И.С.Т. (СИ) - Страница 88

— Вряд ли ты так же сох по нему, как он по тебе. Ты себя два года назад помнишь? Вряд ли, — Айвен потемнел лицом. — А то, как он потом до самых худших скатился и как долго еще потом учителя с ним бились, чтобы его эмоциональный блок снять, а удалось только Сану, знаешь? У всех нас здесь свои причины, Тим. Другой вопрос, что мы дальше с этим делать будем.

— Вряд ли он размышлял каждый день и каждую минуту грохнули его родителей или они все еще живы. Депортировали, запихнули в тюрьму только за то, что молятся в мечети или они все еще на свободе. Вот о чем я думал два года назад. Я думал вернуться и сдохнуть дома, рядом с родными. А они насильно выпихнули меня сюда. Только чтоб я уцелел. Вдруг однажды я сумею что-то изменить для них… Матей не центр вселенной. Как и я. И ты. Он мог просто прийти ко мне. И мы могли бы помочь друг другу. Но больше нет никаких «может быть»… — И снова ярость в глазах. Бешенство почти и боль. И спокойное лицо. Ни морщинки. Ни складочки меж бровей. Ни горького изгиба губ. — Я просто сказал, что что-то происходит. Буду рад услышать если вам известно что. Если нет… то нет. Разберусь. Не в первый раз.

— У него были «номинальные» родители. Знаешь, как это? Когда они вроде бы есть, а на самом деле их нет. Ты хоть родительскую любовь знал, — Айвен отступил на шаг. — Мы даже не знаем, что было с нами в Заводи. У тебя в этом плане шансов узнать больше. Прости, что потревожил.

— Скорее это я вас… потревожил. Хорошего дня… — Деревянная походка, напряженные плечи. Похоже, эта вспышка дорого ему далась. Даже слишком дорого.

— Доволен? — Матей подошел к оставшемуся стоять Айвену почти неслышно.

Айвен мотнул головой, поджав губы.

— Подзабыл, что каждый свои собственные проблемы считает самыми страшными в мире, а другие — это всегда мелочь, — он повел плечами и развернулся, слабо улыбаясь. — Черт… срывает меня…

— Напряг? — Матей криво усмехнулся и, погладив по щеке, отвел кудрявую прядку за ухо, откуда она тут же выскочила обратно. — Если уж тебя накрывает, что уж о других говорить. Пойдем, любимый, возможности у Сана пока не бесконечные.

Айвен нашел его руку, стиснул пальцы и повлек за собой, завидев уже топчущихся у дверей друзей.

…Пару господин Ширинский безбожно прогулял, прекрасно понимая, что по самое небалуй огребет сначала от преподавателя, потом от Линдстрема, которому пожалуется препод, и не в последнюю очередь от Марека. И вот неудовольствие последнего напрягало больше всего. Но молчать Тимур попросту не мог.

Колебаться и мяться бесполезно. Арестов чувствовал подобные «качели» за километр. Так что он просто постучал, а потом, спустя пару ударов сердца, открыл дверь.

— Доброго утра?

— А ты сомневаешься в этом? — Марек поднял взгляд от девственно чистой столешницы и посмотрел на него. Уставший, осунувшийся и явно невыспавшийся — сейчас он выглядел гораздо старше своих лет. Но в глазах все равно таилась улыбка, предназначенная для Тимура и него одного. — Прогуливаем?

— Не без причины, — Тим вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь. Пересек пустое пространство между дверью и парой «гостевых» кресел и присел в одно из них. — Я в блоке первогодок, ты знаешь… — Стоило только посмотреть на Марека, как мгновенно стало жарко. Сладко заныло внутри. А на плечах точно снова лежат его руки. Тяжелые горячие ладони. — Они дети совсем… я тоже в общем опытом особым не отличаюсь, но не слепой и вроде как не идиот. Они в последнее время паршиво спят. Не все, конечно. Но я частенько наблюдаю, как парни литрами глушат кофе лишь бы не спать, а потом ходят как отряд зомби. И причиной тому совершенно точно не учеба. Они схватывают материал очень легко. Здесь что-то совершенно другое. И самое гадкое, что я ничем не могу помочь. Вот.

— И никто из них не торопится поделиться кошмарами, — за него закончил Арестов и сполз чуть пониже на сидении, откидываясь на спинку кресла, глядя на Тимура сквозь ресницы. — Если бы это происходило только у твоих первогодок… Но у нас половина как зомби ходит, и не только первый курс. И никто не сознается, узнать другими методами нет возможности, мы над снами не властны. Я уже готов пытки применять. С тобой разговаривать, я так понимаю, тоже не особо горят желанием?

— Ну, я пока что авторитетом не давил, — несколько смущенно улыбнулся Тимур. — Но сегодня на енота стал похож и Сима, а тот с его вечным оптимизмом обычно подобным не страдал. Так что я решил, что тебе в общем не помешает знать.

Марек усмехнулся:

— Ты умница, Тимур, и отличный друг. Но вот авторитет твой вряд ли поможет. Твой чудесный мальчик, я так понимаю, в число «счастливчиков» не попал и спит спокойно?

— Выглядит однозначно бодрее и живее остальных. Ну разве что Фрей еще. Но он ведь второкурсник, так что не думаю, что его что-то беспокоит, — Ширинский снова залился краской и отвел взгляд. Ему уже неделю хочется обойти этот чертов стол, «оседлать» колени господина Арестова и наплевать на приличия. Или сопротивление упомянутого господина Арестова. И вообще рядом с Мареком он чувствовал себя трепетной институткой, а не взрослым половозрелым мужчиной.

— Фрей — отдельная тема, если его правильно «развернуть», он станет одним из сильнейших корректоров, а это редкость. К нему почти ничего не цепляется, так уж задумано природой, — Марек улыбнулся уголками губ. — Я знаю, что что-то происходит, но знаю не больше твоего. И это меня беспокоит. Единственное, что приходит мне в голову — жертвами этой «бессонницы» становятся те, кто не успел найти «якорь» или пару, включая старшие курсы. И твой мальчик тому подтверждение. Хотя я могу быть не прав.

— Попробую что-нибудь выяснить, — вздохнул Тим. — Кстати… Как ты посмотришь на маленькую увольнительную буквально на один вечер? Мне очень нужно в город. Забрать с почты несколько пакетов с заказами. Первоклашкам все равно в город выбираться нежелательно, да и ты им разрешение вряд ли подпишешь. А мы могли бы погулять. Немножко.

— Я склоняюсь к тому, чтобы вообще никого не выпускать, пока не разберемся с тем, что происходит, — Марек со вздохом встал из кресла и подошел к окну. — Да и курьерскую доставку никто не отменял. Как раз для таких случаев.

Черт-черт-черт…

Этот совершенный треугольник: широкие плечи и узкие бедра. Хочется немедленно прижаться к нему всем телом. Обнять за талию. Уткнуться лицом в шею. Кто ж знал, что иногда «якорь» не означает стабильности, особо если до этого момента нормального секса не было года три!

Когда Тимур снова получил контроль над собственными мыслями и заодно телом, он стоял за Мареком, обеими руками обняв его и для верности уткнувшись носом меж лопаток.

— Вы так непреклонны, господин Арестов?

Марек накрыл ладонями его пальцы, медленно выдыхая.

— Я боюсь за вас, Тимур, боюсь за тебя. Просто боюсь уходить и оставлять. Я знаю, что преподаватели жизнь за вас положат, но никто из них не является параноиком, а это иногда единственное, что спасает.

— Это место защищено от всего, от чего только можно было его защитить… Вероятности раскроены таким образом, что здесь даже землетрясений не бывает. Даже действия таких уникумов как Аян или Сима заблокированы… что может произойти? Ты не позволяешь себе совсем ничего. Ты же сгоришь так! — Тим переплел их пальцы и зажмурился, точно пытаясь удержать этот ускользающий момент тепла.

— О, иногда я позволяю себе проспать. Только не говори никому, это большой секрет, — Арестов обернулся к нему с теплой необидной усмешкой.

Тимур потянулся и коснулся этой полуулыбки губами. Легко, почти невесомо.

— Не скажу. Это ведь твой секрет.

— Прогульщик, — Марек поймал этот поцелуй, коснулся языком губ. — Прикрывать тебя я не буду.

— О таком я тебя никогда и не попрошу, — тихо возмутился Тим. — За собственные поступки и промахи я всегда отвечаю сам!

— Тебя так легко поймать, Тим, — Марек развернулся к нему полностью, обнял за талию.

— Может, потому, что я хочу, чтоб ты наконец поймал меня?