Искатель, 2014 № 10 - Страница 41

К «плащу» с прибором присоединился второй, такой же, только поменьше ростом и не такой широкий в кости. Зато с пистолетом в руке. Встал рядом. Оружие держал стволом вниз, но сомневаться не приходилось — появится необходимость, мгновенно пустит его в ход.

— Сядьте, Виктор, — Залеский указал на стул у того самого столика, на котором стоял стакан с остатками вчерашнего коньяка. — Пришло время объясниться.

Дождавшись, когда вор выполнит просьбу, занял место напротив. Достал из внутреннего кармана фляжку, судя по всему серебряную, отвинтил колпачок. Тот волшебным образом обернулся в две стопки. Проговорил спокойно:

— Теперь можно и выпить.

Вик поймал себя на мысли, что наблюдал уже третью ипостась этого человека. Первой была рыхлая и безвольная личина Сониного любовника, мечтающего хапнуть куш пожирнее и смыться с красивой женщиной в далекие теплые страны.

Вторая — злодей, ловко сыгравший под простачка. Не стоит кривить душой, Вик представлял себе совершенно иной сценарий встречи с обманувшими его подельниками. Считал, что сможет нагнать на них страху и диктовать свои условия. Представлял себе растерянного, трясущегося инженера и кающуюся Соню. Предлагающую свою любовь и верность…

Сейчас перед тягуном сидел третий Залеский — спокойный, собранный, деловой. Нейтральный — без злобы, ажиотажа и лицедейства. И говорил уверенно и по-деловому:

— Вы наверняка уже догадались, Виктор, что дело совсем не в трех чемоданах витакса. Полторы тысячи лет жизни — кусок, конечно, неплохой, но даже Софья понимала, что это еще не бессмертие. Это только стартовый капитал, площадка, с которой нужно уметь оттолкнуться, чтобы прыгнуть высоко-высоко. Сумела бы девочка это сделать? Не знаю, хотя определенными талантами наша затейница определенно не обделена. Уже то, что она чуть не науськала на меня старшего инспектора одного из региональных управлений ви-контроля, говорит о многом…

— Кто вы, Залеский? — спросил Вик.

— Я-то думал, вас гораздо больше будут занимать собственные проблемы, — улыбнулся собеседник и налил наконец в серебряные стопочки. — Зачем вам лишние секреты? Скажем так, я представляю Службу. И будьте уверены, полномочия у меня самые серьезные.

— И все это с самого начала?..

— Да, — просто подтвердил Залеский. — Все это с самого начала операция с привлечением концерна «Партнер». Цель операции вам знать не положено. Не имеете необходимой степени допуска, — хохотнул лже-инженер, — но доиграть роль до конца придется.

— И как же вас теперь называть? Не инженером же…

— Да как угодно. Нравится инженером — валяйте. Хотите — по фамилии, тоже неплохо. Она у меня подлинная. А хотите — господином полковником. Это, кстати, будет недалеко от истины.

К этому времени Вик окончательно пришел в себя. Хотели бы убить, убили бы сразу. Витакс у них. Значит, нужно что-то еще. «Отслужить» — это как?

Он поднял стопку:

— Надеюсь, напиток не отравлен?

— Бросьте, Вик. Мы ж не в дешевой мелодраме.

— Тогда уж не в классической трагедии. Это там любят подносить чашу с ядом. — И опрокинул стопку, словно водки выпил, а не дорогого, судя по аромату, коньяку. — Налейте еще, господин полковник, и введите в курс дела — что за чертовщина происходит со мной и вокруг меня.

— Вот это с удовольствием, — улыбнулся полковник. — Я и про коньяк, и про разговор.

— То, что вы, тягуны, называете пробоем, наши головастики именуют мудреным термином. — Теперь полковник еще и закурил сигару, сизый дым слоями потянулся к потолку: — Что-то там с флюктуациями поля: искажение структуры и формирование устойчивого отрицательного градиента… И еще всякие бла-бла-бла… Ну, вы понимаете, на то они и ученые, чтоб говорить вещи, только им и понятные. Но суть явления известна. Человек превращается в автомат по съему витакса, при этом сам с этого ничего не имеет. Добыча не усваивается, даже не задерживается. Уходит со свистом… Куда? Над этим ломают голову ведущие специалисты, но, увы, пока безрезультатно.

Вик внимательно слушал. Залеский говорил пока вещи известные, но к чему-то он ведь клонит?

— Однако некоторые закономерности все же известны. Как это происходит обычно? Вы используете определенные участки тела, наиболее чувствительные к контакту с полем. Что там у вас есть — глаза, руки, нижняя половина груди, точнее, солнечное сплетение. Если принять человеческое тело за ось, а поле вокруг него за окружность, то получится, что тягун открывает этакую амбразуру, щель, через которую втягивает витакс. Открывает градусов на шестьдесят. Это обычно, но вот у «пробитого»…

— А вы неплохо разбираетесь в нашем ремесле, — заметил Вик.

— Положение обязывает, — улыбнулся в ответ полковник, пыхнув сигарой. — Тягачеством занимается не только ви-контроль. Те — цепные псы, призванные охранять от вас общество. Сберегать добропорядочным гражданам праведно нажитый витакс. Но есть и другие структуры, которые исследуют этот феномен, пытаются раскрыть его механизм. Вас, тягунов, не так много. А рядом еще те, кого вы называете ищейками. Тоже странные личности — сами тянуть не могут, но слышат, как это делаете вы. Как у всех вас — и тех и других — все это получается, непонятно. Но вернемся к пробою.

— Скажите, Залеский, сколько всего было «пробитых?

— Это секретная информация, Виктор, но вам я скажу. Вы — шестой.

— Я знал только о двоих…

— Ну да, наверняка вы знаете о самых первых. Потом произошло еще три случая, но ситуация уже была под нашим контролем. Этих людей немедленно изолировали и… исследовали.

Почему-то сразу стало ясно, чем закончились исследования для исследуемых.

— Так вот, — продолжал полковник, — начинается все как обычно, разве что контролировать запуск «пробитому» становится раз от раза все труднее. Он тянет, как дышит, — почти без волевого усилия. Превращается в этакий магнит, притягивающий витакс окружающих людей. А следом происходит расширение амбразуры. По неизвестным причинам из шестидесяти градусов она быстро увеличивается до ста восьмидесяти. То есть вы тянете уже всей передней поверхностью тела. Точнее, поля. Любой человек, появляющийся перед вами, автоматически превращается в объект тяга. И очень быстро какие-либо границы исчезают совсем. Это уже не амбразура, это уже круговой обстрел. Может, кольцо, может, поле открыто полностью. На все триста шестьдесят градусов. Больше для «пробитого» нет ограничений: он тянет со всех, кто вокруг него — спереди, сзади, с боков. Отовсюду. Черная дыра, а не человек. Запусти такого в город, дай пройтись по улицам, и через какое-то время там не останется никого живого. Вот во что вы превратились, Виктор. Сами-то почувствовали?

Залеский перевел дух и вновь наполнил стаканчики.

— Почувствовал, — задумчиво проговорил Вик. Действительно, Залеский сейчас озвучивал его недавние догадки. — И скажу честно — открытие не из приятных. Ну а этот «шкаф» с приборчиком, он, как видно, сдерживает мои новые возможности?

Двое в плащах тихонько стояли в сторонке. Один все так же держал «коробку», другой пистолет. Слышат они беседу или нет, было непонятно. Но Залеский внимания на них не обращал.

— Верно мыслите, Виктор. Этот приборчик — генератор. И генерирует он энергетическую ловушку, не позволяющую вам тянуть. Формирует вокруг вас своеобразный кокон, внутри которого вы безопасны для окружающих. Гениальная штука, скажу я вам. Вот сейчас кокон пропускает около одного процента витакса, ровно столько, чтобы в вашем поле болтались две-три единички. Чтоб вы могли дышать и говорить. И слушать меня.

— И единички эти я тяну?..

— Да! — широко улыбнулся Залеский. — С меня и с этих двоих.

— Вы настоящий герой невидимого фронта, господин полковник, — саркастически усмехнулся Вик. — Жизни не жалеете…

— Не переживайте, — успокоил собеседник. — Потери ничтожные, и все будут возмещены за казенный счет.

— И помощникам зальете?

— Им по рангу не положено, — усмехнулся Залеский. — Что поделать, такая работа. Но ребята получают очень неплохие премиальные.