Искупление - Страница 99

– Дамон считает, что я должен знать и ненавидеть тебя, – сплюнул драконид. – Хорошо, я действительно не ненавижу тебя, но знать такую грязную тварь, как ты, не желаю. – Он душил Змеедеву, придерживая задними лапами извивающееся тело. – И хочу только одного – чтобы ты была мертва.

Фиона в нескольких ярдах от них внезапно застыла, словно замороженная. Ее нерешительность была следствием раздвоения ее души: рыцарская честь приказывала атаковать мглистого дракона, а горечь потери требовала немедленного отмщения.

– Куда ты подевался, Дамон Грозный Волк? – кричала девушка. – Я хочу мести! – Слеза скатилась по ее запыленной щеке. – Как мне узнать, с кем я должна драться?

Одна часть сознания соламнийки узнала искры в глазах дракона, это были искры темного, таинственного взгляда бывшего рыцаря, такие же искры, как в глазах ребенка, которого она держала на руках несколько часов назад. Глаза Рига тоже были темными. О, как она тосковала без своего морехода!

– У меня никогда не будет собственного ребенка, – сказала она, тихо опуская меч. – У меня никогда не будет…

В этот самый момент Дамон наконец двинулся вперед. Он все еще чувствовал, как душа его тянется к тьме, но боролся с забвением всеми оставшимися силами угасающего человеческого разума.

«Я не дам тебе победить», – сказал он мглистому дракону.

Не только ради Рики и ребенка, но и ради Фионы, и Мэлдреда, и Рагха, и ради многих, кто еще может погибнуть, пока мглистый дракон, перерождаясь, из столетия в столетие будет летать над Кринном.

«Возможно, это мой единственный шанс избавить Кринн от тебя, – думал Дамон, адресуя мысли врагу. – Чтобы в этом мире не осталось больше твоих следов».

Мглистый – так же мысленно – сопротивлялся, разделяя свои силы между двумя телами. Перед внутренним взором Грозного Волка боролись два дракона.

Один – с зеркальной чешуей и плавными обводами мощного тела, другой – серый, медлительный и изнуренный, но зато огромный.

Старый, выставив лапу с кинжально-острыми когтями, набросился на молодого дракона.

– Сдавайс-ся, – прошипел он. – У тебя нет выбора, ты только злишь меня своим сопротивлением.

Молодой прорычал:

– Никогда!

Это слово эхом отозвалось в сознании Дамона. Молодой дракон тоже ударил противника когтями, не нанеся серьезных повреждений, но заставив отступить.

Грозный Волк стряхнул с себя оцепенение, цель его была отчетливо ясна.

– Ты хочешь слишком многого, – с горечью сказал он мглистому дракону.

– Сначала я изгоню в небытие твой дух, – ответил тот, – а потом расправлюсь с твоими спутниками.

В воображении Дамона старый дракон вытянул в сторону зеркального обе лапы, широко раскрыл пасть, показав ряды зубов цвета дымчатого кварца, высунул змеиный язык, хлестнул хвостом и ударил молодого Дракона по морде.

Дамон отвернулся от видения.

«У тебя больше нет магических артефактов, дракон, – прорычал он, изрыгая проклятия. – Тебе нечем больше поддержать иссякающую силу заклинания».

«Но я сделаю это, – мгновенно откликнулся мглистый. – Магия есть в бескрылом сиваке, еще больше – в людоеде-маге. И в наге тоже. Умерев, они передадут мне свою энергию, в которой я так нуждаюсь».

С этими словами он начал отступать в свое прежнее тело.

– Я изгоню твой дух позже, Дамон Грозный Волк, – прошипел дракон. – Прежде я должен собрать необходимую энергию, поэтому начну с твоих друзей.

– Значит, у тебя недостаточно сил, чтобы отправить мое человеческое сознание в небытие, – сказал бывший рыцарь. – Наверное, есть во мне что-то такое, с чем тебе тяжело иметь дело. Но что?

«Почему у мглистого появились такие проблемы? – размышлял он. – Может быть, виной тому безумие Фионы, часть которого передало мне Воплощение Хаоса, когда вторглась в мое сознание? И мглистый не может справиться с этим неожиданным легким сумасшествием, оказавшим воздействие на тело, которое он берег и лелеял до последнего момента?»

«Да, безумие – последняя преграда, – согласился дракон. – Но, получив новую порцию магической энергии, я справлюсь и с ним. А когда сумасшествие исчезнет, я явлюсь снова. И тогда от тебя не останется ничего».

Мэлдред вонзил в дряблое тело мглистого дракона когти, заостренные с помощью заклинания так, что они рассекли чешую, пропахав глубокую темно-красную борозду.

– Убить этого дракона – вот ключ! – закричал он торжествующе. – Я уверен в этом!

Драконид боролся с нагой, сжимая когтистыми пальцами ее шею. Соламнийка медленно отступала от Рагха и Дамона, зачарованно глядя на ожившего мглистого дракона, который приподнял лапу и отшвырнул людоеда, как соломенную куклу.

Дракон потянулся вперед, открыв пасть и глядя тусклыми желтыми глазами на Рагха.

– Риг мертв, – уныло пробормотала Фиона. – Шаон, Раф и Джаспер – все мертвы. Скоро умрет Рагх. И Мэлдред тоже. Все умрут.

Мглистый покосился на соламнийку, но тут же снова перевел взгляд на драконида и нагу, растянув губы и обнажив зубы в жуткой усмешке.

«Это животное даже не обратило на меня внимания, – подумала девушка. – Сначала он убьет Мэлдреда. Потом Рагха. И, наконец, в живых останусь только я… только я одна… одна».

Фиона рванулась вперед, ее меч блеснул в магическом свете, который еще разливался по пещере. Она оттолкнула Рагха, приблизилась к мглистому, широко размахнулась и сильно ударила в толстое чешуйчатое брюхо.

Темный дракон развернулся к соламнийке, удивленный тем, что человек, а тем более – женщина, посмел атаковать его в одиночку. Его глаза остановились на магическом оружии.

– Немедленно дай мне этот меч! – прорычал дракон.

– Фиона! – предостерегающе крикнул Мэлдред.

– Я заберу магию меча, – продолжал мглистый, – и убью тебя!

Фиона плюнула в него, отступила, легко парировала удар драконьего когтя и нанесла укол, пустив струю темной крови.

– Попробуй, возьми меня! – завопила она.

– Фиона, назад! – снова прокричал Мэлдред.

Он зашел дракону в тыл, соединил большие пальцы и поспешно прочел заклинание. Руки его засветились слабым зеленым светом, и людоед вытянул пальцы к дракону.