И.С.Т. (СИ) - Страница 125

— Нам нужен Натан, потому что он единственный знает, где доктор. Он нам нужен, чтобы понять, как он сотворил то, что сотворил, и как убрать последствия. Он единственный, кто знает конечную цель. Единственная наша ниточка здесь и сейчас — Силиверстов. Мальчик был знаком с доктором, именно его тот раскрывал и прокачивал. И если связь Егорова с Натаном оборвется, есть шанс, что именно к Роме он и придет. И, поверь, группа Михновского не в приоритете.

— О, верю и понимаю. Но для меня в приоритете парни, которых я учу. Все, к кому может протянуть руки Эрих. Я доверяю тебе, потому что… определенная степень близости на доверие настраивает, — тонко улыбнулся Лемешев. — Но я никогда в жизни в здравом уме не доверюсь Эриху. И тебе не советую. — Александр вздохнул и на секундочку закусил губу. Отвратительное чувство беспомощности. — Предположим, вы взяли Натана. Предположим, вышли на доктора. Что с Натаном будет дальше? Что будет дальше с Гейром? С Мареком?

Генри кинул на него тяжелый взгляд:

— Все сложнее, чем ты думаешь. Оракулам Совета удалось выяснить несколько деталей-узлов будущего. Все они вели сюда, в филиал. В место, которое хорошо знал Натан и где полно детишек с силой выше среднего. Для прорыва на Темный планар нужно колоссальное количество энергии, а здесь ее хоть ложкой ешь, особенно перед Рождеством, когда из-за метатренинга случаются спонтанные выбросы. Мы предполагали, что Натан попытается воспользоваться этим. И когда начался упадок сил у первоклашек, мы только в этом убедились. Погружающиеся в сон мальчишки, еще не способные экранироваться, были легкой добычей. Для такого уникума, который еще и хорошо «прокачался», как Натан, тянуть энергию — проще простого. Арестов доложил нам об этом, но тогда он еще не знал всего. Ему запретили вмешиваться. Только следить за состоянием студентов. Ему это не понравилось, очень не понравилось, но приказ был жесткий. На кону стоит слишком многое, чтобы кошмары мальчишек могли что-то значить. Это Натан, проследив точку пересечения Романа и Анжея, изменил вероятность, которая закинула их всех в Заводь. Это он вынудил их всех сплотиться вокруг Силиверстова и тем самым позволить зацепиться за них и протянуть нить дальше. Маленький поляк так и не понял, что мы уже все знаем о Заводи. Нам нужно было его признание, чтобы выявить этот самый крючок Натана, который тот спрятал слишком глубоко. Как бы то ни было, мы ждали. Арестову было приказано молчать и действовать по обстоятельствам только в случае очень крайней необходимости. Чего мы не предусмотрели — это истинной силы Натана. Мы считали его мастером тонких манипуляций, и в этом наша ошибка. Он открыл Темный планар, а Арестов совершил ошибку еще большую. Ведь это он сказал вам, где Натан. Он позволил Агейру забрать его. И он прикрывал твой зад, Саша. И сейчас и он, и Натан, и Линдстрем — они все на волоске.

Александр судорожно выдохнул и медленно поднялся на ноги. Пересек знакомый кабинет, остановился у окна, глядя на метель. Скоро совершенно заметет перевал, и проехать в институт станет невозможно.

— Они моя группа, Генри. Натан хотел откатить все назад. Сделать так, чтоб нас не разрывали. Чтобы Эрих никогда не знал его настоящей силы. Никто из нас не был целью. Только Натан. Если бы Ллойд не разбил нас тогда, ничего бы не было. Я могу показать тебе все. Я открою тебе все. Если хочешь. Сниму щиты, смотри все что хочешь. Но я клянусь тебе… Натан только марионетка.

— Пока он в бегах, он — преступник, — холодно ответил Генри. — И вам придется с этим смириться. Или заставить его вернуться и помочь нам. Ему, в отличие, от доктора Егорова, есть что терять. Теперь есть.

— Генри… — Александр обернулся к нему, бросил мимолетный взгляд на его компаньона, и снова вернул внимание Гилрою. — Я сделаю все, что от меня зависит. Ты знаешь, мне нет смысла изворачиваться. Все, чего я хочу, чтобы Ллойда отстранили к чертям, а моей группе позволили повторное запечатление. Хотя… я и так повторно связан с Деймом. Отпусти Арестова. Нет смысла держать его и Дейма под замком. А так у нас будет шанс разобраться со всем. И с вашим доктором тоже.

— Хочешь поиграть в героя, Саша? — Генри вскинул бровь. — Думаешь, вы вдвоем, о, прости, втроем, сможете разобраться, что сделали с Романом? Или как закрыть Темный планар? Твои ресурсы на исходе. Арестов не восстановился, а Амфимиади, как член Совета, был обязан пресечь действия Арестова и остановить тебя и Агейра, и на самом деле его… замок — самое мягкое, что можно ему предъявить. На самом деле у Арестова выбраться из этой ситуации с меньшими потерями больше шансов, чем у твоего грека.

— У меня свои методы восстановления ресурсов, Генри Гилрой. Ты об этом успел забыть, но да. Я готов. Как минимум дотянуться до Натана и Гейра. И присмотреть за Романом. Я же материалист. Остановить меня несколько проблемно, — Лемешев вернулся к столу и присел на его край. — Я готов сотрудничать. Деймос тоже. Как и Марек. Мы сделаем все. Чтобы все исправить.

— Во-первых, не присмотреть, а понять, — поправил его Генри. — Во-вторых, я не отпущу Деймоса ради его же блага, Арестова — тем более. Не стоит давать Эриху лишний повод затянуть все это и обратиться в Совет.

«Ты мне помогаешь? Защищаешь? Почему?..»

Легкое, почти невесомое касание. Александр покусал губу и выдохнул.

— Ну хоть по поводу Эриха ты мне веришь? Я не могу оставить все как есть. Просто не могу.

— Даже если я тебе верю, это ничего не значит. Для официальных разбирательств у тебя нет доказательств. И даже если… Чего ты добьешься? Официального разрешения на повторное запечатление? Ты же понимаешь, что сейчас это не приоритет.

— Полагаю, что такие доказательства будут у Натана, — Алесандр выпрямился. — Я могу быть свободен, господа? У меня, как выяснилось, много дел.

— Не подставляйся, Саша. Не подставляй остальных. Ты не веришь Эриху, но я пока еще повода не давал. И я разберусь до самого конца. Но твоя помощь будет неоценима, если ты убедишь Натана вернуться.

— Мне нужны хоть какие-то гарантии, Генри. Для меня эта игра — ва-банк. Обезопасить детей и группу. И убрать с доски доктора и Эриха, — упрямо отрезал Лемешев. — Ты видел меня после разрыва. Повторения я не хочу.

— Я на гарантии не имею права. Я могу попытаться обезопасить Амфимиади, но Линдстрем — прямой соучастник. Его оправдывает только тот факт, что Натан — его оператор, — Генри устало опустился в кресло. — Рому придется допросить. Он ключевая фигура, на нем замкнуто все, включая интерес Эриха. И еще… В качестве бесплатного совета. Запечатление мальчика Арестова надо разорвать, пока она не закрепилась. Это обезопасит его и уменьшит возможности для давления на корректора.

— Допрашивать парня ты будешь при его кураторе, то есть мне. Допрашивать его будешь ты, или твой коллега, но не Эрих. Пожалуйста, Генри. Не отказывай хотя бы в этой малости! — если бы не этот второй — разговор пошел бы по-другому. Совсем чуть-чуть. Но было бы спокойнее. И приятнее.

— Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия, Саша, — спокойно ответил Гилрой. — Напоминаю, что с тебя ограничения никто не снимал. Роман — студент-первогодка, я помню это и Эриху тоже не дам забыть. Но ты вернешься к себе. И это не просьба, Александр.

— Да, и обязанностей моих с меня никто не снимал. Роман мой студент-первогодка. И под всеми документами касательно его безопасности и ответственности за него, стоит МОЯ подпись. Эриху плевать на то, сколько лет студенту. Черт… Синеглазый, я не стану мешать. Мне нужно видеть, что с ними все в порядке… — таким раздавленным Саша давно себя не ощущал. И все-таки унижался он не перед Ллойдом. И то хлеб. — Я могу увидеться с Мареком? Я должен поговорить с ним о Тимуре. Его это касается тоже.

— С Мареком? — кажется, Генри по-настоящему удивился. — Я был уверен, что ты начнешь просить увидеться с греком, — он задумчивым взглядом обвел опустевший без хозяина кабинет. — Это запрещено. К тому охрану к его двери приставил лично Ллойд, а это значит, что любой чих у порога будет ему доложен. Любой ваш разговор может быть расценен, как сговор.