Истинная королева (СИ) - Страница 11

— Нет, Лекс, должен! Я очень прошу тебя быть со мной откровенным в любых вопросах, тем более если это будет касаться дворца и меня! Я хочу знать все! И еще, пожалуйста, при личном общении называй меня просто Эммой. Я очень хочу, чтобы ты стал мне не просто помощником, но и другом, если это возможно!

Лекс внимательно посмотрел на молодую королеву и, слегка улыбнувшись, кивнул:

— Это большая честь для меня, Ваше Ве… Эмма.

— А сейчас кто шьет для короны?

— Последние два года постоянных портных во дворце нет. Каждый раз приходят новые, всех и не запомнишь. А для слуг шьют в одной из мастерских Иридии.

— А ты знаешь, где можно найти господина Томаша?

— Да, у него своя маленькая мастерская на окраине города. Только люди почти перестали к нему ходить, боятся гнева короны. Но шьет он замечательно!

— Можешь пригласить его ко мне? Сама я пока не могу покидать замок.

— Конечно! Сегодня же доеду до него.

— Замечательно. Тогда давай сначала посетим господина Базилиса.

Лекс и Эмма вышли из комнаты и направились вниз, на первый этаж, где находились почти все официальные приемные и кабинеты служащих дворца. Стражники, завидев, что королеву сопровождает Лекс, остались стоять у дверей покоев. Видимо их уже уведомили, что их коллегу повысили.

Кабинет главного казначея находился в самом конце замка. Лекс постучал в массивные двери и первым ступил в кабинет, услышав: «войдите».

— Господин Базилис, Её Величество, королева Эмма, — проговорил он пожилому мужчине, сидящему за столом над толстой книгой, и пропустил Эмму в помещение.

— Ваше Величество, — казначей весьма торопливо, несмотря на возраст, поднялся с места и поклонился. — Большая честь принимать Вас!

— Благодарю, господин Базилис, — улыбнулась Эмма, оглядываясь. Здесь было довольно уютно, несмотря на серьезность назначения кабинета. На большом стеллаже, который занимал всю боковую стену, стояли в ряд журналы учета, различные книги. У дальней стены Эмма заметила весы с многочисленными гирями. На небольшом рабочем столе казначея лежали только счеты и толстая книга. Все строго и аккуратно.

Лекс, удостоверившись, что знакомство состоялось, покинул кабинет казначея.

— Чем я могу служить Вам, Ваше Величество?!

— Мне сказали, что Вы работаете уже давно во дворце?

— Да, Ваше Величество, уже более тридцати лет. Сначала я был простым работягой, а потом ныне покойный казначей взял меня к себе помощником и обучил все тому, что знал сам. А главным казначеем я служу пятнадцать лет.

— Скажите, господин Базилис, как Вы считаете, с высоты Вашего опыта, жалованья слуг во дворце соответствуют нормам?

Мужчина отошел к большому шкафу и достал толстую учетную книгу. Он положил ее на стол, раскрыв на нужной странице. Казначей отодвинул стул, приглашая королеву присесть. Девушка села, наклоняясь к книге. Там ровным, четким подчерком были расписаны должности дворцовых слуг и количество монет, полагающих за каждый день работы. Например, стражник короля получал всего четыре серебряных монеты за смену, а простой стражник три монеты. Начальник стражи ушел не далеко — шесть монет за рабочий день. А младший персонал, вроде прачек и поломоек получали по одной серебряной монете за день. Эмма покачала головой — о какой справедливости может идти речь с такими-то жалованьями!

— Что касается Вашего вопроса, Ваше Величество, может это нескромно прозвучит с моей стороны, но я несколько раз выносил предложение на Совет об изменениях оплаты труда для слуг дворца, однако не нашел отклика ни у Совета, ни у Его Величества. Я считаю, что плата мала для многих должностей, к тому же имеется несправедливое ее распределение. Также во дворце имеется система штрафов для провинившихся работников.

— О каких провинностях идет речь? Стражник уснул на посту?

— Нет, Ваше Величество, — улыбнулся мужчина. — Это уже серьезное преступление. За это стражника либо понижают в должности, либо совсем лишают работы. Тут речь идет о более мелких нарушениях. Разбитая посуда, не идеально выстиранная или выглаженная одежда, излишняя болтливость, даже не своевременное приветствие советника может служить причиной лишения части жалования. Порой штрафы копятся, и приходится вычитать положенное частями, чтобы совсем не лишать людей денег.

Эмма вскинула брови.

— Это слишком жестоко, не находите?

— Я простой служащий, Ваше Величество, чтобы спорить с законами Короля и Совета. Я могу лишь предлагать, но что-то изменить не в силах.

— Господин Базилис, а могли бы Вы составить предложение о жалованиях для служащих дворца для меня на текущий момент? — попросила девушка.

— Конечно, Ваше Величество! Я сегодня же займусь необходимыми подсчетами.

— Благодарю Вас, но торопиться не стоит, — Эмма встала со стула. — К сожалению до коронации я не могу менять законы. Поэтому я только попрошу Вас пока не высчитывать штрафы со слуг в этом месяце.

— Как прикажете, Ваше Величество! — улыбнулся казначей, кланяясь.

— У меня к Вам будет еще одна просьба, господин Базилис. Скажите, пожалуйста, полагаются ли мне какие-то средства на расходы?

Казначей удивленно вскинул седоватые брови.

— Ваше Величество, вся казна принадлежит Вам, и Вы имеете право распоряжаться ей так, как посчитаете нужным!

— Тогда прошу Вас, выделить мне немного средств, которыми я бы могла распорядиться прямо сейчас в личных целях, — улыбнулась девушка.

Казначей озадачено моргнул, развернулся и направился к дальней стене, где виднелась небольшая железная дверь. Мужчина открыл ее и прошел в помещение. Через минуту он вышел, держа в руках большую деревянную шкатулку. Базилис подошел к Эмме и протянул ей шкатулку, почтительно склонив голову.

— Прошу Вас, Ваше Величество. Если Вам потребуется еще, Вы можете прислать своего помощника, и я передам ему столько, сколько будет необходимо.

— Благодарю Вас, господин Базилис, — проговорила Эмма, принимая шкатулку. Она оказалась весьма тяжелой, судя по всему, казначей выдал ей золото. — Обещаю Вам отчитаться о каждой монете.

— Это лишнее, Ваше Величество, — добродушно улыбнулся казначей.

Девушка попрощалась с мужчиной и вышла в коридор, где ее ждал Лекс. Они направились к покоям Эммы.

— Если господин Томаш согласится, я с радостью приму его сегодня. Если он приедет с тобой, проводи его в библиотеку, думаю, что там встречать гостей удобнее. В дальнейшем нужно будет обзавестись каким-нибудь кабинетом, работать там, где спишь — не комфортно.

Лекс внезапно остановился и поманил Эмму за собой. Девушка послушно направилась следом за мужчиной. Тот поднялся по лестнице на третий этаж, повернул в один из коридоров и остановился у больших резных дверей. Он что-то достал из кармана и присел над замком.

— Ты взламываешь дверь? — прошептала Эмма, воровато оглядываясь по сторонам.

— Можно, конечно, пойти к начальнику охраны и взять ключ, но так значительно быстрее, а эффект тот же! — подмигнул Лекс, поднялся на ноги и толкнул дверь. — Прошу, Ваше Величество!

Эмма вошла в помещение первой. Это оказалась большая просторная комната с широким окном, которое было занавешено темной тканью, что создавало мрачную полутень. У окна стоял старый стол с толстым слоем пыли на столешнице. На стене покосившиеся деревянные полки, абсолютно пустые. Девушка аккуратно обошла территорию, боясь к чему-либо прикасаться. Казалось, тронешь их, и они рассыпятся в труху.

— Здесь, конечно, пусто и грязно, но это поправимо, — заметил Лекс.

— Чей это был кабинет?!

— Это не совсем кабинет! Это личные покои первых королей. Я точно не знаю, кто из избранников первым занял эту комнату, знаю лишь, что последним, кто здесь жил, был король Лукьян. Однако он недолго находился тут. Слухи утверждают, что буквально через месяц после коронации, он распорядился в срочном порядке обустроить ему новые покои, а эти запереть на замок. Истинную причину никто так и не узнал. Люди шептались, что королю здесь снились в кошмарах первые избранники и отчитывали его за потерю веры. Правда или нет, никто не знает. Но после Лукьяна кто-то еще из королей пытался занять эти покои, но в итоге они так и остались пустыми.