И.С.Т. (СИ) - Страница 140

— Продолжай. Он уехал. И однажды в больнице встретил мальчишку-оракула.

— Да. Его дар был настолько силен, что ему было тесно в детском сознании, и оно начало «протекать». Юра решил, что это шанс. Он раскрыл парня, и тот заговорил.

— О половинке потерянной души?

— Не только. О Темном планаре. О студентах, которые могут помешать или помочь. Обо всем. Он узнал бы больше, но с оракулом было трудно работать, тот был очень мал и не понимал слишком многого из того, что видел и слышал. Мы не сразу поняли, о чем говорил Силиверстов, о какой половинке потерянной души. А когда поняли…

— То решили создать ее сами, — Генри кинул на Сашу быстрый взгляд из-за плеча. — И разорвали группу. Ты сделал это специально.

— Натан подходил больше всего. Такой же, как я. Сильный. Он мог бы выжить после разрыва.

— Тем более, что Егоров ему помог. Позже.

— Он учил его теории, учил его ненависти. Он говорил…

— Он говорил, что можно все изменить, если пройти на Темный планар и изменить прошлое.

— Это действительно можно. Натан становился сильнее, он верил. Мы пытались не раз, пока не поняли, что для прорыва нужны силы, очень большие силы, которых у нас нет.

— И тогда вы вспомнили о целом филиале потенциальных уникумов с огромным запасом дара. И решили использовать их.

— Да. Нет. Тут все сложилось вместе. Я просматривал наши вероятности, и понял, что те студенты, что могут помешать нам или помочь — учатся здесь. Я просеял каждого. И нашел тех четверых. «Стихийное» запечатление, огромный потенциал, крепкие связи внутри группы, разорвать которые было практически невозможно. Но я знал, что то, что мы собираемся сделать, неизбежно отразится на будущем, и что оракулы Совета могут это заметить.

— И ты решил убить двух зайцев разом, подсовывая через Егорова им запрещенные книги, чтобы они могли прокачать свои способности до такого состояния, чтобы это не прошло незамеченным. Ты или Егоров пытались влиять на Матея, на них всех.

— Я был бы в выигрыше в любом случае. Если бы мне удалось полностью перетянуть их на себя, то я получил бы мощную поддержку. Если нет — Совет бы отвлекся на них, решив, что они — причина будущей катастрофы. Так и вышло.

— Только ты не рассчитал, что сюда пришлют Лемешева и начнут искать Натана. Натана, который, дойдя до пика своих возможностей, наконец-то решил, что готов начать.

— Это ничего не значило. Даже то, что Натан увидел своего обожаемого ректора с мальчишкой-первогодкой, только усилило его желание. Но он начал срываться, делать ошибки. Он создал Заводь, пользуясь связью Силиверстова с Юрой, потянул туда первого, а вместе с ним и остальных. Этого хватило, чтобы зацепиться. Даже то, что состояние студентов вдруг ухудшилось, уже ничего не могло изменить.

— Марек мог, — заметил Генри.

По лицу Ллойда словно судорога прошла.

— Марек… Чертовы корректоры…

— Уж какие есть, — усмехнулся Генри. — Что было дальше, Эрих?

— Дальше было Рождество. И ты знаешь сам.

— Натан и Егоров попытались уйти на Темный планар. Почему ты не пошел?

— Я должен был прикрыть Юру. Ты не хроник, тебе не понять, как работает время. Я должен был стать якорем. Стержнем, вокруг которого все должно было развернуться. И если бы не вмешался Марек со своими мальчишками, у нас бы все получилось. Если бы не Гейр.

— Слишком много «если» для такого оракула, как ты, Эрих.

— Ты знал, — после секундной заминки выдал тот.

— Мы ждали тебя. И Егорова. Это была ловушка с самого начала. Мы знали, что что-то произойдет и это «что-то» будет именно здесь, в филиале. Твоя уловка с группой Михновского почти сработала, но Арестов вмешался, да и Дейм доложил о враче, который дал мальчишке ключ первого уровня. И тогда мы начали смотреть в другую сторону. Что-то было скрыто от нас, но общая картина была ясна. Единственное, чего не рассчитали мы — это сохранившейся связи Егорова и Силиверстова. И того, что Гейр сбежит вслед за Натаном, оставив Егорова на планаре, и что Натан в принципе сможет его открыть. Действия Марека были предопределены, его арест и арест Деймоса — лишь для отвода твоих глаз. Но у нас остался один вопрос. Где Егоров, Эрих?

Тот повел головой, зарычал-застонал:

— Нет. Не скажу.

Генри вскинул на Мартина взгляд, и тот прикрыл веки. Ллойд обмяк, но все еще был в сознании.

— Где Юрий Егоров, Эрих?

— Не знаю!

— Не знаешь?

— Это была страховка. На тот случай, если у нас не получится. Мы расстались в начале декабря.

— Мартин? — Генри снова посмотрел на Мартина, но тот покачал головой.

— Он лжет. Но сам верит в это. Двойной блок. Очень сильный. Это Егоров. И его вскрыть я не смогу. Он ничего не скажет потому, что верит в то, что не знает.

— Ты сможешь с этим что-то сделать?

— Разумеется, — Мартин улыбнулся. — Любой блок можно обойти. Эрих не скажет, где Егоров. Но если попросить его довести нас, он это сделает.

— Вот и хорошо, — Генри облегченно вздохнул и встал, повернувшись к Александру. — Вопросы, Саша?

— Да какие вопросы… — выдохнул Александр. Вот ведь. Ненавидеть бы. Столько всего случилось именно из-за этого человека. Еще час назад он сделал все, чтоб убить Деймоса его, Сашкиными руками. Но это признание в любви. Эта безысходность. Это отчаяние. И все же… сам Александр никогда не обрек бы на боль своих детей. Никому из студентов он не причинил бы боли. Будучи сам из разорванной группы, он никогда не отправил бы на подобные мучения природно запечатленную группу. — На один из вопросов мне ответ дал ты сам. Арест Деймоса это только декорация. Уловка. Меня больше беспокоит, что станет с Натаном и Гейром.

— Их нужно вернуть. Натан должен подтвердить то, что сказал Эрих. Свои отношения с Егоровым. Все, что было.

— И что тогда? Что будет, когда он все подтвердит? Такие проколы просто так не списываются.

— За него придется побороться, но этим я сам займусь. Егоров манипулировал им, это поможет. Домашний арест на недельку и, скорее всего, вам даже позволят снова стать группой.

— Мы уже группа, — Александр отвернулся от безвольного оракула и отошел к окну. — Я чувствую их всех. Натана слабее… он всегда был мальчиком Гейра. Но Викинга я чувствую снова как когда-то. То, что было обретено естественным путем, не может быть навсегда разрушено волей человека. Ты знал? Я вот обнаружил это не так давно. Это чудо, Синеглазый. Самое настоящее чудо.

— Знал, — Генри улыбнулся. — Группу Михновского, например, в принципе разорвать невозможно.

— Три якоря для одного оракула… куда уж, — фыркнул Лемешев. — Но будет еще одна спайка. Такая же мощная. Группа Силиверстова-Бехеровича. Надеюсь, ты видишь то же, что вижу я. С каждым поколением, а дальше и с каждым годом, уникумы становятся все сильнее. А группы, если происходит природное запечатление, все мощнее. С одной стороны меня это радует. С другой, я, хоть и не провидец, но вижу угрозу.

— Сильнее, но их становится меньше. В других филиалах их почти нет. И есть возможность для еще одной уникальной связки корректор-хроник. И вот это действительно было бы интересно.

— Группы эволюционируют, — кивнул Александр. — К чему мы идем, Генри? Куда мы несемся? Даже Гейр не видит, а ты знаешь, что он из лучших оракулов.

— Никто не видит, и это логично. Мы гости на планарах. Иди к Дейму, Саша. Разрешаю даже снять с него арест.

— А ты? Что будешь делать ты? — он подошел к Гилрою и остановился напротив, глядя в глаза.

— Иди, Саша, — Генри улыбнулся. — Я буду в порядке. Только проверь как там твои малыши большие и маленькие.

— Ваши синие очи, лорд, способны вскружить головы моим малышам. Вы покинете филиал, а мне исцелять разбитые сердца, — Лемешев широко улыбнулся, одной рукой на секунду обнял корректора за шею и лбом коснулся лба. Легко, плавно, и в то же время — порывисто. — Ты прекрасен, и я не теряю надежды увидеть, как в твоих глазах загорится свет. Доброго утра…