Исторические портреты - Страница 18

Галерный флот с десантным корпусом под командованием генерал-адмирала Апраксина должен идти к Або для совместных действий с корпусом князя Голицына, находившимся в Финляндии. Корабельный флот под командованием Петра I (9 кораблей, 4 фрегата, кроме того, 9 бригантин и 9 скампавей, отделённых от эскадры генерала адмирала Апраксина) после проводки галерного флота до Березовых островов должен был идти в Ревель. 11 июня галерный флот прибыл на Гельсингфорсский рейд. Здесь была сделана десятидневная остановка, необходимая для выгрузки на берег провианта и ремонта судов. Закончив работы, галерный флот вышел 24 июня из Гельсингфорса и через три дня прибыл в Поэ-Кирке. Оставив здесь бомбардирские корабли и 23 скампавей и выгрузив часть провианта, генерал-адмирал Апраксин перешёл с остальными судами в Тверминнскую бухту. Дальнейший путь оказался невозможным, так как у самой оконечности Гангутского полуострова стоял шведский флот под командованием адмирала Ватранга.

Вынужденная остановка галерного флота в Тверминнской бухте лишила войска князя Голицына, находившиеся в районе Або, не только непосредственной поддержки галер, но и боезапаса и продовольствия.

В дни летнего солнцестояния галерный флот Апраксина обосновался в Тверминнской бухте. Вдали, у мыса Гангут, растянувшись цепочкой, угрожающе чернели громады линейных кораблей шведов.

— Слава Богу, — перекрестился Апраксин, сняв шляпу и вытерев пот со лба, — хоть здесь упредили шведа, и то ладно. — Он вскинул подзорную трубу, подозвал Змаевича: — Значит, так, капитан-командор, скампавеями нам здесь покуда не пробиться. Потому себя надобно обезопасить. Соорудим батарею на берегу, сюда шведы по мелководью не сунутся. Пошлём государю эстафету, надобно кораблями помочь. Не худо бы диверсию против Ватранга совершить, отвлечь его, а мы на скампавеях прорвёмся. Снаряжай добрых матросов на шлюпку, пойдём с тобой шхерами, своими очами всё узрим.

Уточнив дислокацию шведов, в тот же вечер Апраксин отправил с бригантиной донесение царю в Ревель. Сообщил состав эскадры шведов, донёс о сооружении батарей на Гангуте, просил отвлечь Ватранга.

Не раз промерил Апраксин за две недели все скрытые фарватеры в шхерах, наметил маршруты для скампавей, установил пушки напротив шведской эскадры. Даже послал привет шведскому адмиралу: отвезли шведов, пленённых на берегу.

«В 7-й день, поутру, — записал адъютант в журнале генерал-адмирала, — шведские арестанты, один пастор да 153 человека урядников и солдат отправлены к неприятельскому флоту с капитаном Лукою Демьяновым, и приказано оному капитану по прибытии... учинить сигнал с шлюпки из единой пушки.

В 8-й день вышеописанный капитан, передав пленных, возвратился к флоту...»

   — Пускай шведский адмирал в ус не дует, — хитро щурился Апраксин, поглядывая на зеркальную поверхность залива. У него постепенно созрел новый замысел, который он высказал на военном совете.

   — Размыслил я, что ныне-то штиль полный бывает, а нам на руку. Ватранг, подобно ленивому коту на солнцепёке, не шевелит парусами. Мы на скампавеях мимо его пробьёмся, нам бы токмо щель найти и уйти в море подалее. Отпишу-ка о сём государю. А прежде схожу к Гангуту, досмотр учиню.

Журнал генерал-адмирала отметил: «В 14 день г. адмирал с гг. генералами ездили на шлюпке для осмотрения неприятельского флота, и перед полуднем, прежде возвращения их к флоту, прибыл на скампавее из Ревеля с письмом от Ц.В. капитан-командор Сивере, с ним инженер-майор Люберас и несколько штурманов».

   — Государь повелел мне примерить фарватер для кораблей эскадры, — доложил Сивере генерал-адмиралу, — он подумывает о подмоге вам.

   — Сие приятно, — вскинув брови и вздыхая, с некоторой досадой проговорил Апраксин, — но токмо когда сбудется сие? Времечко-то ускользает, как знать, швед бы не очухался...

Море велико, в одном краю штилеет, на другом конце штормит... У Ревеля неделю сквозняком свистел северный противник. С попутным ветерком пришла бригантина от Апраксина. Прочитав донесение, царь про себя похвалил генерал-адмирала: «Бдит, блюдёт ворога Фёдор». Тут же приказал изготовить фрегат. Ветер переменится, надобно спешить к Гангуту.

Вскоре на фрегате «Святой Павел» из Ревеля прибыл царь. Он одобрил все действия и замыслы Апраксина. Осмотрев окрестности, Пётр I задумал перетащить лёгкие галеры через узкий перешеек полуострова. Солдаты начали строить переволоку, но шведы проведали о хитрости царя. Адмирал Ватранг отправил вокруг Гангута к месту переволоки в Рилакс-фиорд отряд шаутбенахта Эреншильда. Сотня корабельных пушек должна была уничтожить русские галеры при спуске на воду. Узнав об этом, Пётр I вспомнил о задумке Апраксина.

Утренняя дымка 26 июля 1714 года нехотя рассеивалась, открывая морскую даль...

Пётр шёл на галере Змаевича, шарил по горизонту подзорной трубой. Часть шведских кораблей отошла далеко в море. Цепочка блокады разорвалась. Пётр I скомандовал Змаевичу:

   — Сейчас у нас превосходство в манёвре и пушки шведа не страшны. Обходи их, огибай полуостров и поспеши к тому отряду у переволоки, запрём шведу выход.

Когда шведы встрепенулись и загрохотали пушки шведских кораблей, было уже поздно. Дальше события следовали по плану Апраксина. «Когда г. генерал-адмирал усмотрел, что наши 20 скампавей прошли, тогда дан указ бригадиру Лефорту, капитанам Дежимону и Грису, чтобы они на 15 скампавеях за первыми следовали, и по тому указу оные исполняли». Пятнадцать скампавей Лефорта устремились проторённой дорогой.

Шведы между тем спустили шлюпки и начали разворачивать исполинские корабли в сторону моря. Но Ватранг упустил время и не успел. Апраксин воспользовался очередной ошибкой неприятеля. Флигель-адъютант исправно вёл запись в журнале генерал-адмирала. «И неприятель... трудился, корабли снова буксировали. К тому же начался быть малый ветер, что более неприятелю дало способ; и шли к нашим скампавеям, и из пушек довольно стреляли. Однако ж наши, несмотря на то, шли на гребле зело порядочно. В шхеры вошли и с первыми случились благополучно».

Теперь шведы сплошали ещё раз. Ватранг отошёл мористее, освобождая прибрежный фарватер.

Адмирал кинул мимолётный взгляд на восток. Там уже забрезжила алая полоска рассвета.

   — Поднять синий флаг! С Богом, братцы! Навались!

Почти семь десятков скампавей ринулись на прорыв.

«Наш генерал-адмирал положил, что со всем гребным флотом пробиться сквозь неприятеля... В 4-м часу пополуночи пошли все скампавеи одна за другой: в авангарде шёл г. Вейд, за ним следовал г. генерал-адмирал, потом ариергардии генерал князь Голицын. И когда неприятель наши скампавеи усмотрел... стреляли из пушек жестоко... Однако ж... наши скампавеи прошли счастливо и так безвредно, что только одна скампавея стала на камень...»

Вся гребная флотилия Апраксина в полдень 27 июля 1714 года стояла перед входом в Рилакс-фиорд. Эскадра контр-адмирала Эреншильда, фрегат, 9 галер с сотней пушек и тысячью солдат на борту оказались наглухо заблокированной. Апраксин осмотрелся и принял решение: «Г. генерал-адмирал учредил флот к бою последующим образом: от авангардии под командою шаутбенахта корабельного (царя. — Ред.) и генерала г. Вейда, с правой стороны для абордирования неприятельских галер на 9 скампавеях помянутый г. генерал Вейд и капитан-командор Змаевич; с левой стороны столькими же скампавеями генерал-адъютант Ягужинский... Было направлено предложение к командующему... шведскою эскадрою шаутбенахту Эреншилъду, чтоб... отдался без пролития крови».

Эреншильду пришлось выслушать русского парламентёра генерал-адъютанта Ягужинского:

   — Главнокомандующий генерал-адмирал Апраксин предлагает капитулировать, чтобы избежать потери крови.

Для Эреншильда такой исход событий казался оскорбительным.

   — Адмиралы его королевского величества ещё ни перед кем не спускали флаг...

Наступил решающий этап сражения.

«Г. генерал-адмирал дал сигнал авангардии нашей оного атаковать... Атака началась 2-го часа пополудни и продолжалась до 5-го часа... Хотя неприятель несравненную артиллерию имел перед нашими, однако ж по зело жестоком сопротивлении перво галеры, одна по одной, а потом и фрегат флаги опустили... Того же числу, кой час оная баталия окончилась, без всякого медления... генерал-адмирал учинил сигнал идти со всеми судами... к Гангу ту, дабы неприятель не мог в том месте флотом своим заступить...».