Истина суфиев - Страница 20

Глаза меняются: когда вы смотрите на солнце, зрачки уменьшаются, так как им не требуется так много солнечного света. А когда вы возвращаетесь домой, в темное пространство, зрачки расширяются, им требуется больше света. Когда женщина говорит мужчине: «Я люблю тебя», то если она лжет, если она лишь пытается его обмануть из-за его денег или чего-нибудь еще, ее глаза не будут соответствовать ее словам. И нет способа заставить глаза соответствовать. Если она тебя любит, зрачки расширяются сами собой, становятся больше. Она раскрывается Она хочет тебя вобрать.

Вы только понаблюдайте за людьми! Они говорят одно, но лица их говорят другое. Губами они говорят одно, но движения их рук говорят о другом. Лишь небольшое наблюдение — и вас уже никто не обманет.

Бродвейский агент возвратился домой и застал одного из крупнейших своих клиентов в объятиях собственной жены. «Прекрати голосить, как в телевизионной мелодраме, Гарри, — сказал ему клиент, разразясь обличительной тирадой. — Давай посмотрим на эту ситуацию как взрослые люди. Мы оба любим твою жену. Хорошо, давай тогда сыграем в кункен — выигравший получит ее».

Агент подумал с минуту и затем сказал: «Ладно, но чтобы сделать игру интересной, давай тогда сыграем и на деньги».

Как долго вы можете обманывать? Как вы можете обмануть?

Дэнни был заядлым охотником поторговаться У него не было ни пенса за душой, но стоило только ему завидеть торги, как он уже был не в состоянии их пропустить.

Однажды к нему зашел его друг Джим и сказал: «Дэнни, я предлагаю тебе одну потрясающую сделку, из Барнума и Бэйли Секус прибыло одно судно с грузом; так вот, на борту у них находится лишний груз. У них там на борту слон, вернее, слоненок, который стоит, самое малое, две тысячи долларов, я же могу тебе его уступить всего за триста долларов».

Дэнни посмотрел на Джима как на полоумного: «Что? Слон? Слон в моей однокомнатной квартире? Ты что, свихнулся? Во-первых, для него нет места. Во-вторых, чем я его буду кормить? А в-третьих, что я с ним буду делать? И не думай!»

«Но говорю же тебе, — не унимался Джим, — этот слон стоит две тысячи баксов, а я готов уступить тебе его всего за триста или даже за двести пятьдесят».

Дэнни был непреклонен: «Да пошел ты к черту! У тебя не все дома. Мне не нужен слон. Я не хочу иметь слона. Отвяжись ты со своим слоном».

Но Джим знал своего друга и не отставал от него. «Послушай, Дэнни, — настаивал он, — у них действительно лишний груз. Знаешь, я думаю, что если я поставлю их перед фактом, то смогу достать для тебя двух слонов за те же двести баксов».

«Ну тогда другое дело», — согласился Дэнни.

Ваша реальность, ваш ум всегда тут как тут. Совсем близко — чуть поскреби, и они выйдут наружу.

Вам не удастся обмануть и хоть сколько-нибудь наблюдательного человека — как вы можете обмануть Мастера? Но если Мастер чувствует, что так для вас лучше, что это нужно для вашего роста, что это может что-то обнаружить, это может привести вас к прорыву тогда Мастер готов на все. Да, он даже готов быть вами обманутым.

Четвертый вопрос:

Ошо, в прошлом декабре, когда я был в Конъе, на празднике дервишского кружения, я встретил одного суфийского Мастера — Сулимана Деде. Он просил меня передать вам привет и спросил, как я узнал, что вы — истинный Мастер. Я подумал, что здесь не может быть дан удовлетворительный ответ. Ошо, а что бы сказали вы?

Начнем с того, Рага, что Деде не стал бы задавать мне такого вопроса. Ему бы все сразу стало понятно. Он уже понял — вот почему он передал мне привет. Это человек понимания, великой любви и сострадания. Но он спросил тебя не из-за того, что у него есть какие-то сомнения или подозрения насчет меня — он спросил тебя лишь для того, чтобы посмотреть на твою реакцию. Он спросил тебя не для ответа, а для реакции, и ты упустил. На такой вопрос нельзя дать удовлетворительный ответ, это верно, но он и не спрашивал у тебя ответа: ему нужна была твоя реакция. Ты мог бы потанцевать, и он бы понял. Ты мог бы его обнять, и он бы понял. Безудержный смех тоже был бы таким ответом.

Это не вопрос интеллектуального любопытства. Это вообще не интеллектуальный человек — это настоящий суфий. Он бы это понял. Суфии знают, как понимать пути любви. Ты бы мог просто с большой любовью посмотреть в его глаза. Он ничего не спрашивал обо мне — он кое-что спросил о тебе. Таковы приемы Мастеров.

Казалось бы, он задал вопрос о том, как ты смог распознать истинного Мастера. А на самом деле он спросил: «А ты сам истинный ученик?» И ты бы мог проявить свое ученичество. Ты бы мог коснуться его ног. Ты бы мог издать радостный крик или сделать что-нибудь еще! Без подготовки, без манипуляции ума, а спонтанно, сразу, и он бы был тобой вполне удовлетворен.

Когда ты к нему придешь в следующий раз, не упусти. Если он опять спросит, то на этот раз сделай что-нибудь. И помни: я говорю: «Сделай что-нибудь». Суфийский Мастер не требует ответа, удовлетворительного с интеллектуальной точки зрения: он требует чего-то экзистенциального, какого-то проявления.

Он спрашивал тебя «Если ты нашел истинного Мастера, то что с тобой произошло? Покажи-ка мне! Намекни! Появилась ли в тебе любовь? Обрел ли ты способность отдаться танцу? Обрел ли ты способность увидеть красоту существования? Появилось ли в тебе смирение? Стал ли ты молитвенным?..»

Пятый вопрос:

Ассаньоли говорит, что никакая осознанность в мире не поможет до тех пор, пока ты не сделаешь выбор: «Именно готовность сделать выбор вызывает изменение, а значит, рост». А между тем вы говорите о невыбирающей осознанности.

Есть ли на самом деле выбор?

Чарана, Ассаньоли в своей реакции на Зигмунда Фрейда впал в другую крайность. Воззрение его не уравновешено и не может быть таковым. Это реакция, а реакции никогда не бывают уравновешенными. Я говорю тебе, что в своем понимании он значительно выше Зигмунда Фрейда. Но здесь все-таки имеет место неуравновешенность.

Вся работа Зигмунда Фрейда заключалась именно в том, чтобы заставить вас осознать свои глубоко укоренившиеся проблемы. Если вы начинаете осознавать свои глубоко укоренившиеся проблемы, то они начинают постепенно исчезать — в этом и состоит фрейдовский анализ. Ничего больше не нужно. Нужно лишь вывести на свет сознания свои неосознанные проблемы. И как только сознание проникнет в бессознательное, в это же мгновение маленький луч света проникнет в ваше существо, и проблемы начнут приобретать иной вид.

Фрейд был на верном пути, однако он застрял в мире сновидений. И никогда не шел дальше этого. Позвольте мне напомнить вам: первое состояние — это бодрствование, второе состояние — сновидение, третье состояние — сон, четвертое состояние — турийя — самадхи. Зигмунд Фрейд совершил революцию в результате одного лишь смещения акцента с первого на второе. В этом заключается вся революция психоанализа. Раньше западный человек жил преимущественно с идеей, что бодрствование — это и есть все. Сновидения же никогда не принимались в расчет. Вся заслуга Зигмунда Фрейда состоит как раз в том, что он расширил человеческое сознание. Он привнес туда сновидения. Он углубился в темноту внутреннего мира. Это лишь один шаг, однако этот шаг много обещает, очень много обещает — он несет в себе большой потенциал. Но Фрейд на нем застрял.

Чтобы сделать вас хоть немного бдительнее, требуются годы психоанализа. От этой чуть возросшей бдительности есть толк, однако это слишком долгий процесс. На Востоке же мы располагаем методами, которые могут сделать вас максимально бдительными за очень короткий период. Випассана может за один месяц сделать то, что психоанализ сделал бы за несколько лет. К тому же випассана работает с третьим состоянием, продвигаясь глубже психоанализа. А когда вы работаете на более глубоком плане, то проблемы, ранее казавшиеся очень важными, просто меркнут. Если сновидение становится сознательным процессом, оно будет изменять ваше бодрствующее сознание. Если вы становитесь сознательными во время сна, это изменяет вашу видящую сны осознанность.