Истинная поневоле - Страница 2

На лице волчицы сквозь недоверие и злость проступает растерянность.

– Ты действительно беременна от Доминика?

– Да.

– И не сказала ему?

– Нет. Хочешь рассказать за меня?

По одному взгляду Одри видно, что не хочет. Потому что незапланированный ребенок может нарушить ее планы стать женой альфы. Она ничего не расскажет. Сохранит в тайне, а это именно то, что мне нужно. Пока я не разберусь во всем.

– Пропусти.

Как ни странно, она отступает в сторону. Неохотно, но на этот раз не пытается распускать свои лапы. Что удивительно.

– Если это его ребенок, – бросает Одри мне в спину, – если он будет вервольфом, мы примем его в свою стаю. Можешь не волноваться на этот счет.

От ее слов я едва не спотыкаюсь о порог. До этого я считала, что моя единственная проблема в том, что Доминик может мне не поверить. А даже если и поверит, я все равно буду матерью-одиночкой. И я почти смирилась с этим фактом. О том, что моего малыша попросту могут у меня забрать, я даже не подумала. При этой мысли все внутри меня восстает, мне хочется разорвать Одри на части. Любого разорвать на части, кто попробует забрать моего ребенка.

Не позволю!

Поэтому я оборачиваюсь и, глядя ей в глаза, напоминаю:

– Пока что это не твоя стая, Одри.

Спокойствие дается мне непросто, но я выхожу за дверь, расправив плечи, сохранив достоинство и оставив последнее слово за собой.

Я возвращаюсь той же дорогой, только сворачиваю не к лифтам, а снова в приемную Доминика. Мне нужно узнать, почему Одри почувствовала перемены во мне, а главный волк нет. И единственная, кто может дать мне ответ, – Венера.

Я нахожу девушку за ее рабочим столом и, игнорируя Оуэна, говорю:

– Знаю, ты занята, но можешь уделить мне минутку? Это очень важно.

– Да. Хорошо.

– Где мы можем поговорить, чтобы нам не помешали?

Венера кивает и проводит меня в большой зал, который, судя по длинному столу и множеству стульев вокруг него, предназначен для переговоров. Она прикрывает за собой дверь.

– Во-первых, хочу сказать, я очень рада, что ты вчера не пострадала. Во-вторых… Во мне что-то изменилось?

Венера всегда держит лицо, но сейчас даже не скрывает собственного замешательства.

– Не понимаю.

– То есть ничего не изменилось? – уточняю я.

Вот теперь волчица смотрит на меня пристально, а потом ведет носом, как совсем недавно делала Одри. Чтобы через пару минут охнуть.

– Ты в положении?

– Да.

Сосредоточенность на ее лице сменяется улыбкой.

– Поздравляю, Чарли! Это чудесно! Но… Но как?

– А как появляются дети? – У меня вырывается нервный смех. – Прости. Все это не важно. Лучше скажи, как ты это почувствовала. И почему это не почувствовал Доминик?

– Он не почувствовал?!

– Нет. По крайней мере, не сказал…

Венера хмурится:

– Возможно, потому что срок беременности слишком маленький, твой запах еще не слишком изменился. Волки и волчицы по-разному чувствуют это, но…

Он закусывает губу, не договорив.

– Что но? – интересуюсь я.

– Отец обычно чувствует своих детенышей даже в утробе. Это наша природа.

Мне становится смешно, настолько смешно, что я едва сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться. Очень зло рассмеяться. Особенно когда Венера осторожно интересуется:

– Это ребенок Доминика?

– Конечно, Доминика! Или ты думаешь, что я могла ему изменять при таком тотальном контроле? Вокруг меня армия преданных вервольфов. Да, вчера меня похитили, но забеременела я не вчера!

– Извини за глупый вопрос. Дело правда не в армии вервольфов, в тебе. Ты бы не стала изменять сама.

– Считаешь, что слишком хорошо меня знаешь?

– Успела узнать. К тому же между тобой и Домиником такие искры, что это сложно не заметить.

Не знаю, про какие искры речь, но между нами все кончено.

Было бы кончено, если бы не мой малыш!

– Какая разница, если он все равно не чувствует собственное дитя?

– Огромная. Альфа не глупец. И хотя это чудо, что ты смогла забеременеть от вервольфа, он ни за что не откажется от своего волчонка.

Эта новость мне совсем не нравится!

– Одри меня уже просветила на этот счет. Сказала, что Доминик мне его не отдаст. Это правда?

– Одри точно не та, к чьим советам стоит прислушиваться. Зачем тебе это? Ты можешь жить в стае. Никто не имеет права прогонять тебя.

Жить в стае и смотреть на Доминика с Одри. Вот и ответ.

– А если не захочу? Захочу уехать вместе с ним.

– Любому волку нужна поддержка стаи.

– Если он родится волком.

– Кем еще он может родиться? – хмурится Венера.

– Человеком.

Хотя сейчас я не уверена, что этого ребенка можно будет назвать человеком. Ведь я не человек, я – имани. Непонятно кто. И мой ребенок может быть как вервольфом, так и… Кем он вообще будет? Таким, как Хантер. Историк сказал, что у него сила проснулась в тринадцать. Возможно, до этого она просто пряталась в нем. Так и мой малыш маскируется и не хочет выдавать себя биологическому папаше.

Я влипла!

Я влипла в это сильнее, чем в долг Дэнвера.

– Чарли, – прерывает мою мысленную панику Венера, – ты должна рассказать все Доминику. Поверь, он будет счастлив.

– Счастлив забрать у меня ребенка?!

Кажется, я все-таки срываюсь, поэтому делаю медленный вдох и так же медленно выдыхаю. Волчица смотрит на меня с сочувствием.

– Никто у тебя его не забирает.

– Но может.

Зря я рассказала все Венере. И зря обратилась к ней. Но теперь это уже не важно.

– Чарли…

– Я расскажу ему, когда буду готова. Хорошо? И прошу ничего ему не говорить. Думаю, ты бы тоже не хотела расстаться со своим малышом.

Венера вздрагивает, но кивает. Возможно, я бью по больному, но сейчас мне еще страшнее, чем когда я увидела вторую полоску на тесте.

Потому что, понравится это Доминику или нет, ребенка я ему не отдам!

С Домиником я больше не сталкиваюсь, поэтому без приключений возвращаюсь в магазин. Работы много, и я берусь помогать Рэбел обслуживать бесконечный поток покупателей, который не иссякает до самого закрытия. Где-то в коротких перерывах я размышляю, что стоит записаться к доктору и начать все планировать. Планировать на двоих.

Проблема в том, что сейчас в моей жизни все слишком зыбко, чтобы начинать что-то планировать. Взять хотя бы необходимость жить в доме Доминика. Но именно туда меня привозит Оуэн после работы и провожает до порога. Вервольфы никогда не входят в дом альфы без его приглашения.

А вот самого альфы дома нет: в этом я убеждаюсь, когда поднимаюсь в спальню, чтобы принять душ и переодеться. Двери в его комнату и в кабинет приоткрыты, свет выключен. В гостиной и на кухне тоже пусто. Не знаю, где сейчас Доминик, хотя есть подозрения с кем.

Выкинуть из головы картинки с ним и Одри получается далеко не сразу, но все-таки получается. Мы ничего друг другу не должны, а лишние нервы мне сейчас ни к чему. Стресс не нужен ребенку, поэтому отныне только спокойствие!

Я включаю любимую радиостанцию и готовлю себе ужин. Неторопливо, с удовольствием. Не знаю, причина в том, что во мне проснулась эта имани, или в том, что я ношу ребенка вервольфа, но я действительно стала по-другому воспринимать запахи. Они стали ярче, а еще я будто стала экспертом в свежести продуктов. Сегодня в меня совершенно не влез сэндвич с ветчиной из кафе напротив. Мне оказалось достаточно его понюхать, чтобы понять, что с ветчиной что-то не то. Зато в холодильнике Доминика все было очень свежим: охлажденное мясо, овощи, фрукты. Стоило уловить аромат стейка, аппетит у меня проснулся волчий.

– Значит, любишь мясо? – поинтересовалась я, положив ладонь на живот. – Как интересно. А что еще?

Никогда бы не подумала, что смогу осилить огромный кусок стейка с кровью, но сейчас не просто осилила, мне захотелось добавки. Так же малышу зашли зеленые овощи, а вот от всего сладкого, включая виноград и бананы, меня воротило. И от кофе тоже, что стало для меня огромной печалью.