Искатель. 1991. Выпуск №4 - Страница 21

Я стоял в начале квартала, где Швед Олсен и его семья жили в своей ярко раскрашенной помойке, и внимательно смотрел по сторонам. Улица была темная, но не пустынная. Субботний вечер все-таки: люди вынесли на тротуар стулья и кресла, сидели, разговаривали, пили пиво. Свободное время. Счастливое время.

Я шел по кварталу, и меня едва удостаивали взглядом. Я их не интересовал. А вот и дом Олсенов — я поднялся по нескольким ступенькам в вестибюль. Нижняя дверь была открыта. Я слился с тенями тускло освещенного холла внизу. Некоторое время стоял не двигаясь. На улице снаружи не было никого подозрительного. Все же узнали они что-нибудь от старого Шмидта или нет? Если да, то, вероятно, для Джо-Джо уже все кончено. Я был уверен, что Шмидт ничего им не сказал, но где же они? Мне не нравилось ощущение — как будто что-то смыкалось вокруг меня.

Я поднялся по лестнице. Комнаты за открытыми дверями были темными. Мерцали голубовато-белые экраны телевизоров, жужжали электрические вентиляторы.

Дверь Олсенов оказалась закрытой. Олсенам было о чем подумать, помимо жары. Я нажал на кнопку звонка и стал ждать. Конечно, знал, что рискую. Меня уже предупредили— не лезть в это дело. Да, риск большой, но в жизни приходится иногда рисковать. Если ты никогда не рисковал, ты никогда не жил. Просто существовал, как морковка на грядке. Швед сам открыл дверь.

— Ты сошел с ума, Форчун.

Его сыновья сидели в креслах. Услышав эти слова, они поднялись. Мать, Магда, была в зеленом платье, которое придавало ее морщинистому лицу отвратительный желтоватый оттенок. Казалось, она не могла поверить, что я снова к ним пожаловал. Я вошел, чуть оттесня Шведа в сторону. Парни пошли мне навстречу со сжатыми кулаками. За моей спиной стоял Швед.

Прежде чем они приступили к действиям, я начал говорить. Я забросал их словами. Никаких имен и множество догадок. Старый полицейский метод.

— Он вернулся и обнаружил, что Стеттин прилепил талон на машину, правильно? После того как убил Тани Джоунс, он вернулся и увидел, что Джо-Джо переставил машину — а машина была с наклейкой, — и тогда он забрал у Стеттина штрафную книжечку. Потом пошел за Джо-Джо. Конечно, я понимаю, как вы перепугались. Я бы тоже испугался. Этот человек достаточно сильный, чтобы выступить против Паппаса. А вы оказались между ними… Никаких имен, просто «он», а звучит это очень убедительно. Если человек, с которым ты говоришь, испуган, он обычно, проговаривается — пытаясь защититься, невзначай называет имя. Я использовал этот трюк сотню раз в делах о разводах.

— …Он обманывал Паппаса с его подружкой. Потом — бах, бах — он ее убивает. Это уже большие неприятности. Но ему удается уйти незамеченным. Он возвращается к машине — а она помечена. Люди знают, что он был в этом квартале. Джо-Джо знает, что он был в этом квартале. Он должен убить Джо-Джо. Джо-Джо его видел? Что еще мог он сделать, кроме как пойти за Джо-Джо?

Швед Олсен с тупым видом качал головой. У сыновей лица были белые как мел. Даже Магда — скала — растерянно моргала и казалась загипнотизированной. Они знали, вот в чем дело. Как провинившиеся муж или жена в бракоразводном процессе, они знали и думали, что знаю я. Я заставил их думать, что знаю больше, чем это было в действительности. Но, по их мнению, у меня была не совсем верная картина. Сейчас они были уверены, что я знаю слишком много, но кое в чем ошибаюсь. Им не терпелось растолковать мне, в чем я ошибаюсь. Во всяком случае, этого хотелось самому слабому звену, а им был Швед. Швед слишком долго жил с чувством вины. Он просто не мог объяснить, что я не прав.

— Нет, он ничего не сделает Джо-Джо, — настойчиво проговорил Швед. — Он никогда не тронет Джо-Джо. Джо-Джо ничего не видел и никому ничего не скажет, понятно? Ну да, талон, ну и что? Джейк знает, что все о'кэй. -

— Не смеши меня, — сказал я. И засмеялся. — В деле об убийстве?

— Джейк, он ничего не сделает Джо-Джо, — настаивал Швед, стараясь убедить себя. Вероятно, до сих пор ему это удавалось.

— Джо-Джо, он же совсем глупый… с этим талоном… — проговорил один из парней.

— Дурак, — поддержал его второй.

— Молчите! — завопила Магда Олсен. — Молчите! Магда заметила ловушку. Разгадала мой трюк. И попыталась их остановить. Но уже было поздно.

— Да чего там, — усмехнулся Швед, — все о'кэй. Джейк ничего не сделает Джо-Джо, но тебе, Форчун, конец, Джейк тобой займется.

Джейк. Ну вот. В это мгновение, когда я смотрел на Олсенов, я мог думать только об одном: если бы Милта Баньо не оказалось вчера в квартире Марти, я бы уже был мертв.

Джейк Рот не решился убить меня при Баньо. Ибо Паппас поинтересовался бы, почему Джейк убил меня, а причина простая: это ведь Джейк Рот убил Тани Джоунс! Вот что он должен был скрыть от Паппаса любой ценой. Этим и объяснялось все последующее.

Джейк Рот.

Это напоминало большое открытие в науке. Один маленький прорыв — и остальное выстраивается в ровный ряд. Становится ясным. Ну, конечно, Джейк Рот.

Факты, бывшие доселе разрозненными, намертво сцепляются друг с другом. Искаженная картина становится в фокусе. Джейк Рот — хладнокровный убийца, не слишком умный, но хитрый. Крупная фигура, чтобы нанять людей против Энди Паппаса. Достаточно глупый, чтобы обмануть Паппаса, и в достаточной степени животное, чтобы, испугавшись, убить глупую девчонку. Животное, которое живет насилием, а насилие и было ключом ко всему с начала до конца.

— Джо-Джо сорвал талон с машины, — медленно проговорил я, — переставил машину. А Стеттин налепил на нее штрафной талон. Джо-Джо опасался, что хозяин машины видел его поблизости. Он подумал — вдруг хозяин догадается, кто поставил машину в неположенное место и тем самым схлопотал ей штраф. Хозяин-то разозлится… Тогда он сорвал талон, будучи уверен, что хозяин ничего не узнает. Совершенно детский поступок. Очень хитро — убрать талон, хозяин не будет знать, что полицейский наложил на него штраф. Только вот Джо-Джо совершил ошибку, не так ли? Ничего себе ошибочка…

Продолжая говорить, я думал о Джейке Роте. Все стало понятным. Почему он меня обработал? Почему нервничал Баньо? Паппас их не посылал. Джейк Рот действовал по собственной инициативе. Рот взял Баньо, чтобы казалось, будто их прислал Паппас — если бы он приехал один, я сразу мог что-то заподозрить. Рот не знал, что именно мне известно. Я даже вспомнил сейчас тот маленький инцидент в кафе «О’Генри» — как Рот нажимал на меня, чтобы я отстал от Олсенов. Паппас уже сказал мне все, что нужно. Но Рота этот вопрос очень волновал, и он перестарался.

— Какую ошибку сделал Джо-Джо? — спросил я. Швед пожал плечами.

— Никакую. Джейк видел, как легавый лепит талон на машину. Из окна квартиры той бабы.

Я представил себе эту сцену на Уотер-стрит. Квартира Тани Джоунс располагается в задней части здания на Дойл-стрит — с хорошим видом на северную сторону Уотер-стрит. Джейк Рот, в одной комнате с мертвой девушкой, увидел, как Стеттин прикрепляет талон на его машину, вдруг оказавшуюся в запрещенном для стоянки в дневное время месте! Наверно, Рот постарался выйти как можно скорее — на инсценирование ограбления много времени не ушло — но талон уже исчез.

— Джо-Джо даже не знал эту машину! — презрительно проговорил один из парней.

Рот только чтоубил Тани Джоунс, а номер его машины был записан на корешке штрафного талона. Даже если полицейские детективы узнают о талоне, это всего лишь покажет, что Рот был в этом районе. Придется еще доказывать, что он входил в квартиру Тани Джоунс. Но как раз на этот вопрос ответ был ясен. Рот боялся но полиции, а Энди Паппаса.

Роту нечего было делать в тот день на Уотер-стрит. То, что оказался там, значило — Паппасу он солгал, а с Тани Джоунс, разумеется, был знаком. Энди Паппас умел сложить два и два не хуже любого другого. И даже лучше: Энди всю жизнь был осторожным и подозрительным человеком. Ложь, присутствие машины на Уотер-стрит и факт знакомства Рота с Тани вызвали бы у Паппаса определенные подозрения. А заподозрив что-то, Энди обязательно выяснил бы все до конца — это он умел.