Искусство бегать на каблуках (ЛП) - Страница 2

— Я люблю гольф и запах свежескошенной травы в гольф-клубе.

Джорджина снова вернулась к рецепту бисквита и ответила на первый вопрос Джона:

— Думаю, они берут всех этих девушек в стрип-клубах.

— Я Дженни Дуглас из Салема, штат Орегон. Я люблю дождевые тучи и караоке.

— Стриптизерши не такие отчаявшиеся. — Джон подбил подушку себе под спину и устроился поудобней. — Не то чтобы я в этом сильно разбирался, — добавил он.

— Конечно нет.

— Не могу поверить, что такое дерьмо показывают по телевизору, — пожаловался Джон, но не переключил канал, и Джорджина улыбнулась.

— Я Саммер Уильямс из Белл Бакл, Тенесси. Я люблю Мадди Уотерс и путешествия по проселочным дорогам.

— Слишком просто. Я люблю вызовы, Саммер, — протянул Джон, имитируя ее акцент. — Ты сделала мне пас, но я не собираюсь принимать твою дерьмовую шайбу.

— Я Уитни Сью Аллен из Падуки, Кентукки.

— Ты такая бледная, что навеваешь мысли о кровосмешении.

— Джон, — вздохнула Джорджина.

— Я люблю йогу и папочкино персиковое вино.

— Конечно любишь. Твой папочка еще и твой дедушка.

— Это гадко, Джон. Не забывай, что я из Техаса. И одно то, что она с Юга, не делает ее плодом инцеста.

— Что объяснило бы это шоу. — Он замолчал, будто в глубоком раздумье. — Спят с родственниками и питаются свинцовыми белилами из токсичных детских бутылочек.

Джорджина взглянула на экран, где босоногая девушка спускалась с трактора, чтобы присоединиться к остальным.

— Скорее всего их просто плохо воспитывали. — Она посмотрела на мужа. Взгляд его голубых глаз был прикован к реалити-шоу. — Благослови их Господь.

— Их матерей следует отшлепать лопатой. — Не отрывая взгляда от телевизора, Джон взял бутылку воды с прикроватной тумбочки. — А их отцам нужно отрезать яйца. — Он засмеялся собственной шутке. Не было ни одного человека на планете, который не считал бы себя самым смешным. — Иисусе. — Джон выпрямился, как будто подушки вытолкнули его вперед. Бутылка полетела через комнату.

— Джон…

— Я Лекси Ковальски из Сиэтла, штат Вашингтон. — Джорджина резко повернула голову и почувствовала, как брови взлетают до самых волос. — Я люблю хоккейный клуб «Чинуки» и свою собачку Ням-Ням.

Джорджина несколько раз моргнула от невозможной картинки, на которой ее старшая дочь во всех подробностях ультравысокого разрешения спускалась с трактора: ягодицы торчат из шорт, большая грудь угрожает выскочить из топа… Лекси выпрямилась, отбросила светлые волосы и подарила камере широкую белозубую улыбку, которая когда-то стоила ее родителям тысячи долларов, оставленных у ортодонта. Джорджина задохнулась, потеряв дар речи. Она повернулась к мужу и указала на их дочь, которая предположительно была в Стокгольме.

Ошеломленные глаза Джона встретились с ее, но у него, в отличие от Джорджины, не было проблем с речью:

— Какого хрена?

ЛЮБОВЬ — ЭТО УРАГАН

На расцвеченном закатом небе прямо над сиэтлскими небоскребами висело оранжевое солнце, купавшее Изумрудный город в золотых и розовых лучах, переходивших в темно-пурпурные тона.

Январский ветер подергивал рябью озеро Юнион и задувал за воротник черного пальто Шону Ноксу. Маленькие белые искры танцевали по серебряной оправе его «авиаторов», а за зеркальными стеклами взгляд лениво скользил из-за расслабляющего тепла «Серого гуся». Водка притупила острые углы окружающего мира и успокоила волнение в желудке. К окончанию ночи Шон собирался стать еще более ленивым. Он не был таким уж выпивохой, особенно во время сезона: чтобы добиться лучшей формы не пихал в свое тело отстойную еду и никогда не одурманивал себя алкоголем. Кроме сегодняшнего вечера.

Шон поднял пластиковую кружку к губам и вдохнул запах озерной воды и старого дерева. Из-под полуприкрытых век он следил за роскошными яхтами и коммерческими траулерами, скользившими по оранжевому следу, который вел к причалу, покачивавшемуся под кожаными ботинками Шона. Он втянул в рот кусочек льда и опустил руку. В нескольких метрах от него на золотистых волнах дрейфовал «Морской кузнечик», похожий на лягушку среди мерцающих кувшинок.

Шон затолкал кубик льда за щеку и спросил через плечо:

— Сколько еще ждать?

Владелец гидросамолета Джимми Паньотта, не открывая взгляда от чек-листа в руках, ответил:

— Десять минут.

Шон уже нанимал Джимми несколько раз. Этот парень всегда надевал шлем времен Второй мировой войны и лётные очки, чтобы прикрыть волосы, собранные в пучок, а бородка в стиле Уилла Форте заставляла его выглядеть как помесь Чарльза Линдберга и Последнего человека на Земле.

— Самое позднее в семь сорок пять, — добавил он.

Хрустя кусочком льда, Шон посмотрел на черные титановые часы на левом запястье. Прошло уже пятнадцать минут с момента запланированного на семь пятнадцать вылета. Шон ненавидел ждать, особенно людей, которые, казалось, были не в состоянии собраться, которые не думали о том, какие неудобства доставляют остальным.

— Кого, ты сказал, мы ждем?

— Я не говорил. — Джимми открыл дверь в кабину и засунул чек-лист в боковой карман.

Больше владелец гидросамолета не добавил ничего, и Шон снова посмотрел на байдарочников, закутанных в одежду фирмы «Патагония», которые проплывали мимо «Морского кузнечика» к району плавучих домов, пришвартованных дальше по восточному берегу.

У выкрашенного в ярко-зеленый цвет самолета-амфибии имелись большие красные глаза над кабиной и оранжевые перепончатые лапы по бокам. В более теплую погоду четырехместный гидросамолет всегда был нарасхват у туристов, желавших сделать двадцатиминутный круг над городом. Через тридцать минут после начала каждого часа люди на земле могли поднять взгляд и заметить в небе древесную лягушку, скользившую мимо Спейс-Ниддл или пролетавшую на бреющем полете над поместьем Билла Гейтса в Медине. Недвижимость миллиардера притягивала любителей красивых видов и приносила немалый доход туристической индустрии. Большинство людей впечатляло огромное поместье и прекрасные парки. Большинство людей благоговело при виде очевидных размеров богатства. Большинство людей было очаровано всеми технологиями и игрушками, которые прилагались к деньгам.

Шон Нокс не был большинством. Его мало что могло удивить или впечатлить. Ни сияющий рассвет, ни огромные поместья. Раньше он был бедным, а теперь стал богатым. Он предпочитал быть богатым, но не испытывал благоговения перед роскошью и редко беззаботно относился к деньгам. Кто-то мог бы назвать его скрягой, но он считал себя практичным. И платил пилоту «Морского кузнечика» тройную цену коммерческого полета, потому что это имело смысл. Зарезервированный гидросамолет на одиннадцать часов быстрее, чем обычный самолет, долетал до маленького города, где Шон провел первые десять лет своей жизни. Сэндспит, Британская Колумбия, не был средоточием развлечений, и Шон не мог понять, почему кто-то еще в Сиэтле мог торопиться добраться туда в это время года.

С того момента, как подписал контракт с «Сиэтлом» в прошлом месяце, Шон уже во второй раз фрахтовал гидросамолет. Он не собирался так скоро снова совершать это путешествие и не намерен был позволять ждущему там хаосу затянуть его в пребывание дольше, чем на запланированные два дня. Он упаковал только маленькую спортивную сумку, бутылку «Серого гуся» и блок из шести бутылок «Швеппса».

— Уже прошло десять минут. — Он осушил кружку и повернулся к Джимми: — Может, твой пассажир и не явится.

— Прошло меньше пяти. — Пилот вытащил из кармана бомбера мобильник и несколько секунд смотрел на него. — Я бы не согласился на второго пассажира, если бы это не была неотложная необходимость. — Он кинул взгляд на берег, как будто ждал какого-то сигнала.

Необходимость или нет, Шон чертовски надеялся, что человек, которого они ждали, не пытался добраться сюда откуда-то в радиусе двадцати километров от центра Сиэтла. Если же дело обстояло именно так, другой пассажир, вероятно, застрял в неуправляемой пробке, причиной которой послужили отстойное шоу «Давай поженимся!» и толпа, окружившая «Фейрмон Отель» в борьбе за право хоть мельком увидеть пару из реалити-шоу, радовавшаяся так, будто «Морские ястребы» вновь выиграли суперкубок. «Эн-Би-Эс» даже установили большие экраны в центре города, чтобы фанаты могли в прямом эфире вместе с остальной страной увидеть, как счастливая пара обменивается клятвами.