Истории Джека. Часть 3 - Страница 14
И вот каким-то таким образом и получилось, что Шиповник, проклиная на чем свет стоит и юношу, и судьбу свою, продиралась сквозь еловый лес к месту прорыва.
С собой у них был артефакт-ловушка, два бутерброда с сыром и перочинный нож.
Перед тем как расстаться, встрепанный парень, который с опозданием представился Вервольфом, записал их имена, а Унро со своей идиотской улыбкой уверил Шиповник, что несколько раз помогал Энце и Джеку, не говоря уж о патруле в родном городе. Так что бояться нечего.
Это он, может быть, и помогал, а Шиповник так никогда дальше тренировок в парке не ходила. Но оставаться рядом с Вервольфом и ждать возвращения бестолкового коллеги даже в голову не приходило: обязательно ведь по дороге заблудится. Перепутает что-нибудь. Он же растяпа.
А Энца бы, конечно, обрадовалась. Она вообще немного неадекватно реагировала на подобные вещи. Наверно, у нее что-то с инстинктом самосохранения: то ли не развился, то ли его отбили в процессе учебы, думала Шиповник, не допуская и мысли, что такое времяпрепровождение может кому-то нравиться.
Унро рассказывал, как на прошлой неделе они с Джеком поехали на вызов. Унро не должен был, но и Джек один поехать не мог, а дело было по их списку. Очередная неявка грозила штрафом.
Унро толком ничего не смог сделать: чудовище было устойчиво к чарам. Джек тогда написал сообщение Энце, и та прилетела через четверть часа – хотя, минуточку, – рабочий день уже давно закончился, и она была в кафе на свидании с Донно.
Шиповник ни за что в жизни не сорвалась бы со свидания, чтобы… подраться с монстром? Даже мысль об этом звучала дико. Это совершенно несравнимые вещи. Свидания и драки. Ну, а те, кто не умеет расставлять приоритеты, в итоге всегда оказываются в хвосте.
Шиповник запнулась об очередной корень, укрытый под слоем рыжей хвои, и едва не упала.
Уши вдруг заложило: беззвучное, но ощутимое всем телом движение инородного тела совсем рядом. Словно шипение сотен змей. Шиповник остановилась, стремительно раскидывая небольшие сканирующие щупы, но ничего не почувствовала.
И только сейчас поняла, что Унро впереди нет. Его зеленая куртка, уже успевшая намозолить ей глаза, пропала.
Оглушающая тишина опустилась на ельник, и только где-то наверху, в колючих верхушках запутался ветер.
Шиповник глубоко, сипло вдохнула, и ледяной воздух застудил легкие. Дрогнувшей рукой она крепко сжала ближайшую колючую ветку, так что хвоинки впились в ладонь.
Девушка думала, что это ее отрезвит, но стало хуже.
Она одна. В густом сумрачном ельнике бес знает где. Из-под низких ветвей сочится слабый туман, и где-то совсем рядом бродит монстр.
Кому тут нужна трезвость?
Шиповник часто задышала, и еще сильнее стиснула еловую ветку, вдыхая смолистый запах раздавленной хвои.
Унро не мог ее бросить. С ним что-то случилось, или он свернул, думая, что она идет следом. Его просто надо найти.
Нерешительно разжав ладонь – казалось, что она отрывается от якоря безопасности в зыбком сумраке, – девушка шагнула вперед.
Энца бы не боялась… нет, плохой пример… где же Унро… мама и бабушка так и скажут: мы же были правы! Наверно, будут плакать. Точно, особенно мама. Но друг другу скажут: мы были правы, а эта глупышка – нет.
Шиповник закусила губу. Ну уж нет. Всего лишь монстр-объект и всего лишь елки. Она найдет этого балбеса, пусть он разберется с чудовищем, а потом они расщелкают как орешек эту загадку и Шиповник всем докажет. Она не просто так. Не внучка-дочка, а сама по себе. И…
С коротким глухим воплем девушка свалилась в овраг, прокатившись по осыпавшемуся песчаному склону, коса зацепилась за выступающие корни, и Шиповник взвыла от боли.
– Подожди! – раздался встревоженный голос, и девушка едва не бросилась на шею склонившемуся над ней Унро.
Придерживая ее одной рукой, тот освободил косу и помог Шиповник встать.
– Ты чего так долго? – спросил он. – Я тут тебя жду-жду.
Шиповник постояла всего мгновение, уткнувшись лицом в его плечо.
– Я просто задумалась, – сказала она, отводя глаза. – Давай уж быстрее найдем эту гадость, я замерзла.
Унро кивнул, потом нерешительно предложил свою куртку, которую тут же отвергли. На шарф Шиповник согласилась, хотя и пробурчала, что полоски на нем идиотские.
– В общем, – сказал Унро, ведя ее в сторону тропки, – нужно выйти на открытое место, я сверху приглядел, там полянка есть. Мы поставим ловушку и будем ждать. Я приготовлю обычное плетение для того, чтобы остановить его, а потом припечатаю мертвым храном или бесовым колесом. Ты просто стой и страхуй. Держи наготове мертвый хран и, главное, не двигайся. На всякий случай в другой руке приготовь плетение-щит, чтобы закрыться от случайного попадания.
Шиповник кивала, и ее начинало трясти все больше. Не то чтобы она не доверяла Унро, но и всерьез его воспринимать не могла. Он был едва ли выше ее плеча, нос у него покраснел от холода, а тощая жилистая шея нелепо торчала из ворота куртки, не защищенная шарфом. Какой из него боец? Он ведь обычный маг общего профиля…
Она на всякий случай начала делать щит на левом запястье – правой рукой она держалась за его рукав, чтобы больше не потерялся, – когда уши снова заложило.
В беззвучном злом шипении метались призраки слов, и воздух вокруг сгустился, заледенев.
Унро выругался – кажется, выругался… рот его забавно двигался, потом дернул ее за руку, швыряя куда-то себе за спину.
Почему он ее все время швыряет куда-то? И в парке тогда тоже, все ладони себе ссадила. Хотя силы ему, конечно, не занимать. Легко так ее сдвинул с места. А она вообще-то крупнее. Что за мужики вообще пошли, мелкота одна.
Унро стряхнул с пальцев плетение, а потом резко свел перед собой ладони – жест «пустой колокол», и Шиповник закричала, зажав уши руками. Оглушающее шипение резко умолкло – откатом ударив по слуху, и ее заторможенные пустые мысли разбились вдребезги.
Она лежала на земле, на колкой хвойной подстилке, Унро закрывал ее собой, а прямо перед ним…
человек?
Мясистое круглое лицо, словно из ноздреватого теста, клеклое и бледное. Вместо глаз неровно слепленные валики, бугристые нос и щеки…
не человек.
Темная длинная шея свисала с высокой еловой ветви, и уходила куда-то в чащу, откуда ползли клочья тумана и где шевелилось нечто огромное.
Оно само их нашло.
Когда монстр-объекты входят в силу, они начинают искать живое: людей ли, зверей. Тянутся, приманивают, догоняют, кто на что способен. Чем больше жизненной энергии они получат, тем сильнее станут и дольше протянут.
Говорят, в древние века такие чудовища могли жить годами и десятилетиями, рождая легенды о драконах, многоголовых тварях и великанах-людоедах.
А еще говорят, что маг, сам сожравший подобную тварь, становился не-мертвым и не-живым, обретая новые способности. Женщин называли ведьмами – и они могли скрываться среди живых, ничем не отличаясь от них внешне, а вот мужчины становились хоть и сильнее, но и уродливее, сливаясь с поглощенным чудовищем почти целиком.
Их уничтожали быстро.
Ведьм же за последние сорок лет в Старом свете не встречали ни разу.
И сейчас, когда оцепеневшая от ужаса Шиповник глядела на это подобие человеческого лица, строки из учебника истории так и плыли в ее голове, пока Унро не крикнул через плечо:
– Зайди за дерево! Спрячься и подстрахуй меня! Как договорились!
Что-то щелкнуло, наконец, в ее голове и вернулась кристальная ясность. Шиповник быстро подхватилась с земли, ныряя за ближайшую разлапистую ель и отвешивая сама себе мысленные пощечины. Попалась на ментальный крючок! Дура! Какие ведьмы-колдуны? Сказал же Вервольф, что прореха рядом, и всего несколько дней прошло, за это время ни один маг поглотить сущность не сможет. Тьфу, просто!
Шиповник быстро сформировала обеими руками плетения – мертвый хран и простой щит – и выглянула из-за елки.