И.С.Т. (СИ) - Страница 39

Зал опустел. Они остались вдвоем в огромном пространстве. Голоса взлетали под купол и шелестом опадали вниз. Если на секунду закрыть глаза можно представить что там, наверху, шелестят крыльями голуби.

— Чему соответствует?

— Нашей с вами ситуации, господин Бехерович, — наверное, в такие моменты обычно и притягиваются личности. Вот сейчас, если следовать классике жанра, он должен провести пальцами по волосам. А Агейр Линдстрем снова должен прикрыть свои невозможные глаза, а потом поймать его руку и прижаться к ладони щекой. У сильных всегда есть слабости.

— В чем же она состоит? — дыхание. Касается губ. Это почти как поцелуй, только еще не он. Но очень, очень близко, так близко, что можно ощутить его вкус. Альпийские луговые травы. И холодная вода северных фьордов

— Вы оператор, Симеон, — шепнул норг. — Ваш дар — дар оператора…

— Так в чем же трабл, господин Линдстрем?

— В том, что вы — мой оператор, Сима, — взгляд из-под полуопущенных ресниц. И усталость. Линдстрем будто смирился с тем, что это случилось. Или пытается смириться.

Сима забыл как дышать. Или никогда не помнил? Может и так. Может и нет. Это все сон. Дурацкий красочный очень реальный сон. И вынырнуть из него никак не получается. Что там надо сделать? Посмотреть на свои руки? Ущипнуть себя во сне. Уснуть во сне? Или проснуться для того, чтобы проснуться?

— И между нами сейчас происходит то, что называется…

— Запечатлением, — закончил за него фразу Сима.

— Верно, — кивнул Линдстрем. — Пока что я его сдерживаю. Не позволяю завершиться. Потому что должен знать, хотите ли вы быть моим партнером. Это ответственность. Это может быть больно. Но это в любом случае усилит вас.

— Всегда есть подвох, — сглотнул противный ком Сима. — Есть то самое «но» которое все портит.

— Меня это усилит тоже. Но я априори сильнее вас, моя собственная энергия начнет тащить вас вверх. Иногда вы будете с ума сходить. Иногда — захлебываться. Вы еще не готовы к рывку, так что для вас это будет больно.

— Я должен подумать?

— Должен, — медленно кивнул Агейр.

— Я подумаю… — шаг назад. Снова холод. Стоит отойти — и холод. Морозит, ломает изнутри. Сима рванул в сторону, к выходу, и припустил бегом, так быстро, как только мог. Лишь бы подальше. Подальше. И не чувствовать на губах вкус чужого дыхания. Господи, за что?!..

…В коридоре — настоящий улей. Первый курс активно обсуждал что-то сказанное ректором. Забавно, но вряд ли им надо переваривать то, что свалилось на голову отдельно взятому Симе Бехеровичу.

Он доплелся до двери и только теперь заметил, что это дверь в комнату Ромки и Фрейя. Улыбнулся про себя. Привычка выработалась. Или рефлекс, как у собачки Павлова…

— Ром… — он постучал. Не вломился как обычно, а постучал. — Можно?

Но дверь ему открыл Фрей. Взъерошенный, с легкой одурью в потемневших глазах. Хотел что-то сказать, но, окинув стоявшего перед ним Симу долгим оценивающим взглядом, покачал головой и отступил, пропуская того в комнату.

— Ром, тут твоя прелесть пришла. И судя по виду, ему ты сейчас нужнее, чем мне. Так что я пока прогуляюсь. Шоколадку тебе принести?

— Принеси, — Рома показался из-за двери открытого шкафа. Встретился взглядом с глазами Симы и молча кивнул на стул. Фрей хмыкнул, вышел, и Рома, натянув немного измятую после стирки белоснежную футболку, устроился ногами на кровати. Обычно посиделки они устраивали в холле, смотря фильм, дурачась и делясь последними сплетнями.

— Меня Линдстрем опять выдернул, — начал было Сима. А потом просто сел на пол, обнимая себя руками. Его снова трясло. Снова холодно. Так, что зуб на зуб не попадал. — Решил поговорить на животрепещущие темы… не знаю что он нам на сборах втирал, я не слышал. Но мне он выдал расклад, от которого мне тошно.

— Традиционный Рождественский бал. Маскарад. Костюмы изобретаем, достаем, заказываем или шьем сами. Ну и выбор лучшего под конец, — Рома пригладил волосы и, не долго думая, сел на пол прямо перед ним, скрестив ноги и едва касаясь коленями коленей. Дотянулся до лба Симы, зашипел и накинул на его плечи стащенный с кровати плед. Осень давно вступила в свои права, отопление работало исправно, но Сима в последнее время мерз слишком часто. — Что на этот раз?

— Я его оператор, а херово мне так потому, что у нас сейчас происходит запечатление, а он его сдерживает, потому что решил предоставить мне выбор надо оно мне или ну его нахуй! — Сима отчаянно закутался в плед, ссутулился, превращаясь в самый натуральный кокон. — Такая вот метафизическая паранормальная херня.

— Чей оператор? — сначала не понял Рома, а потом до него дошло. Выругавшись крепко, почти виртуозно, он решительно потянул Симу на себя, развернул на месте и обнял, прижав спиной к груди. — Не дергайся только, на твои мослы у меня все равно не встанет. Ты ему веришь? Может, это очередной тест? Как тогда?

— Вввверю… — кивнул Сима. — Ему ж тоже паршиво. Я очень близко стоял. Глаза у него, будто неделю не спал ваще, трясет, кутается в кофту свою… сказал что если соглашусь, будет еще паршивее, потому что расти буду очень быстро, вроде как до его уровня дотягиваться. Прикиииинь?.. с первого курса, до профи сраззззу… пипппец…

— А для тебя это самое важное, да? Из пешки сразу в дамки, — фыркнул Рома. — Только вот сила без знаний — это хрень, а не сила. На Аяна глянь — возможностям любой профи позавидует, только толку-то? До сих пор глючит. Про уязвимость вообще молчу. И что ты решил?

— Ддда ничччего я еще ннне решил… я хоть и пиздец-ленннтяй, нно пппонимаю… мне тупо стремно, — чудовищным усилием он заставил себя расслабиться. Судорожно сжатые мышцы поддавались неохотно, но постепенно дрожь стихла, хоть холод до конца так и не отступил. — Еще третий курс этот обдолбанный… чует моя жопа, что они нам проходу не дадут.

— Если верить Тимуру, первая фаза метатренинга закончится как раз к местному Рождеству. И самый пик придется на тот самый бал. Но мы — не единственные студенты здесь, а третьекурсников — даже не треть от всех, это просто нашему Чеду не повезло. Или повезло. Все, успокойся, мир не перевернулся. И крутой оракул — повод для гордости, а не истерики.

— Ромк, — Сима замер в его руках, и тихо признался: — Если б я не съебался, сверкая пятками, я бы его поцеловал…

На этот раз Рома не матерился. Просто долго, потрясенно молчал. А потом выдохнул с кривой усмешкой:

— Ты не сильно удивишься, если я скажу, что тебя и раньше клинить начало? Помнится, это ты мне заливал, что «кормчий викингов» тебе милей. Я знаю, что это была шутка, но в любой шутке… и далее по тексту. Так тебя именно от этого так… ломает? Самый упертый натурал и вдруг втрескался в местного викинга.

— Не втрескался я, — возразил Сима. — Просто это как-то так было… момент такой был. Когда, знаешь, двое стоят очень близко, когда другой слушает музыку в твоих наушниках, когда ты можешь разглядеть даже веснушки на носу. Тут блин все через одного в одной постели спят. Вопрос только в том, как долго каждый из нас протянет на голодном пайке. Просто бля…

— Не дергайся. Просто выдохни и все, — Рома отпустил его и, отодвинувшись, прислонился спиной к кровати. — Открою тебе страшную тайну, но у всех с этим здесь сложно. До твоего прихода Ягодка наша пытала меня на тему моего отношения к подобным… м-м-м… отношениям. И поделилась опытом. Словесно, разумеется. Очень возбуждающим разговор оказался. Мне даже некоторые парни симпатичными казаться начинают. Вот только на кураторов я не заглядывался, так что ты выделился, молодец.

— Вот это мы отсюда голубями выйдем… — вздохнул Сима. — Да и хрен бы с ним. Мне, знаешь, выделяться как-то не очень хочется. Так что, Черничка как бы намекнул на тесные и очень дружественные отношения?

— А ты ожил, смотрю? — Ромка хмыкнул и встал, вытягиваясь на кровати. — Не знаю. Не понимаю в смысле. Я как бы тоже не спец. А он еще такой… как маятник. То в одну сторону качнется, то в другую. То бука и вообще принц Несмеян, то зараза, язва и хулиган. И Аян… Никогда не замечал, как он на японца смотрит?