И.С.Т. (СИ) - Страница 91

— Какие слухи, Рома… У кого-то просто стихийный всплеск по поводу метатренинга. И этот «кто-то» — очень сильный оператор или материалист, потому что последние три часа Арестов исправляет последствия всплеска. Так что, если не хочешь откушать человеческого ливеру, мозгов или задней части, не ходи сегодня в кафе. Доктор Ганнибал Лектор сегодня за шефа.

— Фантом, чье-то превращение или еще что? — терпеливо поинтересовался Рома, неторопливо идя рядом и настороженно поглядывая на изредка попадающихся студентов. Пусть в городке и бедлам творится, на улице для обычных прогулок было все же слишком холодно.

— Притянутая вероятность, скорее всего. В нашей реальности это всего лишь персонаж. Так что кто-то сильно психанул. — Анж пожал плечами. — До утра все устаканится.

— Устаканят, — Рома толкнул дверь в оранжерею и вошел первым. Здесь было влажно, но тепло, так что снять капюшон и расстегнуть пуховик пришлось. Найдя место посуше и потемнее на тот случай, если кому-нибудь все-таки взбредет в голову зайти, он устроился на узкой скамейке и обнял себя за плечи, уставившись на концы своих зимних ботинок.

— Что случилось, Рома? — поляк присел рядом и осторожно сжал сквозь одежду его плечо. — Вы в последнее время выглядите не слишком бодрыми.

— Мне не привыкать видеть кошмары, — пожал плечом тот. — А после того, как ты побывал в моей голове, думаю, ты и сам можешь догадаться, что я вижу. Но я хотел поговорить не об этом, — он вздохнул и опустил голову еще ниже, а щеки начал заливать румянец. — Мне… — Говорить ему было явно сложно и неловко, но он упрямо продолжал: — Больше не к кому обратиться. Но мне нужна помощь… личного плана. Очень… личного… интимного почти… Черт… У меня никогда не было опыта с мужчинами…

— Вот как, — почти муркнул Сказочник. — Значит, решился-таки на отношения? Думаю, это не будущий корректор и не малыш Аян. Предположу, что это твой Серафим… — Кончиками прохладных пальцев он погладил холодную щеку и развернул лицо Ромы за подбородок. — О-ля-ля… ты решил не призывать на помощь всемогущий Интернет, и обратился ко мне?

У Ромы, кажется, полыхнули не только щеки, но и уши, но смотрел он прямо.

— Не надо. Предположений. И я вовсе не уверен, что решился на… отношения. Я просто должен знать готов ли я к такому вообще. И теория мне ничем не поможет. Мне… — взгляд вильнул в сторону только сейчас, — нужна практика.

— Можно сказать, что ты обратился по адресу, — Анжей не смеялся и не иронизировал. — Я не буду нести пургу по поводу первого раза с любимым человеком. Фигня все это. Такой первый раз запросто может испортить тебе всю дальнейшую жизнь. Секс — это таблетка от всего. От паршивого настроения, проблем, головной боли… удивишься, но в нашем случае секс стабилизирует. И позволяет расслабиться после перенапряжения на планарах… — Слово за словом его губы становились все ближе к губам Ромки, пока не коснулись их в негромком шепоте объяснений. Сказочник говорил в его замерзшие сухие губы, едва заметно очерчивая кромку языком. — Это несложно на самом деле, и со временем привыкаешь быть чистым. Всегда и везде.

Рома смотрел на него чуточку зачаровано, испугано, но не сопротивлялся и отодвинуться не пытался.

— Думаю, последнее было все же лишним. — Улыбка сломала подрагивающие его губы. — Маленький я еще. Ты… поможешь мне? Пожалуйста.

— Ты? Маленький? — негромко рассмеялся Анжей, зарываясь пальцами в его волосы. — Я был младше, когда случился мой первый раз. — Наконец он накрыл губами его губы по-настоящему и поцеловал, языком проникая в глубину рта, плавно, неторопливо, медленно, будто уже разложил Ромку на постели и занимался с ним любовью.

Рома на миг замер и ответил. Робко почти, неуверенно, но с каждой секундой, словно поддаваясь напору, отвечал все сильнее, жарче, обнимая в ответ. Прислушиваясь к себе, покусывая наглый язык и пытаясь перехватить инициативу.

— Ты хочешь этого прямо сейчас? — чуть отстранившись, Михновский заглянул в его шалые глаза, погладил раскрасневшиеся скулы, подушечкой большого пальца мазнул по губам.

В потемневших глазах Ромы полыхнула паника и пропала:

— Я… — он судорожно облизнул губы, — не знаю. Там же вроде готовиться надо. Душ там…

— Верно. Поэтому давай с тобой договоримся так, — Анж обнял его за талию под пуховиком, скользнул ладонью под свитер, касаясь голой кожи. — Ты еще раз все обдумаешь, взвесишь и решишь. Переспишь с этой мыслью, а завтра вечером подготовишься и придешь. Если все еще будешь этого хотеть.

— Мне это нужно, — с каким-то отчаянием выдохнул Рома, пряча глаза. От мимолетной ласки он даже не вздрогнул, словно и не заметил. — Мне снится… разное. Иногда и такое. Я от всего этого уже с ума схожу. Так что время на «подумать» мне не нужно. Но твои… друзья против не будут?

— Боюсь, что кое-кого придется за дверь выставить, чтоб не попытался принять самое деятельное участие. Мы очень близки друг с другом. Для некоторых подобная близость является шоком. Это я предупреждаю на всякий случай. Вдруг с визгами сбежать вознамеришься, — улыбнулся Анж. — Что до снов… когда-то мы обнаружили, что занятия любовью — прекрасное снотворное. Надеюсь, тебе оно тоже поможет.

— Наверное, я понимаю, — Рома слабо улыбнулся. — Мне самому… Я и сам не знаю, кого бы я хотел видеть не только другом. Так что понимаю. И не сбегу. Главное, чтобы потом кто-нибудь из твоих парней мне зубы не выбил, — он поежился и снова уставился в пол. — Спасибо.

— Главное, чтобы твой Серафим мне зубы не выбил, — фыркнул Анжей. — Но если вдруг кто-то зайдет… просто не пугайся…

— Я не хочу ему ничего говорить. Он слишком болезненно к этому относится, к таким вот отношениям, — вздохнул Рома. — Главное, чтобы твои смеяться не начали. Над неумехой-первогодкой. А то сам зубы пересчитаю.

Сказочник отпустил его и поднялся на ноги. Протянул ему руку, приглашая следовать за собой.

— Не будут, мы все с этого начинали… куда выше вероятность, что кто-то просто присоединится к нам. Это не означает, что ты обязан будешь продолжать гм… отношения с нами. Не волнуйся. И ничего не бойся. Никто ничего плохого тебе не сделает.

— Я верю тебе, — Рома стиснул его пальцы и поднялся. — И понимаю: пятый в команде будет уже перебором.

Анжей пристально вгляделся в его лицо, а потом вдруг спросил:

— А хотел бы?

Рома опешил, нахмурился.

— Я… не знаю. Вы кажетесь монолитом со стороны. Я просто не знаю.

— Расслабься, — старший оракул кончиками пальцев разгладил морщинку меж его бровей. — И иди спать. Мне все равно нужно переговорить с Айвеном. Не думаю, что Сан и Матей захотят присутствовать, но с Айвеном все немножко по-другому. Ну что, до завтра?

— Пожалуйста, только без свидетелей, — вскинулся Рома. — Если Айвен не разрешит, то… забудь. Спасибо, но забудь.

— Тс-с-с… вот сейчас ты впрямь малыш, — Анжей снова с силой обнял его и с чувством поцеловал в губы. — Я запечатлен на него. Он все равно будет чувствовать нас. Но я просто предупрежу их чтоб не мешали. Хорошо?

Рома расслабился и даже рискнул погладить его по плечу:

— Хорошо. Так — хорошо.

И снова мимолетное прикосновение губ, улыбка и легкий шлепок по заднице.

— Доброй ночи, Рома.

— Доброй, — отвечать ему тем же Рома не стал, но улыбнулся открыто и светло. И, дотянувшись до ворота, застегнул молнию до конца и натянул капюшон на голову.

Анжей кивнул и, обняв книгу, побрел к выходу. Странная просьба. Странная ситуация. И достаточно странно, что Ромка обратился именно к нему. И да, ему нужен Ванька. Любимый Сайбер, суровый медвежонок. Эта загадочная русская душа вгоняла его в ступор, да…

Знакомый двор, привычный вход, изученная до мельчайшей щербинки лестница. Дверь, которой он касался столько раз, что считать давно стало бесполезным.

— Ты еще не спишь?

— Когда ты где-то ходишь и не сопишь рядом? Нет, — в мягком рассеянном полумраке и без того глубокий голос Айвена звучал волшебно, почти бархатно, немного сонно.