, — воспрепятствовали истинному пониманию сложных и пестрых фактов, характеризующих религиозную борьбу после «героического» XVI века. Точно также, очень поверхностно очерчена деятельность инквизиции в Новом Свете, если, вообще, можно назвать очерком деятельности несколько беглых строк, попадающихся в двух местах книги.