И.С.Т. (СИ) - Страница 87

— Это… мрачно, — согласился Чед. Перспектива ему явно не нравилась. — Эй, но нас же отпускают погулять. Вон Сима, к примеру, по выходным в горы уходит.

— Там нет такого количества людей, — отозвался господин Бехерович. — Ну и альпинисты народ дисциплинированный.

— На горы силы дара Арестова хватает, — Айвен лукаво улыбнулся, глядя на Тимура. — На город, боюсь, уже нет. А после наших приключений я на его месте вообще бы нас здесь запер. От греха.

— По моему глубочайшему убеждению здесь грехов куда больше чем в городе, — улыбка Анжея мгновенно стала «акульей».

— Но-но-но! Попрошу без намеков! — хмуро попросил Сима.

— А он не намекает. Он говорит открыто, — Санада ловко орудовал палочками, поглощая рамен, который для немногочисленных японцев и всех желающих, тем не менее, готовили в кафе.

— Мы для этого еще слишком маленькие, — фыркнул Рома и уткнулся носом в чашку с кофе.

— Мечтать о грехах вам это не мешает, — Матей поиграл бровями. — В любим случае, идея с платьями и правда не самая удачная. Не на Рождественском балу.

— В любом случае, платья уже приехали, и других идей у нас просто нет, — Сима со вздохом отодвинул от себя тарелку с едой. Хотелось активно поколотиться головой о стену. И еще поспать. Но поспать куда сильнее.

— Никто не заставляет, — пожал плечами Айвен.

— Да что такого страшного может произойти в этот Рождественский бал? — набычился Сима. — Блин, тут народу — три калеки, два убогих и один сирый. Все друг друга знают, или как минимум в соседних блоках живут. Гм… только четвертый курс никто в глаза не видел.

— Потому что четвертый курс в основном на «полях», — заметил Айвен. — Теории почти нет, в основном только практика, иногда сразу на местах.

— А с Рождественским балом шутки плохи, — Матей чуть нахмурился. — У нас это пик метатренинга и под его воздействие попадают все. Повышенное либидо, отсутствие девушек и вы в платьях — это катастрофа. Лучше уж просто на пасхальный маскарад. Будет лучше, во всех смыслах. Платья ваши не пропадут. Да и вам еще три года с половиной пыхтеть.

— А мен³ по цимбалах! (а мне по барабану) — вконец насупился Сима. — В следующем году я под угрозой расстрела в платье не влезу. Так что поф³г метелики…

— Вы психически нестабильный тип, господин Бехерович, — констатировал очевидное Тимур.

— Спасибо, доктор, я в курсе, — не остался в долгу упомянутый.

— Но бывает, что минута все меняет очень круто, — пропел по-русски Рома себе в кружку строчку из бессмертного фильма. — Не, можешь, конечно, рискнуть. Это все исключительно добровольно. Только потом не вопи, если кто-нибудь всерьез покусится на твой зад. Подозреваю, там у всех будут свои проблемы.

— Да и хрен бы с ним, я не инвалид и табло отрихтовать кому-нибудь способен, — упрямо тряхнул кудряшками Сима. — Закроем тему, ладно?

— Твоего зада? Да без проблем. Но я буду мальчиком умным и платье не надену.

— Лучше голым прийти — эффект будет меньше, — пробормотал Айвен.

— На самом деле мы даже за себя поручиться не можем. И никто нам стопроцентную гарантию не даст на нашу адекватность, — Матей пожал плечами и увел блинчик с тарелки задумавшегося Анжея.

— То есть из старших я самый адекватный буду? Не, я так не играю, — «возмутился» Фрей.

И снова тяжелый, почти давящий взгляд. Линдстрем. В том, что взгляд принадлежит ректору, даже не приходилось сомневаться. Только объяснить, как он чувствует этот взгляд, Сима не сумел бы под угрозой расстрела. Немедленного и неотвратимого.

Сима душераздирающе зевнул. С силой потер лицо ладонями.

— Сори, устал просто дико. Неважно сплю.

— Оно и видно. Начни пользоваться косметикой, зарисуй синяки под глазами, — пошутил Сказочник.

— Одолжишь? — съехидничал Рома. — Оно всем пригодится. Все красавцы, как на подбор.

— Попрошу за всех не говорить, — Фрей с довольным выдохом откинулся назад, небрежно закинув руку на спинку стула Аяна. Японец кинул на него косой взгляд, но промолчал, спрятав смущенную улыбку в уголках губ.

— Самолично распишу… — фыркнул Симеон.

— Потренируйся сначала на себе, меньше урона будет, — улыбнулся Анжей. — Руку набить надо, знаешь ли… а пока — топайте на пары. Время не резиновое. Вот и ваш хроник растягивать его пока что не научился. Так что идите, не то гарантирую вам всем взыскания от политолога.

— Отстань от нашего хроника, — буркнул Фрей.

— Это ты как оракул нам предвещаешь? — Рома вскинул бровь.

— А сам не заметил? Роман, пара через три минуты. Санада минуту может растянуть на десять. Так что мы успеем в любом случае. За вас не поручусь, — воссиял поляк.

— Злой ты, — вздохнул Рома и поднялся. Сгреб свою посуду и отошел, кивнув остальным.

— Точно злой, — Фрей поморщился, потянулся за чашкой Аяна, но японец успел первым. Фрей хмыкнул, но покорно пошел следом.

Следом поднялись и Чед с Симой.

Тимур проводил младший квартет долгим взглядом, а потом снова вернул свое внимание старшим.

— Я чувствую, что что-то не так. Что-то происходит. Но не могу понять, что именно. И меня это напрягает.

— Надо же, кто снизошел до нас недостойных, — бросил Матей и отвернулся, изучая взглядом значительно поредевшую очередь, из-за игр со временем выглядящую весьма забавно. Как в замедленном воспроизведении.

Айвен наградил его сердитым взглядом.

— В последнее время всех все напрягает, ты не один такой, — «успокоил» он Тимура.

— Твои соседи по блоку вскакивают по ночам с криками? — выгнул бровь татарин. — Мои — да. Кое-кто даже старается вообще не спать. А я ничего не могу сделать.

— У моих соседей другие проблемы, — отрезал Айвен, нахмурившись. — Своих кошмаров хватает.

— А ты что-то пытаешься сделать? — Матей вскинул бровь, но поворачиваться к Тимуру не стал. — Ты ходишь под ручку со своим английским «якорем», а что в это время делает твой собственный оракул, а, Тима?

— Не начинай, Матей, — огрызнулся Ширинский. — Я не его оператор. Я всего лишь тот, кого он может «вытянуть». Оператор на подхвате. Я уверен, что на самом деле его оператор Бехерович. Просто у них было слишком много разногласий для того чтоб окончательно совпасть. Английский якорь кстати тоже свободен. Так что остынь.

— Я, дружок, нашел не только свой якорь, но и свою половинку, и твоя личная жизнь, как и личная жизнь этих мелких, меня не волнует. И я что-то ни разу не слышал об «операторах на подхвате». А еще я вижу, что Бехерович твой на Ромку не откликается. Вообще. Никак. Даже близко связи нет. Может, они там втихую под одеялом друг о друге и мечтают, но это их потолок.

На секунду Тимур застыл. Осторожно вздохнул, будто боялся неосторожным звуком или резким дыханием разрушить что-то. Потом поднялся на ноги совсем так же как пару минут назад встал из-за стола Сима, собрал грязную посуду и без слов отошел прочь.

— Не только мы изгои, Тей. Не нужно было так, — негромко заметил Анжей.

— Я не сказал ничего обидного. Только факты, — Матей поджал губы и встал. — И он изгоем никогда не был. Его не сторонились, он сам от всех шарахался. И если бы не попал в эту компанию малышей, то продолжал бы нас не замечать. А Санаде он вообще обязан личной жизнью.

— Прикроете меня, ладно? — Айвен встал следом спустя несколько секунд молчания. Поцеловал в лоб Анжея и направился следом за Тимуром. — Тим, подожди!

Ширинский сгрузил поднос в окошко приема.

— Это лишнее, Ваня, я знаю, что он думает обо мне, так что лишнее. Забей. — В кои-то веки Тимур говорил по-русски. — Тебе стоит вернуться к своим, сибиряк. А я буду разбираться со своими проблемами.

— Боюсь, что это наши проблемы, общие, — так же по-русски ответил Ваня. Коснулся локтя, кивнув в сторону. — Не злись, у него есть причины рычать.

— У меня тоже масса причин. Целых два года причин, — лицо Тимура было удивительно спокойно, как у благостного тибетского монашка. И только в глазах полыхнуло и скрылось бешенство. Дикая необузданная ярость. Вот у кого идеальный контроль по состоянию на сегодня, так это у господина Тимура Ширинского.