Искусство бегать на каблуках (ЛП) - Страница 48

И кто знал, что произойдет в будущем. Шон никуда не исчезал уже три недели. Многое может случиться. Он мог бы найти ее просто неотразимой и тоже влюбиться.

— О, не думаю, что что-то способно вылечить ее надолго. Хотя могу предположить, что у нее почти закончились болезни.

Лекси подумала о Джеральдине, когда впервые встретилась с ней, закутанную в плед и с повязкой на голове.

— Когда мне было шесть, я думала, что у меня Эбола.

— Что? — Сквозь стекло взгляд Шона встретился с ее. — Ты шутишь.

— Нет. — Лекси покачала головой, и его подбородок коснулся ее волос. — Я не знала, что это, но в новостях говорили о вспышке в Киквите. Мне послышалось, что сказали «Кенневик». Мы с тетей Мэй навестили ее родителей в Кенневике за неделю до этого, и я была уверена, что мне конец.

Она подумала о той ночи, когда Джеральдина напилась и рассказала о маленьком Шоне.

— Люди думают, что ипохондрия — это смешно, но это не так, если вам приходится жить с ипохондриком.

— Расскажи мне об этом.

Лекси ждала, что он расскажет более подробно. Когда Шон этого не сделал, она посочувствовала:

— Я могу только представить, как тяжело было воспитываться Джеральдиной.

Шон сделал шаг назад и опустил руки.

— Я растил себя сам, Лекси.

Она повернулась к нему.

— Ты проделал довольно хорошую работу.

— Довольно?

Ее губы изогнулись в улыбке.

— Ну, ты немного несносный, но хороший хоккеист.

— Я более чем хороший, — поправил ее Шон, но не стал возражать против того, что был несносным. — Я начал играть поздно по сравнению с другими мальчишками, но догнал и надрал всем задницу. Сейчас никто так не забивает в ворота, как я. — Он повернулся и сказал через плечо, направляясь на кухню: — Я выигрывал кубок Арта Росса два года подряд.

— Не ради того, чтобы похвастаться или что-то в этом роде.

Он вытащил из холодильника две бутылки витаминной воды.

— Хвастовство — это когда вы не можете что-то подтвердить. — Бросил одну бутылку Лекси. — В противном случае, это просто констатация фактов. — Отвинтил крышку и наставил горлышко в ее сторону. — У меня есть кое-какие навыки.

Лекси небрежно пожала плечами и открыла бутылку.

— У тебя неплохой кистевой бросок. Отдам должное.

Он опустил бутылку и рассмеялся.

— Мой кистевой бросок показывает сто десять, а удар по воротам — сто пятнадцать. Удар Бобби Халла был сто девятнадцать, а у большого плохого Джона «Стены» Ковальски сто пять. — Он улыбнулся. — Но кто считает…

— Каждый игрок НХЛ остался в истории. — Лекси сделала глоток и постаралась не морщиться. На вкус хуже, чем «Гаторейд» (Товарный знак "спортивных" напитков и порошков производства компании "Куэйкер оутс"- Прим. пер.). — Мой дядя Хью ненавидел удары по воротам. Он как-то сказал, что независимо от того, насколько толстые щитки или как он их укладывает, шайба на скорости в сто миль в час бьет, как пушечный снаряд.

— Вратарь Хью Майнер? — Морщина пересекла лоб Шона. — Ты с ним тоже в родстве?

— Не по крови. Он женат на моей тете Мэй. — Лекси прислонилась бедром к гранитному кухонному островку и задумалась, что может рассказать Шону. Ее жизнь не была секретом, но она не говорила о ней ни с кем. — Тетя Мэй тоже мне не тетя по крови, но они с моей мамой близки как сестры. Она помогла мне подняться. — Лекси говорила об этом с Шоном, она доверяла ему. С того момента, как прыгнула в «Морского кузнечика», она доверяла ему. Даже когда тот заливал ей, что он правительственный шпион. — Мэй практически жила со мной и мамой, пока мне не исполнилось семь и я не встретила своего отца.

Брови Шона сдвинулись, и он медленно поставил бутылку на стойку.

— Повтори.

Ничего страшного. По крайней мере, сейчас, но было время, когда это тревожило ее.

— Я не знала своего отца, — Лекси сделала паузу, чтобы сглотнуть, — моего настоящего отца, Джона Ковальски, пока мне не исполнилось семь. — Утопленный в потолке свет падал на голову и ресницы Шона, но он не моргал, глядя на нее. — Это довольно длинная история, — сказала она и посмотрела на свои руки. — И сложная, и странная… — Лекси оглянулась и пожала плечом. — По сути, я продукт диких выходных, проведенных моей мамой и хоккеистом, которого она встретила, когда убегала со своей свадьбы со стариком. — Она взяла воду, решила не пить и поставила ее обратно. — Джон узнал о моем существовании, когда мне было семь лет. Мои родители поженились, когда мне было восемь, вот и все. — Разве что это было не так. Не совсем. — Эта история не секрет, но мы не говорим об этом вне семьи.

Наконец Шон сморгнул и уточнил:

— Твоя мать сбежала со свадьбы со стариком?

— Ага. — В то время он был владельцем «Чинуков», но не стоит усугублять ситуацию. — Мои мама и папа провели вместе то, что могло бы стать медовым месяцем моей матери с кем-то другим. Затем он высадил ее в аэропорту и уехал, не оглянувшись.

— Погоди… — Шон поднял руку. — Давай обо всем по порядку. Джон не знал о тебе?

— Нет, пока мне не исполнилось семь.

— Вы все кажетесь такими близкими. Как будто у тебя идеальная семья и ты живешь идеальной жизнью.

— Мы далеки от совершенства. — Особенно она. — Мы близки сейчас. — Но было несколько подростковых лет, когда Лекси бунтовала в гневе на свою мать. — Раньше я очень завидовала своим младшим сестре и брату, потому что они всегда знали отца с момента их рождения, а я нет. Я повела себя импульсивно и попала в беду.

— Что за беда?

— Тайком взяла машину родителей, когда они были за городом.

— Ну не такая уж и трагедия.

— У меня не было водительских прав. — Она вздохнула. — Теперь ты знаешь все мои секреты.

— Сомневаюсь. — Шон рассмеялся и взял ее за руку. — Ты не находишь чертовски ироничным то, что и ты, и твоя мать сбегали со свадеб? Она от старика, а ты от Пита.

Больше, чем он думал. Ее мать прыгнула в машину с хоккеистом, а Лекси на борт гидросамолета.

— И вы обе провели свои медовые месяцы не с женихами, а с другими?

— Думаю, мы похожи. — Они обе убегали от мужчин, которых не любили, только для того, чтобы врезаться в мужчин, которые не любили их в ответ. — Мои мама и папа женаты уже почти двадцать лет, так что, думаю, у них все получилось. У меня есть младшая сестра и брат, которых я очень люблю.

В настоящее время. Лекси ждала, когда Шон осудит ее или ее мать и отца. Как делали некоторые. Вместо этого он положил руки ей на плечи и улыбнулся.

— Наконец-то у меня есть брат, — пошутил он. — Но я думаю, что моя мать любит Бадди больше, чем меня.

Шон не судил ее, и она полюбила его еще больше.

— Я уверена, что это неправда. — Лекси немного подумала, а затем добавила: — Хотя я бы не поставила на это много денег. Бадди очень милый и ведет себя лучше, чем ты. — Речь о ставках напомнила ей о благотворительной акции «Чинуков». — Не хочешь встретиться со мной на «Шайбе в сетке»? — спросила она, как будто они были обычной парой на обычном свидании. — У вас днем игра против «Анахайма». Так возможно было бы проще.

— Я заеду за тобой. — Он притянул ее к себе и прижался своим лбом к ее. — Думаешь, мой брат ведет себя лучше меня?

Очевидно, он не закончил тему Бадди.

— Ты напрашиваешься на комплимент?

— Может быть. — Беззвучный смех коснулся лица Лекси. — Меня никогда не сравнивали с трехлапой собакой.

— Ты милый и довольно воспитанный.

— Спасибо.

Она улыбнулась.

— Но Бадди ведет себя лучше.

— Я веду себя хорошо, когда хочу. — Шон поднял ее подбородок и сказал в губы: — И прямо сейчас я не хочу вести себя прилично.

Лекси приоткрыла губы навстречу его поцелую. Это согрело ее всю и заставило сердце сильно биться в груди. Она любила Шона и ничего не могла с этим поделать, кроме как надеяться, что, может быть, он тоже полюбит ее. Она последовала за ним в спальню и излила свое сердце в каждом поцелуе и прикосновении руки. Ее любовь распространилась по ней, как огонь, обжигая грудь и собираясь в глубине живота.