История Антисемитизма. Эпоха Веры. - Страница 19

Несмотря на скудость документов, иногда возможно восстановить образы некоторых персонажей. Вот что нам известно из арабских источников о банкирах Иосифе бен Пинхасе и Аароне бен Имраме, процветавших в Багдаде при халифе ал-Муктадире (908 – 939).

Бен Пинхас и бен Имрам возглавляют банковскую фирму и имеют обширный кредит среди богатых евреев, а также неевреев, которые доверяют им на хранение свои капиталы. С другой стороны, визирь передает им сумму штрафов, наложенных на нерадивых и

слишком быстро обогатившихся чиновников. Таким образом, они могут в начале каждого месяца давать казне ссуду в тридцать тысяч динаров золотом, необходимую для выплаты жалования армии (речь идет о сумме величиной во много сотен миллионов франков). Им не всегда возвращали эти ссуды полностью, но их положение позволяло им заниматься множеством других весьма доходных операций. Они поддерживают регулярное караванное сообщение между крупными городами через пустыню. Они направляют морские экспедиции в Индию и Китай, организуют набеги за черными рабами на восточное побережье Африки. Они ничего не упускают в искусстве финансового арбитража, основанного на принципиально важном факте, заключающемся в том, что Аббасидский халифат имел биметаллическую финансовую систему: бывшие византийские провинции сохраняли золотой стандарт (золотые динары), в то время как бывшие персидские провинции использовали свой прежний серебряный стандарт (серебряные дирхемы). Соотношение между этими монетами колебалось в разные годы в пропорции от 1:14 до 1:20, что открывало широкие возможности для настоящих биржевых спекуляций.

Финансовая практика этой эпохи уже знала не только обменные свидетельства, но письменные платежные документы («sakk», куда этимологически восходит слово «чек»). Арабский хронист описывает это следующим образом:

«Визирь Ибн ал-Фурат взял перо и составил приказ своему банкиру Аарону бен Имраму, предписывая ему выплатить за его счет и без другого подтверждения две тысячи динаров Али бен Исе в качестве субвенции за штраф, который был на него наложен. Со своей стороны Мухассин ал-Фурат также приказал банкиру выплатить этому Али бен Исе одну тысячу динаров, сняв указанную сумму с его счета в банке Аарона бен Имрама».

Финансовые короли Багдада и банкиры халифов на протяжении четверти века бен Пинхас и бен Имрам хотя и были первыми, отнюдь не были единственными. Из другой хроники мы узнаем, что подавляющее большинство торговцев Тустара (Персия) были евреями. В Исфагане, который из-за его процветающей торговли называли «вторым Багдадом», еврейский квартал был деловым центром. Губернатор провинции Ахваз прибегал к услугам многих еврейских банкиров (источники упоминают Якуба, Исраэля бен Салиха, Сахля бен Назира). В Сирафе, главном порте халифата в X веке, похоже, даже был один губернатор-еврей по имени Рузбах, что является персидским эквивалентом еврейского Йом-тов.

Далее к западу, в Египте, нельзя не упоминуть стремительную карьеру братьев Бану Сахл, Абу Саада и Абу Насра, фаворитов фатимидских халифов аз-Захира и ал-Мустансира. Их богатство послужило питательной основой для многих арабских легенд. Дворец, который Абу Саад построил в Каире, был столь велик, что на его террасе были посажены триста деревьев в серебряных вазах. По преданию братья подарили вдове аз-Захира барку из чистого серебра для увеселительных прогулок. Эта вдова на самом деле была бывшей черной рабыней, которую братья продали аз-Захиру. Она стала его любимой женой, а после его смерти являлась регентшей, правившей от имени своего сына ал-Мустансира и сделала Абу Саада своим доверенным лицом и визирем. Это позволило братьям существенно увеличить свое богатство. Но это же повлекло за собой их гибель: правительница попросила Абу Саада набрать для нее личную гвардию из черных воинов; вскоре при дворе возникло соперничество тюркской и негритянской партий. Победу одержала тюркская партия, и братья Бану Сахл были убиты в 1047 году.

Однако не следует делать вывод из всего сказанного выше, что в какой-то момент финансы и торговля оказались монополизированы евреями. Христиане, так же как и мусульмане продолжали преуспевать в этих областях, однако, учитывая скудость и неточность источников, невозможно хоть как-то оценить сравнительную долю тех и других. Более того, арабские источники упоминают только самые крупные фигуры, в них почти ничего не говорится о деятельности мелких или средних торговцев. Чтобы дать представление об этом, мы прибегнем к исключительно богатому (но, к несчастью, единственному в своем роде) еврейскому источнику, а именно к документам генизы (хранилища обветшавших священных книг) синагоги старого Каира.

В соответствии с древним еврейским обычаем никакой документ, на котором есть имя Господа, а это значит практически любой документ, о чем бы ни шла там речь, не должен быть уничтожен. Каким бы ничтожным ни было его содержание, он бережно сохранялся в генизах, которые были в большинстве синагог. Но различные превратности, войны и преследования в сочетании с разрушительной работой времени уничтожили эти ценнейшие архивы, достигавшие возраста дюжины столетий, за исключением каирского, сохранившегося благодаря сухому климату долины Нила. В течение уже двух или трех поколений ученые заняты расшифровкой этого неиссякаемого источника сведений об интеллектуальной, социальной и экономической жизни евреев и неевреев того времени.

Мы узнаем таким образом, что крупные и мелкие еврейские торговцы обеспечивали оборот денег и товаров между всеми городами огромной исламской империи, и что их активность даже выходила за ее границы. Эти торговцы в больших количествах оказывались во всех портах Восточной Африки, Индии и Цейлона, причем это были не только выходцы из крупных городов Северной Африки, таких как Танжер, Кайруан, Триполи или Александрия, но и жители мелких поселений, названия которых давно забыты.

Чем же они торговали? Предоставим слово специалисту по документам Каирской генизы иерусалимскому профессору Ш. Д. Гойтейну:

«Из Индии они привозили пряности, благовония, красители и лечебные растения; железо и сталь; медные сосуды. Что касается этих последних, то у меня сложилось впечатление, что их производство было организовано в каком-то индийском городе евреями из Северной Африки с помощью йеменских евреев-ремесленников, а сырье ввозилось в Индию с Запада. Они также импортировали из Индии шелк и другие ткани; жемчуг; раковины; амбру; китайский фарфор; тропические фрукты…

В Индию они ввозили ткани, хозяйственные принадлежности (сковородки, столы, ковры, покрывала), медикаменты, мыло, бумагу, книги, металлы, кораллы, сыр, сахар, оливковое масло… Индия и Африка экспортировали в первую очередь сырье и металлы, в то время как Ближний Восток специализировался на промышленных товарах и предметах потребления, частично предназначавшихся для нужд выходцев с Запада, обосновавшихся в Индии и в Африке. Ситуация напоминала ту, что сложилась в области экономических отношений Европы с ее колониальными владениями в новые времена…»

Принимая все это во внимание, можно полагать, что древние еврейские колонии Месопотамии стали столь же процветающими центрами международной торговли, как и еврейские колонии Северной Африки. К несчастью, для них не существует никаких исторических источников, подобных Каирской генизе, документы которой сообщают нам также множество ценнейших сведений о жизни и нравах евреев того времени. Таким образом, можно узнать, например, что вопреки распространенному мнению, моногамия у них являлась правилом и специально предусматривалась в брачных контрактах. О высоком статусе еврейской женщины того времени говорит то, что во многих брачных контрактах имеется специальная статья, предусматривающая, что муж может отправиться в деловую поездку только с согласия жены. Конечно, в эту эпоху подобные поездки были весьма рискованным и длительным предприятием.

Было бы ошибкой сделать вывод из всего сказанного выше, что евреи в мусульманском мире всегда процветали. В восточной части исламской империи случались спорадические гонения, которые причем всегда были направлены одновременно против еврейских и христианских зимми. Наиболее известными и, вероятно, наиболее жестокими были гонения при фатимидском халифе Хакиме, который в