Искушение Его Высочества (СИ) - Страница 9

— Я ничего не делала, — глухо возражаю я.

От страха во рту пересохло, и язык еле ворочается.

— Уведите ее в темницу, — зло приказывает принц.

Грир подходит ко мне. Он такой высокий, что нависает надо мной темной горой. Мое сердце испуганно учащается. Не знаю, какие здесь законы, но, думаю, покушение на кронпринца во всех мирах карается одинаково сурово.

Глава тайной канцелярии хватает меня за плечо и уводит из сада. Я спотыкаюсь, ноги от страха ватные, меня бьет крупная дрожь.

Краем глаза замечаю рыжую служанку. Она не сводит с меня испуганных глаз, вижу, как дрожат ее руки. И сама девушка заметно нервничает.

Позади нее стоит зазноба принца и не скрывает своего злорадства. У меня возникает подозрение. Рыжая так настойчиво просила посмотреть ее платье. Отвлекала? Неужели это их рук дело?

Мне не хочется в это верить. Не хочется понимать, что меня могли так цинично подставить.

Грир толкает меня в плечо и выводит из сада. За нами плетется Вандер и истерично причитает:

— Что же ты наделала, дурочка? Как же я не углядел? Ты же и меня подставила. Покуситься на наследника империи! За это же казнят, глупая ты курица!

Он почти плачет и тянет ко мне трясущиеся руки. В глазах горит гневный огонь.

Вандер почти хватает меня за шею, но Грир успевает его одернуть.

— Служанок ко мне приведи, — бросает Грир. — На допрос.

Вандер недовольно кривится, но уходит. А Грир затаскивает меня в подвал, где находится королевская темница. Здесь мрачно, холодно, пахнет сыростью и плесенью.

Грир распахивает передо мной дальнюю железную дверь и толкает внутрь.

Я оборачиваюсь, испуганно смотрю на главу тайной канцелярии, но в ответ встречаю лишь равнодушие.

— Руки покажи, — приказывает он.

Вытягиваю ладони, боясь, что он заметит артефакт многоязычности, спрятанный под рукавом. Но он рассматривает только пальцы и ногти.

— Я ничего не делала, — повторяю я, хотя не верю, что смогу достучаться до него.

Грир игнорирует мои слова, хватает меня за подбородок и склоняется очень близко. Заглядывает в глаза. Внутри все переворачивается, виски словно сжимает обруч. Я испуганно вскрикиваю, и Грир меня отпускает.

Отступаю на шаг, руки дрожат, а колени подкашиваются. Это точно была магия, но какая я не понимаю.

— Скоро пойдешь на допрос, — равнодушно бросает Грир и уходит.

Дверь темницы с грохотом захлопывается.

Я обнимаю себя за плечи, стараясь успокоиться. Покушение на принца — это серьезно. Это смертная казнь. И всем плевать, что я ничего не делала. Если даже мне удастся сбежать из замка, скорее всего, меня будут искать. В Ааронрийской империи не спрятаться. Если только…

Присаживаюсь на край железной скамейки и потираю виски. Если только не убежать в другой мир. Снова. Но артефакт перемещения остался в комнате. И книжка с координатами тоже. К тому же нужно найти место, где можно открыть портал.

Такой сложный путь, но и его бы я проделала, если бы смогла выбраться из камеры.

Подхожу к двери и прислушиваюсь. Вдалеке слышатся голоса, но слова разобрать не могу. По тембру узнаю́ Грира и Вандера. И, кажется, еще женский голосок. Кто-то плачет. Может, Грир все-таки докопается до истины и найдет настоящего преступника?

Мне хочется в это верить, но на душе неспокойно. Сердце то и дело заходится от страха.

Я хожу кругами по камере, вздрагиваю от каждого шороха за дверью и думаю над планом побега. Слух улавливает шаги. Кто-то идет сюда.

Складываю пальцы в комбинацию. Магия оживает в моих руках. Как только стражник или Грир войдет, снесу его воздушным потоком, а затем бежать, бежать и бежать.

Одно из преимуществ магов воздуха: мы умеем двигаться быстро, бесшумно и почти незаметно, как сам ветерок.

Дверь открывается. Очень медленно, с противным скрипом. На мгновение я перестаю дышать, все мое тело сосредоточено на предстоящей атаке, каждая мышца напряжена.

С пальцев почти срывается магия, когда на пороге появляется принц. Один. Заходит в камеру и захлопывает за собой дверь.

Я теряюсь от нежданного визита. Теряю концентрацию, и магия слетает с пальцев. Сердце пропускает удар, но воздушный поток бьет по касательной, не задевая принца.

Прерывисто вздыхаю. Сердце до сих пор учащенно бьется. Ложное обвинение в нападении на Его Высочество чуть не стало реальным.

Принц оглядывает маленькую камеру и останавливает взгляд на мне. Отступаю на шаг и прислоняюсь спиной к каменной стене.

— Боишься меня? — вкрадчиво спрашивает принц и медленно идет ко мне.

На его губах играет усмешка, а в глазах жадный интерес.

— Ваше Высочество, — тихо говорю я. Осекаюсь на полуслове.

Он подходит совсем близко, смотрит на меня сверху вниз. Замечает, что меня бьет дрожь.

— Да, моя птичка? — спрашивает обманчиво ласково, склонив голову набок.

А у меня кружится голова — от страха я дышу слишком часто.

Принц тянется к моему плечу и накрывает его ладонью. Она горячая, как пламя. Его рука скользит по моему предплечью и смыкается на запястье. Все это он проделывает, не сводя с меня своих странных зеленых глаз.

Мне кажется, что реальность плывет, и я вижу только его глаза-омуты.

Где-то на краю сознания кричит внутренний голос, что его нужно оттолкнуть, но это выше моих сил. Сердце от непонимания, что происходит, колотится как сумасшедшее.

Принц склоняется вперед и опаляет мою щеку своим дыханием.

— Знаешь, что тебя ждет за покушение на наследника империи? — хрипло шепчет он.

Безвольно киваю, но сама не могу перестать смотреть в его глаза.

— Это не я, — шепчу одними губами.

Принц улыбается.

— Я знаю, моя птичка. Ты на такое не способна. Твои глаза, — он проводит большим пальцем по моей скуле, — слишком чисты. В них нет порока. Но… — он замолкает и смотрит на мои губы.

— Но?

Наверное, в моем взгляде отражается все мое отчаяние, потому что принц усмехается.

— Грир, — продолжает он, — глава тайной канцелярии, уверен, что это ты. А его сложно переубедить. Он предан отцу, как пес. И считает своим долгом обеспечить королевской семье защиту и безопасность. А тех, кто на нее покушается, — переводит взгляд с моих губ на глаза, — уничтожить.

Слова принца пугают до дрожи. Не понимаю, зачем он мне это говорит? Ведь я и так напугана.

Качаю головой. Чувствую, как щиплет глаза, но плакать перед Его Высочеством не хочу. Не хочу показывать ему свою слабость. Но он все равно замечает мои слезы. Рассматривает лицо. Очень серьезным взглядом.

— Жаль, — бормочет он сам себе, — такая красота пропадет.

Он резко отстраняется, и меня словно бросают в холодную воду. Странный морок рассеивается.

Я ежусь и растерянно приваливаюсь к стене, а принц молча покидает камеру. И его тяжелые шаги еще долго отдаются эхом в коридорах темницы.

Не знаю, сколько времени проходит. Я сижу на скамейке, подтянув колени, и вслушиваюсь в шорохи. Вначале в коридоре шумели, но сейчас всё замолкло, будто за дверью все вымерли. И эта тягостная тишина длится уже несколько часов.

Из тревожной дремы меня выдергивает звук открывающейся двери.

Вскакиваю на ноги и тут же отступаю.

В камеру входит Грир. Из-за его плеча выглядывает взъерошенный Вандер.

— Послушайте, — я не оставляю попытки достучаться до них, — я ничего не подбрасывала в стакан принца. Не знаю, откуда там взялась ягода.

Вандер фыркает, но я продолжаю:

— Стаканы ведь стояли там до того, как мы туда пришли. Ягоду могли подбросить до нас.

Грир слушает меня внимательно, не перебивает, но глаза непроницаемы, потому я не понимаю, что он чувствует.

— Если не ты, то кто? — равнодушно спрашивает он.

Медлю с ответом. Хочется рассказать про рыжую служанку с платьем, но что, если она ни при чем? Я могу наговорить на невиновную девушку.

— Вы допрашивали служанок? — осторожно спрашиваю я.