Исполнитель желаний - Страница 43

– Но ведь мы с вами тоже только люди… Какое у нас в таком случае оружие против магии?

– Вот именно, Кира. Мы – люди. Это и есть оружие. За нами всегда останется право сомневаться. Именно в возможности неверия и заключается наша сила. Постарайся вспомнить, тебе когда-нибудь приходилось усомниться в существовании сверхъестественного?

– Конечно! Когда мне было три года, я случайно узнала, что это не Дед Мороз, а мама кладёт подарки под Новогоднюю ёлку. Она думала, что я уже сплю и ничего не слышу…

– Вот видишь! И такие моменты – маленькие грустные открытия, разочарования, крушения пусть наивной, детской, но всё-таки веры, есть у каждого человека! Поэтому люди не могут поверить во что-то абсолютно… Но это, я полагаю, устроено в нас очень мудро… Ведь обладай разум таким свойством – способностью к слепой и безграничной вере – человечество перестало бы развиваться. Ведь именно сомнение делает нас существами познающими…

– И как же можно воспользоваться неверием в схватке с реальным колдуном?

– О! У вас впереди ещё целый курс лекций «Базовые приёмы самообороны». Забегая вперёд, скажу. Всё очень просто. Ты смотришь колдуну прямо в глаза, не отводя взгляда, ни в коем случае, и по возможности даже не моргая, помни, ему иногда достаточно мгновения, чтобы освободиться, ты смотришь и думаешь о том, что все его сверхъестественные способности – это всего лишь порождение твоей фантазии, игра воображения; ты внушаешь колдуну изо всех сил, что он выдумка, сказка. Такой трюк способен парализовать его магическую волю. Но только при одном условии: твоё неверие должно оказаться сильнее веры мага в себя… Именно так мы действуем при арестах.

– А если неверие окажется слабее?

– Ну… Тогда пиши пропало. Чаще всего маги убивают «серых». К людям они ещё иногда бывают милосердны, но к нам… Ведь, становясь посвящёнными в Тайну, мы в каком-то смысле перестаём быть просто людьми… Поэтому они и называют нас «серыми».

– Ой! Вот как, оказывается… Я-то думала – из-за формы!

Билл рассмеялся.

– Да нет. Это форма задумана в соответствие с этим прозвищем. Командование решило, что нам не следует его стыдиться.

Заметив небольшой пролом в пластиковом ограждении, Билл свернул с шоссе на глухую одичалую просёлочную дорогу.

– Кажется, здесь.

Машина мягко покачивалась на рессорах, попадая колёсами в рытвины мокрой глинистой почвы. Фонари остались далеко позади, и вокруг сгустилась синяя весенняя ночь. Ближний свет фар выхватывал из темноты зеркальца небольших луж, придорожные кусты и камни. Зеленоватый край небосвода был срезан зубчатой кромкой леса.

– Мы почти на месте.

Мало-помалу Кира начала различать в глубине надвигающегося леса мелькающие огни. Приглядевшись, она догадалась, что это – освещённые окна огромного здания – дворца или даже, пожалуй, настоящего замка.

– Приехали, – констатировал Билл, глуша мотор, – дальше дороги нет. Придётся нам немного прогуляться пешком по болоту…

– Не беда! – с весёлой готовностью воскликнула Кирочка, распахивая дверцу и восторженно вдыхая свежесть ночного весеннего леса.

– Конечно, – шутливо проворчал Крайст, – С твоими-то лосиными ногами! Только по болотам и носиться.

– Да когда ты уже перестанешь меня подкалывать? – рассердилась Кирочка.

– Когда ты начнёшь адекватно реагировать, – с усмешкой ответил Билл, – как Куратор я призван оберегать вас от различных опасностей, от ложных важностей в том числе; запомни, что бы люди не говорили о твоей внешности, это не должно нарушать твоего душевного равновесия, ибо они почти никогда не говорят правды, по разным причинам, хотят польстить, бояться обидеть… Ложные важности создают уйму лишних сложностей…

Кирочке сразу вспомнилось, как Нетта при любом удобном случае напоминала ей о её росте и нескладности.

– Я считаю, что у тебя очень красивые ноги, – бросил Крайст в темноту, – но этому, как я уже сказал, не следует придавать большого значения.

2

В замке их, по-видимому, ждали. Внешние ворота отворились почти сразу, после того, как Билл трижды стукнул в них тяжёлым железным кольцом.

Высокий, но очень сутулый пожилой человек с необыкновенно длинными серебристо-седыми волосами, по всей вероятности, слуга, не говоря ни слова, повёл гостей по садовой дорожке к дверям замка. Вокруг стояла удивительная мягкая ночная тишина, лишь мелкий гравий чуть слышно ворковал в такт шагам.

Поднявшись по широкой парадной лестнице вслед за молчаливым спутником, Билл и Кира очутились в громадной гулкой зале с двумя рядами окон – вдоль каждой из боковых стен. Эта зала была одновременно и проходом из переднего крыла замка в заднее.

В центре её был установлен длинный, как и сама зала, но очень низкий стол. На ярко-оранжевой скатерти была расставлена нетронутая глиняная посуда. Вокруг стола на полу, поджав под себя ноги, расположилось несколько человек.

Один из этих людей, сидевший ближе к дверям, ловко встал и направился к вошедшим.

– Славная ночь, не так ли? Община Детей Солнца приветствует вас.

Говоривший был белолиц, светловолос, в отличие от сопровождавшего гостей молчаливого старца очень коротко стрижен. На лбу у него была широкая расшитая бисером лента, в центре которой красовалась блестящая нашивка в виде большого круглого солнца с короткими и загнутыми таким образом лучами, что казалось, будто оно вращается по часовой стрелке.

– Лейтенант Крайст и курсант Лунь, Особое Подразделение, – сказал Билл, протягивая руку.

– Прошу меня извинить, но рукопожатия у нас не приняты. Внутри общины мы здороваемся объятиями, а с чужими телесные контакты стараемся по возможности исключать.

– Как вам будет угодно.

Кирочка тем временем разглядывала сидящих у стола людей. Они все были разные – мужчины и женщины, совсем молодые и пожилые, светлокожие и смуглые, длинноволосые и стриженые – но одно их объединяло: у каждого на лбу была широкая лента с вращающимся солнцем в центре.

– Присоединяйтесь к нашей общине. Мы будем рады разделить с вами трапезу, – с эффектным приглашающим жестом произнёс человек, только что отвергший руку Билла.

– А зачем вы едите ночью? Это же не слишком полезно для здоровья, – неуверенно продвигаясь вперёд, спросила Кирочка.

– Мы едим только ночью, – ответил шаман, – таков обычай. Лишь когда Священного Солнца нет на небосклоне, мы можем позволить себе удовлетворить низменные телесные потребности – дабы не осквернить взор Его.

– Какой кошмар! И это в век информационных технологий, глобальной автоматизации и активного освоения космического пространства… – со смешком шепнул Кирочке Билл.

– Да уж… – отозвалась она.

За столом можно было сидеть только на полу. Ни стульев, ни чурбаков, ни даже подушек нигде поблизости не наблюдалось. Да и сам стол был едва ли выше лестничной ступени.

Делать нечего. Подражая хозяевам замка, Билл и Кира устроились возле странного стола на пятках, подогнув под себя ноги.

Молодая женщина, блондинка с янтарным отливом в золотых волосах, дружелюбно улыбаясь, поставила перед ними глубокие глиняные чаши. На дне каждой обнаружилась малюсенькая горстка холодных варёных бобов.

– И они считают, что это ужин? – с насмешливой досадой шепнул Билл Кирочке в самое ухо, – Я бы сейчас не отказался от хорошей отбивной с картофелем или здоровенного сандвича с салатом, курицей или креветками.

– Я вообще не ем после шести часов вечера, – пробурчала она в ответ, – Тем более такую гадость.

– Вы привыкли получать максимум удовольствия от жизни, а мы служим Свету, – нравоучительно заметил сидящий рядом с Биллом человек, который, по-видимому, случайно расслышал обрывок их разговора.

Кирочке стало очень неудобно. А Билл моментально нашёлся и ловко отпарировал:

– У нас просто свои обычаи, сын Священного Солнца.

Шаман в ответ на это полушутливое подражание своей манере общения вежливо поклонился.