Испанские нищие - Страница 46

– О, выключите, – громко сказал Эрик. Стелла сердито взглянула на него.

Джордан отвел взгляд. Средний сын разбивал сердца обоих родителей.

– …и тут, возможно, не обойтись без трудностей. Почти дискредитированные идеи иагаизма, столь популярные сорок лет назад, когда…

Изображение Уолл-стрит и гонок скутеров исчезли. Рассказчик продолжал описывать голокартинки, а сцена заполнилась густой чернотой.

– Что за… – начал Сет.

Появились звезды. Космос. На фоне звезд возник медленно вращающийся орбитальный комплекс, а под ним – знамя со словами другого президента, Авраама Линкольна: «Ни один человек не хорош настолько, чтобы управлять другим человеком без его согласия».

Комната наполнилась гулом голосов. Какое-то мгновение Лейша сидела в растерянности, но постепенно поняла. Убежище, располагая несколькими спутниками связи, использовало очень узкую, направленную полосу частот. Значит, все это адресовано только в компаунд, ей, и больше никому. Двадцать пять лет назад Лейша последний раз разговаривала с Убежищем. В отсутствии связи крылась причина их праздности, их умиротворенного застоя: ее, Джордана и детей Джордана.

Дженнифер просто напоминала, что Убежище еще существует.

Звезды – самое первое воспоминание Мири. Второе – это Тони.

Вот бабушка поднимает ее на руках к длинному изогнутому окну, а за этим окном – чернота, испещренная сияющими неподвижными огоньками; на глазах у Мири один из них пролетел мимо.

– Метеорит, – сказала бабушка, и Мири протянула ручки, чтобы потрогать прекрасные звезды. Бабушка рассмеялась. – К ним можно прикоснуться только разумом. Всегда помни об этом, Миранда.

Она хранила в памяти каждую мелочь. Правда, не помнила, что брат Тони появился на свет спустя год после ее рождения.

Но она помнила, когда родились близнецы Никос и Кристина Деметриосы. А вскоре Аллен Шеффилд и Сара Серелли. Шестеро кувыркались в детской под бдительным присмотром мисс Паттерсон или бабушки Шарафи.

По соседству, в том же куполе, находилась еще одна детская, и каждый день пластиковая стена между ними открывалась и ребятишки играли вместе.

Но однажды все прекратилось.

Джоан Лукас, рослая девочка с блестящими каштановыми волосами, спросила у Мири:

– Почему ты так извиваешься?

– Я н-н-не з-знаю, – ответила Мири. Она, конечно, замечала, что все дети из ее детской дергаются и заикаются, а ребята из соседней комнаты – нет. Мири никогда не задумывалась над этим. Судороги казались ей таким же естественным делом, как цвет волос.

– У тебя слишком большая голова, – заметила Джоан. – Не хочу с тобой играть.

Тотчас рядом оказалась мисс Паттерсон.

– Джоан, в чем дело?

Джоан остановилась и поглядела на мисс Паттерсон. Все дети понимали этот тон воспитательницы. Лицо Джоан сморщилось.

– Ты ведешь себя глупо, – сказала мисс Паттерсон. – Мири – член твоего сообщества. Убежища. Ты будешь с ней играть.

– Да, мэм, – ответила Джоан. Когда взрослые произносили слово «сообщество», дети подчинялись. Но лицо девочки оставалось недовольным, и Мири очень быстро расхотелось играть.

Она запомнила это.

Каждый «день» у них были уроки, малыши учились все вместе. Мири врезался в память тот день, когда она поняла, что терминал можно заставить что-то делать. Терминал знал ответы на тысячи вопросов: что такое «день», почему потолок вверху, сколько лет папе. Он знал больше бабушки и папы с мамой. Терминал задавал ей задания и, если она справлялась, показывал девочке улыбающееся лицо, а если нет – приходилось начинать с начала.

Мири хорошо запомнила тот день, когда впервые поняла, что компьютер ошибается.

Джоан вместе с Мири работали у терминала. Мири не любила работать в паре с Джоан; Джоан была слишком медлительной.

В этот день девочки тренировались в чтении. Задание было таким: «кукла: пластик: ребенок?» Мири напечатала слово «Бог». На терминале вспыхнуло изображение нахмуренного лица.

– Неправильно, – в голосе Джоан послышалось удовлетворение.

– Н-нет, правильно, – возразила Мири с беспокойством. – Т-т-терминал ошибся.

– Должно быть, ты знаешь больше, чем терминал!

– Б-бог – это пр-правильно, – настаивала Мири. – Здесь ч-ч-четыре ц-ц-цепочки в-в-вниз.

Джоан невольно заинтересовалась:

– Что ты имеешь в виду? В задании нет цепочек.

– Н-н-не в з-з-задании. – Мири пыталась придумать, как объяснить то, что она ВИДЕЛА у себя в голове. Не успела она начать, как рядом очутилась мисс Паттерсон.

– В чем дело, девочки?

Джоан ответила без злорадства:

– Мири дала неверный ответ, но настаивает на своем.

Мисс Паттерсон взглянула на экран:

– Почему ты так уверена. Мири?

– П-п-понимаете, м-мисс П-п-паттерсон, «к-кукла» – это «иг-грушка». Получается первая цепочка. Игрушка – это вм-вместо «п-п-притворяться». М-мы считаем п-п-п-падучую з-з-звезду н-н-настоящей, п-поэтому м-м-можно п-поставить слова «п-п-падучая з-звезда» с-следующим в п-п-первой ц-цепочке. Чтобы с-с-схема работала. – Мири перевела дыхание. – Н-но п-п-падучая з-звезда н-на с-самом д-деле м-м-м-метеорит, п-п-поэтому к-к-конец п-первой ц-ц-цепочки, ч-ч-четыре м-м-маленьких ответвления вниз, – это «м-м-метеорит».

Мисс Паттерсон пристально смотрела на нее.

– Продолжай, Мири.

– П-потом «п-п-пластик», – объясняла Мири почти с отчаянием, – п-п-первая ц-ц-цепочка должна вести к «изобретению», должна вести, п-п-потому что «игрушка» в-в-вела к «п-п-притворяться». – Она пыталась объяснить, что маленькие цепочки отстоят друг от друга на одно звено и являются фрагментом рисунка, повторяющегося в обратном порядке, но это было слишком трудно для понимания. Девочку смущало, что рассказать об общей схеме ей мешает заикание. – «Изобретение» в-в-ведет, к-к-конечно, к «л-людям», а ц-цепочка от л-людей в-в-ведет к «с-с-сообществу», и эта связь д-д-должна в-вести к «к-к-комплексу», п-потому что д-д-две эти ц-цепочки по соседству д-д-друг с д-другом д-дают ответ: «м-м-метеорит: к-комплекс».

– Вполне разумная аналогия, – голос воспитательницы дрогнул. – Метеорит действительно ассоциируется с орбитальным комплексом: первый – нерукотворный, второй создан человеком.

Мири не совсем поняла, почему мисс Паттерсон казалась какой-то робкой, а Джоан – растерянной. Все же она настойчиво пробиралась дальше.

– П-потом д-для «р-ребенка» – п-п-первая ц-ц-цепочка в-в-ведет к слову «м-м-маленький», вторая-к «з-защищать», к-как я з-защищаю Т-т-тони, п-п-потому что он м-м-меньше м-м-меня. Следующая ц-цепочка в-ведет к «с-с-сообществу», п-потому что с-сообщество з-з-защищает л-людей, а ч-четвертая м-м-маленькая ц-цепочка д-должна заканчиваться словом «л-люди».

Голос у мисс Паттерсон оставался странным.

– Итак, в конце трех рядов из четырех цепочек – Джоан, не переключай пока экран – получается ответ «метеорит относится к орбитальному комплексу, как люди к Богу».

– Д-д-да, – ответила Мири уже веселее – мисс Паттерсон все же поняла! – п-потому что к-к-комплекс – это изобретенное с-сообщество, а м-м-метеорит – п-просто г-голый к-камень, и Б-бог – это з-запланированное объединение р-р-разумов, а л-люди п-по отдельности – п-п-просто песчинки.

Мисс Паттерсон отвела ее к бабушке. На этот раз Мири было легче объяснять, потому что с ее слов бабушка нарисовала схему, и девочка пожалела, что не догадалась сама.

Когда она закончила, рисунок показался Мири очень простым.

кукла —> игрушка —> притворяться —> падучая звезда —> метеорит

пластик —> изобретение —> люди –> сообщество —> комплекс

ребенок? – > маленький —> защищать —> сообщество —> люди: Бог

Бабушка долго молчала.

– Мири, ты всегда думаешь цепочками?

– Д-да, – удивленно ответила Мири. – А т-ты р-р-разве н-нет?

– Почему ты напечатала на терминале ответ по аналогии с четырьмя цепочками?

– П-п-почему н-не в-в-восемь или д-десять ц-ц-цепочек в-вниз? – спросила Мири, и глаза бабушки широко раскрылись.