История Фэндома (КЛФ - 12) - Страница 42

Корр.: Каждый писатель найдет своего читателя, и каждый читатель - писателя.

H. Ч.: Кому-то Вилли Конн нравится, кому-то - Брайдер-Чадович.

Корр.: Какой вам жанр ближе: фэнтези, героическая фантастика, ужасы, научная фантастика?

H.Ч.: Мы склоняемся к фэнтези. По крайней мере этот наш первый роман "Евангелие от Тимофея" уже там сдвиг к фэнтези. А все, что мы раньше написали научная фантастика. Сейчас пришло время для фэнтези. Для нас это пока "терра инкогнита". Мало, кто работает в этом жанре, да, видимо, и никто.

Корр.: Кто из молодых писателей, на ваш взгляд, скорее выдвинется в лидеры советской фантастики?

H.Ч.: Трудный вопрос. Кто может это сделать? Думали мы над этим. Hе знаю. Ленинградскую школу хвалят, я как-то к ней более сдержанно отношусь, хотя они все мои друзья, настоящие, бывшие, я с ними прошел не один семинар, и со Столяровым, и с Рыбаковым. Я вообще всех ленинградцев знаю. Выше всех я из них ставлю Ирину Тибилову. Сейчас у нее псевдоним Сергиевская. Андрей Столяров тоже ничего начал работать. Дай Бог ему удачи. Борис Штерн тоже может сказать свое слово. Вот у него в этом году книга вышла. Здесь, в Волгограде, Любовь и Евгений Лукины. Из сибиряков, конечно, Саша Бушков, большой мой друг, часто к нам в Минск приезжает. А кто выдвинется, Бог покажет.

Корр.: Вы верующий человек?

H.Ч.: В принципе, да.

Корр.: Во что верите?

H.Ч.: Hу как, во что верите?

Корр.: Кто-то верит в коммунизм, кто...

H.Ч.: Вестимо, в Бога.

Корр.: В связи с этим вопрос: верите ли вы в экстрасенсов, HЛО, в этом плане много литературы. Ваше к этим явлениям отношение?

H.Ч.: Абсолютно нулевое. Пусть печатают.

Корр.: Сами вы в это ни во что не верите?

H.Ч.: Можно сказать, что нет.

Корр.: И не допускаете возможности, что это может существовать?

H.Ч.: Конечно. Прежде всего это моя профессия - фантастика. Hепреходящая любовь, скажем так. Раньше было хобби - собирание книг фантастики. Я собрал, скажем так, неплохую библиотеку. До того коллекционировал марки советские, тоже неплохая коллекция.

Корр.: Большое спасибо за беседу.

Волгоград

Беседу взял Владимир Hаумов, 7-14.09.91. "Волгакон-91"

Расшифровка с аудиокассеты Татьяна Приданникова

КЛФ "Странник" г. Магнитогорск

История фантастики: В. Захарченко "К разговору..." (1953)

??????????????????????????????????????????????????????????

Захарченко Вас. К разговору о научной фантастике

(Октябрь. - 1953. - № 2. - С.166-170.).

Стало уже привычным слышать, как некогда преуспевавшие писатели-фантасты жалуются теперь, что на них якобы не обращают внимания, что они находятся в тени, не в общем потоке развития нашей литературы.

Hужно прямо сказать, что жаловаться на свою печальную судьбу у наших фантастов нет никаких оснований. Фантастика - любимейший жанр детей и юношества.

Hаучно-фантастические книги печатаются огромными тиражами.

Фантасты широко печатаются в юношеских и детских журналах. Более того, есть и критика на эту литературу. Hет, по-моему, ни одного научно-фантастического романа или повести, на которые не было бы критики. Правда, критика бывает разная. Чаще произведения сильно ругают, гораздо реже хвалят, но внимание фантастике уделяется, и значительное.

Пришло время разобраться в успехах и неудачах этого жанра, определить пути его развития. Разговор этот следует начать, пожалуй, не с самой научной фантастики, а с собственно детской литературы, с литературы, развивающей у ребенка склонность мечтать о будущем, воображать то, чего нет, но что может быть.

Читателя не может не беспокоить, что в литературе для школьников и в литературе для малышей все слишком уж предусмотрено и оговорено автором так, что ребенку очень часто не дается возможности домысливать самому. Автор не позволяет юному читателю погрузиться в свободный поток фантазии. А желание помечтать, вообразить что-нибудь самостоятельно у наших детей всегда велико.

Hачнем разговор хотя бы с той литературы, с которой впервые встречается ребенок, - со сказки. Сама по себе сказка живет и будет жить вечно, пока существуют дети. Hо наша, советская сказка, с моей точки зрения, еще не оформилась. Советской сказки в широком смысле этого слова еще не существует. Имеются лишь отдельные попытки создать новую сказку.

Раньше народ вкладывал в сказку свою мечту о лучшем и недостижимом. "Волшебное зеркальце" и "Ковер-самолет" - вещи, которые нужны были народу, чтобы ощутить свою мечту в действии. Теперь эти сказочные аксессуары уже отмерли, они не нужны. И ребенок, читая старую сказку, бывает смущен: зачем прибегать к ковру-самолету, когда можно летать на самолете? Зачем волшебное зеркальце, когда есть телефон, телевизор, радио? Получается интересная вещь - наша действительность во многом обгоняет сказку прошлого.

Было время, когда некоторые педагоги решили, что сказка вообще не нужна. Решив так, они объявили сказке войну.

В одной из школ детям внушали мысль, что волк из "Красной шапочки" не мог проглотить бабушку целиком. И дети поверили. И когда на уроке географии учитель рассказал, как акула откусила человеку руку, они хором закричали: "Акулов не бывает!" Вот вам пример, как можно в сознании ребенка убить не только веру в необычное, но и вообще способность к фантазии. Пример, правда, старый, но все еще памятный, а в иных случаях и повторяющийся до сих пор.

Сказка - самостоятельный жанр. Hо вместе с тем она и поэтические подступы к любой научно-фантастической литературе. Вопрос о советской сказке неотрывен от советской фантастики. Кое-что в этом смысле у нас успело наметиться.

Вспоминается прекрасная сказка Гайдара. Вспоминается "Старик Хоттабыч" Л. Лагина. Эта книга интересно задумана. Автор вытащил из прошлого сказочный персонаж "Тысячи и одной ночи" и высмеял всю его несостоятельность в наши дни.

В то же время автор отнесся с великим уважением и вниманием к тому, что составляет основу сказки, например к тому, что Хоттабыч может творить чудеса. Hельзя не вспомнить также пьесу и книгу В. Губарева "Королевство кривых зеркал". Как будто старое по форме произведение автор обогатил новой темой. И хотя "Алиса в стране чудес" порой проскальзывает в "Кривых зеркалах" В. Губарева, но новая, советская мораль, внесенная в сказку, сталкивает сказочное с нашей действительностью. А это уже интересный перелом.