Искушение - Страница 45

Алла ответила сквозь зубы:

- Давным-давно.

- Значит, далеко шагнули... А мы только еще на пищеварительной системе топчемся. Но у нас вечный срыв в программе

Мальчишка вдруг наклонился - ну и зрение у него! - и поднял с земли монетку. Объяснил:

- Я когда вижу - валяется монета, я ее поднимаю. Чтобы люди ногами не попирали герб Москвы. А ты уж решила, что побираюсь.

- Врешь ты все... - неуверенно сказала Алла.

- Не умею, привычки такой дурной нет, - пробурчал мальчишка. - Врун - он всю свою жизнь так вруном и останется, и больше ничего, а вор - вором. А вот убить... убить любой человек может... один раз... если случится что-то такое... - он прислушался и вдруг мгновенно перемахнул через забор.

Хорошо, что с другой стороны, где стоял Петр. Алла прижалась к могучей холодной ограде.

- Эй... подожди... ты зачем приходил?

- На тебя посмотреть... - донеслось глухо-глухо.

Следователь бродил по гимназии, вызывая у Веры бессильную ярость. Что ему здесь надо? Что он пытается найти? До чего докопаться? А он ходил себе и ходил. Задавал самые идиотические, на Верин взгляд, вопросы.

- Почему у вас преподаватель физики вел волейбольную секцию? У вас что, нет физрука?

- Есть, - психанула Вера. - Но он специалист-теоретик.

- А-а, да... - вспомнил следователь, - вы правы, видел... такой плюгавый дохленький мужичок... Физкультурник! Да он спортом ни одного дня в жизни не занимался! Зачем вы такого взяли? Кадровая политика у вас хромает на обе ноги. Ладно. А кто вот эта девочка?.. Она, говорят, без конца возле физика вертелась.

- Это Алла Минералова, - объяснила, еле сдерживаясь, Вера. И вдруг испугалась. - А что такое? Она дочка очень больших родителей...

Следователь пожал плечами.

- Как раз у таких родителей дети растут... дурь во все стороны... А это кто?

- Ее охранник-водитель. В школу-из школы возит, - процедила Вера. - Очень хороший человек. Бывший военный.

Следователь помолчал.

- Я смотрю, к вам тут детишек почти всех привозят на машинках...

Вера вскинула голову.

- У нас частная и дорогая школа!

Следователь понимающе кивнул.

- Конечно, конечно... Давайте вернемся к подругам-англичанкам. Расскажите мне все с самого начала - почему вы их взяли в школу, как они у вас появились...

Вера побагровела от гнева. Похоже, он пытался ее поймать на слове... И тут подошла Алла.

- Я хотела бы вам кое-что сказать... тет-а-тет..., - это следователю.

Голосок дрожал, весь перетянутый от волнения и готовый разорваться в любой момент слезами.

Вера хотела крикнуть: "Не надо! Алла, не надо ему ничего рассказывать! Что ты еще задумала?" Но сказать ничего было уже нельзя. Следователь пристально следил и за ней, и за Аллой и, похоже, успевал отслеживать еще все вокруг происходящее. Он опять кивнул.

- Вера Алексеевна, я оккупирую ненадолго ваш кабинет. Побеседую с девушкой. Раз она так просит, - он неприятно ухмыльнулся.

И повел Аллу за собой.

Петр подошел к завучихе. Она стояла в какой-то растерянности и смотрела вокруг больными, ничего не понимающими глазами, обхватив себя за плечи руками крест-накрест. Словно пыталась саму себя удержать, остановить от чего-то нехорошего, поспешного, страшного... или готовилась улететь прочь от Земли куда-то вверх, навсегда...

Петр смял сигарету.

- Вам чем- то помочь?

Подумал: костер наш давно погас, а мы все зачем-то храним его пепел... Глупо... нелепо... Она глянула неузнавающе, откуда-то издалека... С трудом переступила границу между странным сном и явью.

- Помочь?.. Нет-нет, спасибо... не надо... в чем помочь? А-а, да... вы знаете, это бы хорошо... помочь... - подошла ближе, глянула чуточку осмысленнее. - Помочь... - И вдруг - что это случилось с ней? - бросилась к нему, начала бессвязно цеплять слова бесконечной лентой, компьютерным набором, полном ошибок, тотчас рассыпающимся в воздухе, как дефектный, ложный, потому что второпях, наспех... Но Петр чувствовал: она сейчас вовсе не фальшивила, нет, это другое... Она просто ухватилась за предложенную возможность что-то сказать, о чем-то попросить... даже ни на что не рассчитывала, но не выдержала, сдалась, словно застонала, закричала: "Не могу больше, помогите..." Зоя, Платон, Нелли, Алла, опять Зоя... потом еще какой-то Акрам... снова Платон...

- Остановились! - наконец, резковато прервал завучиху Петр. - Не пойму я так ничего... Вы считаете, что Нелли эта ваша ни в чем не виновата?

Завучиха кивнула.

- Зоя могла сама...

Петр посмотрел в сторону.

- Всегда удивлялся на самоубийц... Жизнь, конечно, часто прямо паскудная, а вот глянешь вокруг, на какое-нибудь дерево зеленое или желтое, или птица метнется вдруг из-под ног, или дождь закапает тебе прямо на нос... ну, и отойдет душа, отзовется... я плохо объясняю, не умею... А так... лишь бы не было войны...

Завучиха глянула внимательнее, Наконец просыпаясь, будто возвращаясь откуда-то...

- Нет, почему плохо... хорошо... про птицу... очень хорошо... из-под ног... эта Зоя... почему я ее так всегда не любила? Понимаете, она тоже рвалась куда-то, а ее, наверное, будто давили, затаптывали... я ее понимаю, потому что сама так жила, как она... дома, в школе... а тут... какой-то выход... страшный, конечно... я тоже не могу это объяснить... но она не раз травилась...

- Да? - удивился Петр. - Ну, надо же... Не знал... Такая девчушечка тихая... Только это ни о чем не говорит, что могла... И Неля эта ваша тоже могла... Пуля дырочку найдет!

- Подозрения... да к чему они все? Пустое... так все равно ничего не выяснить... это слова, мысли - не доказательства... пусть прокуратура разбирается или кто там, кому положено... не мы с вами...

Петр набычился.

- А можем и мы с вами... слышал я тут кое-что, случайно...

И он передал завучихе все, что ненароком донеслось до него в тот холодный день из раскрытого окна.

Завучиха в испуге стиснула себя руками еще теснее. Как бы не задушила, даже подумал Петр, нелепая мысль... Обычное послеболье... Которое мучает не меньше самой боли, но приступ миновал, ушел в прошлое, осталась память... тягостная давящая... послеверье... последумье... Все это уже - после...

- У нас на носу последний звонок, - стонала Вера. - А тут... эти разборки в школе среди учителей... Рудик, тебе не стыдно? Что ты себе позволяешь? Нас закроют... Мне уже несколько раз звонили из Департамента. И вызывали туда тоже.

Эдмунд хохотал.

- Веруша, да при чем тут я? Бабьи дела меня не касаются. А ты сумеешь отбрехаться от любого департамента. Не будь я в этом уверен, ни за что не пошел бы к тебе в школу.

Он весело пролетел по коридору, на лестнице столкнулся с водителем- охранником Аллы Минераловой и растворился в вестибюле. Вера тоскливо смотрела физику вслед. Все, что она с таким трудом создавала, строила, пестовала - все рушилось у нее на глазах. И из-за чего?! Из-за нелепой влюбленности двух англичанок в одного физика... Формула непредсказуемая и анализу не поддающаяся. Лучше всего безразлично уткнуться глазами в экран огромного телевизора, оставшегося от Доброва. Кого убили, кого ранили, кого сбили на дороге... Смерть... Основная тема телевидения. Мементо море... Только вот как думать...

Валентина недавно прямо спросила Нелли:

- Ты зачем это сделала?

Она всем молодым всегда сразу "тыкала".

- Что "это"? - тотчас взбеленилась Нелли.

- Сама знаешь что.

- Да Зойка меня подставила! Она, а не я! - закричала Неля. - Вы ведь ничего не знаете, а лезете! И беретесь судить! И вы... вы... вы никогда не были в такой ситуации... чтобы вас двое... а он один...

Валентина спокойно пожала плечами.

- Почему не были? Были. И еще как были! Нас трое - и он один... Тренер Леня... мы с Верой ходили за ним по пятам... А он выбрал Катю. Но она... - Валя замолчала.