История Армении (от Мовсеса Хоренаци) - Страница 6

Персидский же военачальник, прибывший в Армению, благодаря содействию нахараров взял крепость Ани. Он забрал все хранившиеся царские сокровища и даже кости (похороненных там) царей, не ведаю, для того ли, чтобы унизить Аршака, или для каких-то языческих чар. Но потом нахарары выпросили их и, получив, похоронили в аване Алцк, у подножия горы, называемой Арагац. Так как они не сумели отличить кости язычников от костей верующих, ибо те и другие были перемешаны похитителями, то не сочли подобающим захоронить их при могилах святых в городе Валаршапате.

(Затем) армянские нахарары собрались и двинулись на царский дзеракерт Аршакаван и предали мечу и мужчин, и женщин, (всех) кроме грудных младенцев; ибо каждый из них был озлоблен против своих слуг и преступников . Хотя Нерсес Великий и знал об этом заранее, он не успел прибыть до избиения, а явился уже по завершении дела и застал детей убитых распределенными для увода в плен, как будто это были дети чужеродных врагов. Нерсес Великий освободил их и приказал снести в корзинах в хлев и назначил им питание и кормилиц. Впоследствии здесь образовался аван, которому по этой причине было дано название Ортк .

28

Взятие и полное разрушение Тигранакерта

Когда Шапух подошел к Тигранакерту, (горожане) снова заперлись, чтобы оказать ему сопротивление, и, поднявшись на стену, стали кричать: «Уходи прочь, Шапух, дабы мы во втором сражении не причинили тебе худших бедствий, чем в первый раз!» А он ответил: «О вы, армянские храбрецы, накрепко запершиеся в стенах Тигранакерта и выкрикивающие угрозы! Ведь храбрым мужам подобает сражаться в чистом поле и на просторе; а запираться в страхе перед предстоящей битвой — удел женщин». Сказав это, он обратился к пленным греческим воинам со словами: «Если я возьму этот город благодаря вашим усилиям, то всех вас отпущу на свободу вместе с вашими семьями». Персидскому же войску приказал окружить город и стрелами поражать находящихся на стенах.

И греки, надвинувшись, с огромным усилием приладили к стенам так называемые онагры. Это машины на колесах, приводимые в движение каждая тремя людьми, снабженные топорами, обоюдоострыми секирами и клювоподобными молотами для разрытия основания стен. И, расшатав, разворотили и обрушили плотно скрепленные и прилаженные Хайкидом Тиграном  стены; разложив огонь под воротами и в прочих местах, они стали метать камни, стрелы и дротики, и наши, поражаемые ими, были ошеломлены. И когда все войско ворвалось в город, рука перса не уставала поить кровью ненасытное железо, пока потоки крови не залили основания стен; а рука.грека во мгновение ока подожгла все деревянные строения. Шапух же, взяв в плен уцелевших от резни, отправляется в Персию и шлет вестников к полкам, оставшимся в Армении, с повелением истребить все потомство рода Сюни.

29

О войне Аршака со своими нахарарами и об отсылке Папа в Византии

Шапух вновь был потревожен теми же народами, а мир переместился в Грецию, согласно правилу, что (явления), изменяясь, меняются местами: миру у этих (соответствуют) смуты у тех и миру у тех — смуты у этих; конец одного служит началом другому. Ибо Валевтиниан заболевает и умирает в крепости по названию Бергитион и сменивший его Валент , его брат, воротясь с победой над готами после удачнейшей войны, тотчас посылает войско в Месопотамию, в Армению по поводу предоставления (ею) войска в помощь Шапуху.

Аршак же, вернувшись с иверской ратью, собирает также немногих своих сторонников и вступает в войну с теми нахарарами, желая отомстить за свой дзеракерт Аршакаван. Нахарары также объединяются под предводительством Нерсеха, сына Камсара, и готовятся к сражению с Аршаком. В жарком бою погибают многие с обеих сторон, ибо мужи встретились с мужами и никто не хотел признать себя побежденным. И пока они сражаются, поспевают и императорские войска. Тут Аршак, видя, что его врагами являются и Шапух, и Валент, и собственные нахарары, и он покинут всеми, обращается с частыми мольбами к Нерсесу Великому, обещая отойти от всех неправедных путей, поступать по его воле, покаяться одетый в рубище и посыпанный пеплом, лишь бы тот пришел и водворил мир и вызволил его из могучих рук греков. По этому поводу непрерывно одна за другой поступают просьбы также от нахараров. Да и епископы его, собравшись, стали молить его не бросать свою паству на краю гибели.

Тогда Нерсес Великий согласился и, появившись между противниками, примирил их. Его послушались и царь, и нахарары, кроме Мехружана, родовладыки рода Арцруни, и его зятя Вахана Мамиконеана; эти не стали слушать его и, отложившись, ушли к Шапуху. Все же остальные нахарары заключили договор, что царь отныне будет поступать по справедливости, а они ему — верно служить. Так было решено между ними. Но Нерсес Великий отправился и к греческому войску с просьбой не причинять нашей стране вреда, а возвратиться, получив дань и взяв в качестве заложников Папа, сына Аршака, и сыновей всех нахараров. Добрый и великий полководец Феодосии, вняв ему, возвращается к императору с заложниками, захватив с собой также Нерсеса Великого, с письмом Аршака следующего содержания.

Письмо Аршака Валенту

«Аршак, царь Великой Армении, и все нахарары Арамова племени господину нашему самодержцу Валенту Августу и сыну твоему Грациану (желают) радости.

Да не подумает самодержец, что мы пренебрегли вами из ненависти или сочли себя невесть каким могущественным и заслали ватагу грабителей в Греческую страну. Просто мы, проведав о великих смутах, возникших между вами, и страшась Шапуха, того, что никто не вызволит нас из его рук, предоставили ему в помощь небольшой отряд. Но ведь я сам, Аршак, не пошел с ним, соблюдая вам верность. За это он опустошил и увел в полон нашу страну, вплоть до того что даже кости отцов вырыл из могил. Итак, поверьте, что все это — правда, и твердо храните вашу прежнюю любовь к нам, а мы вам отплатим верной службой».

Но Валент ни письма не прочитал, ни Нерсеса Великого не принял, приказав сослать его подальше, а всех заложников предать мечу.

30

О ссылке Нерсеса Великого и случайной высадке на необитаемом острове; о том, как они кормились по попечению свыше

В то время епископский престол у византийцев занимал духоборец Македонии. Когда поступает царский приказ сослать Нерсеса Великого за обман и измену царю, то к нему подходят некоторые из последователей ереси Ария  и говорят: «Если ты примешь наше исповедание, то наш отец Македонии освободит тебя». Но он на это не согласился и был сослан. И так как плавание происходило при сильных зимних ветрах, то корабль был выброшен на пустынный остров и разбился. Моряки, не решаясь продолжить плавание на шлюпке, пребывали в смятении и принялись поедать лесные коренья. Но по Божьему попечению они в течение восьми месяцев питались живой рыбой, которую выбрасывало море. А Пап и с ним все остальные заложники дали согласие Македонию и были освобождены им.

31

Истребление нахараров Аршаком и об образе жизни епископа Хада

По отбытии Нерсеса Великого Аршак нарушил все заключенные с нахарарами договоры и стал мстить за свой дэеракерт Аршакаван. Он перебил многих нахараров, в частности полностью истребил род Камсараканов, с завистью зарясь на их крепость Артагерс и на город их остана — Ервандашат. Пригласив их как своих родственников в покинутую царскую резиденцию Армавир под предлогом воздания почестей, он приказал перебить сразу всех мужчин, женщин и детей. И никто из них не уцелел, кроме Спандарата, сына Аршавира, который, будучи женат на женщине (из рода) Аршакуни, поселился в ее наследственных владениях в стороне Тарона и Алиовита, в знак протеста против своего дяди по отцу Нерсеха, почему и не присутствовал при их истреблении. Услышав страшную весть, он со своими сыновьями Шаваршем и Газавоном и со всей семьей бежал в Грецию.

Перед отбытием в Грецию Нерсес Великий рукоположил дьякона Хада епископом Багреванда и Аршаруника и поручил, ему все дела по надзору над страной до поры своего возвращения. Хад во всем походил на Нерсеса Великого, особенно в деле призрения бедных. Закрома у него уподобились родникам как при Илие и Елисее . И в обличении царя он был грозен, строг и неустрашим. И ничем не смог его улестить сатана, кроме одного: он был щеголем в отношении нарядов и любителем лошадей, за что его поносили и стыдили в ответ на его обличения. Поэтому он оставил роскошные одежды и, облаченный во власяницу, разъезжал на осле до дня своей смерти.