Искренне, твоя Любовь (СИ) - Страница 2
Машинка у меня всегда отличалась характером! В плохом настроении за её руль лучше не садиться. И в случае поломки она доверялась рукам сурового механика Вовы из сервиса почти на окраине города, до которого мне ехать и ехать, а не всяким там мальчикам из фирменных центров! На счастье, уныние — не мой грех, а поломки, произошедшие за три года, по пальцам можно было пересчитать. И уж если совсем откровенно, то случались они исключительно по причине полной технической безграмотности владельца, то есть меня.
Характер характером, но Глория обладала одним неоспоримым достоинством. Когда я училась на права, мой инструктор неоднократно повторял: «На дороге тьма тьмущая идиотов, поэтому к аварии нужно быть всегда морально готовым. Если не ты влетишь, то в тебя въедут». Так вот… я ещё ни разу не попадала в ДТП! Я всегда со спокойным сердцем садилась за руль этого бегемотика и катилась, куда надо, думая о своем. Вот как сейчас!
Кто-то мог бы возразить, сославшись на врожденный талант к вождению, или упрекнуть в слишком буйном воображении. По поводу первого: я частенько видела, как мой инструктор, прежде чем занять пассажирское кресло, крестился, и пахло от него… нет, не ладаном, а вполне определенной жидкостью крепостью в сорок градусов. Что касается второго, то да, на воображение я никогда не жаловалась! Только так сложилось, что моя фантазия радовала обычно лишь тётю. Странно, да?
Вообще, обе моих тётушки и мама представляли собой живое доказательство древней мудрости «Как корабль назовешь, так он и поплывет». Тётя Вера, старшая из сестёр, сколько я себя помню, никогда не сомневалась ни в чём: ни в своей правоте, ни в собственных действиях, ни в безоблачности будущего. Как результат — она стала успешной деловой дамой, у которой при этом всегда хватало время на семью. Её дочь Кристина пошла тем же путём и сейчас успевала возиться и с мужем, и с тремя малышами, и в придачу заниматься каким-то делом, по её скромному выражению, для души. К чему ирония? Хобби двоюродной сестрички всегда приносило доход, сравнимый с моим заработком, каждая копеечка которого доставалась тяжелым хоть и творческим трудом. Честно, я никогда не завидовала ей! Но иногда бывало обидно.
Моя мама, Надежда, тоже целиком и полностью оправдала имя, данное родителями. Она всегда на кого-то или на что-то надеялась. Только не всегда эти чаяния сбывались. Тогда она начинала переживать. В последнее время, лет так семь подряд, повод для беспокойства подавала я. Почему? Все банально! Недавно мне исполнилось тридцать лет, к этой дате я не подготовилась: детей нет, муж отсутствует даже в анамнезе, планов на будущее никаких, со сбережениями на безбедную старость тоже дела обстоят нерадостно… Во всяком случае, так недавно описала моё настоящее мама. Я к своему настоящему относилась несколько иначе, да и будущее своё видела не столь мрачным. То есть совсем не мрачным!
Самая младшая из сестер — тётя Люба, точнее, Любовь, как она всегда просила её называть. Что я могла о ней сказать… В свои сорок лет она была прекрасна и очаровательна. Круг её знакомых составляли люди незаурядные, исключительные. Под последним определением имелась в виду не столько полезность, сколько сочетание неких внутренних качеств. Ещё вокруг неё постоянно вился целый сонм незамужних особ разных возрастов, которых тётя частенько приглашала погостить в свой загородный дом, куда собственно я сейчас и направлялась.
Пусть и нехорошо так думать, но я всегда считала тётушку самым замечательным человеком на земле. Мне казалось, что нас объединяет нечто общее — обе мы считались фантазерками. Если я проявляла это в творчестве, то она… она будто до сих пор сохранила в себе задор и мечты юности и детства. Был ещё один момент, который мне нравился, — то, как тетя подписывала письма. «Искренне, твоя Любовь», — ну, не чудо ли!
О, вот я и на месте!
Во время короткого визита, начавшегося ровно в полдень, как и было вчера обещано, тётя передала ключи и конверт с «очень важной» запиской. Это из материального. На словах же она настоятельно попросила ознакомиться с запиской не позднее, чем через четыре дня. Пообещала, что по приезде в холодильнике я обнаружу месячный запас еды, в шкафу над мойкой — любимый кофе, в баре — сюрприз. На прощание деятельная родственница пожелала мне творческих успехов и счастья в личной жизни… Должно быть, в тот момент она уже находилась мыслями где-то далеко.
Главное, связку с ключами тётушка не перепутала! Сначала поддался заиндевевший замок кованой калитки. Затем, поскрипывая, открылись гаражные рольставни. Меньше всего хлопот доставила дверь в дом. Сам дом, к слову, ничуть не изменился внешне с тех пор, как я в нём гостила шестнадцать лет назад. Нежно-зеленая вагонка обшивки на месте, как и узорная резьба, и цветные стеклышки в окнах мезонина.
Я толкнула дверь, и навстречу хлынула волна тепла с тонким ароматом цветов. Да, внутри явно произошли кардинальные изменения. Раньше тут невозможно было жить с первых дней сентября и до самой середины мая!
В неверном свете фонаря над крыльцом я рассматривала просторную комнату, попутно пытаясь нащупать выключатель. Пока мне было ясно одно: деревянную отделку стен либо безжалостно ободрали, либо попросту похоронили под штукатуркой. В поздних сумерках, наполнивших дом через окна и распахнутую дверь, смутно белели стены.
Наконец, я сообразила поискать выключатель не на уровне человеческого роста, где он располагался в моих воспоминаниях, а ниже. Сообразительность удостоилась желанной награды! Одновременно вспыхнуло не менее десятка лампочек огромной люстры, высоко подвешенной в центре комнаты, прямо над массивным столом черного дерева. Тут же обнаружился и источник приятного запаха. Фарфоровая ваза с грандиозным букетом занимала большую часть лакированной столешницы.
Свет причудливым узором расчертил серо-голубые стены, бликами вспыхнул на белом глянце филёнчатых дверей, точками отразился в густой синеве их стёкол.
Вот теперь можно вернуться к машине за вещами и продуктами. Нет, я помнила обещание тёти про полный холодильник, но она всегда поражала своей стройностью, а я, напротив, любила покушать, поэтому подстраховалась.
Вернувшись, оставила дорожную сумку и упакованный ноут при входе возле огромного вазона с каким-то раскидистым растением. Там же сбросила сапоги. Тёплый пол — это чудо!
Подхватив пакеты с едой, прошлепала на кухню. Если мне не изменяла память, туда должна была вести первая дверь по левую руку. Лёгким движением ноги я распахнула обе створки разом. Извернувшись, потыкалась бедром в стену рядом с косяком, и добралась до выключателя…
К счастью, перепланировка, проведенная тётушкой, носила не столь основательный характер, и моему взору предстала именно та комната, которую я искала. Конечно, перемены тут произошли разительные! Классика классикой, но любое кулинарное шоу с радостью приняло бы предложение проводить тут съёмки. Хотя чему я удивлялась! Летняя дача только два года назад превратилась в полноценный жилой дом со всеми вытекающими последствиями. Это я о бытовой технике.
Кстати, о ней! Холодильник я открывала, затаив дыхание. Но нет, тетушка меня не разочаровала — он оказался заполнен до отказа. Я даже присмотрела сковороду. Предположительно, в ней мне оставили ужин.
Проявив фантазию, я пристроила собственные покупки, заполнив немногочисленные свободные места в шкафчиках и впихнув всё скоропортящееся в холодильник.
В процессе уромбовывания я старалась не задумываться о том, что рано или поздно мне придется доставать продукты. Напоследок заглянула в сковородку. Да, от смены у плиты меня освободили!
На очереди был разбор вещей и обустройство рабочего места, но для этого пришлось сменить дислокацию и перебраться на второй этаж в спальню. Только безопасность — прежде всего! Я заперла входные двери, прихватила вещи и отправилась наверх.
На пороге комнаты, которой предстояло стать моим пристанищем на следующие две недели, я замерла… Ну, не совсем. Меня разобрал смех, носивший столь бурный характер, что я буквально не могла двинуться с места.