Искатель. 1989. Выпуск №3 - Страница 2

Блейк снова потрогал большой палец. Боль чуть утихла. Он поднялся и, стараясь не задеть больной палец, двинулся вперед. Хромая, ковыляя и скользя по грязи, он спустился по склону, пересек узкий ручей, вода в котором доставала ему до лодыжек, и вскарабкался по другому склону к дому.

Горизонт озарился молнией, и на какое-то мгновение Эндрю Блейк увидел очертания дома на фоне этого сияния — большое здание с тяжелыми дымоходами и окнами, утопленными в камень, будто глубоко посаженные глаза.

Каменный дом, удивился он. Пережиток прошлого. Каменный дом, в котором кто-то живет.

Блейк наткнулся на ограду, но не ушибся, потому что двигался медленно. Идя ощупью вдоль забора, он добрался до калитки. За ней виднелись три маленьких светлых прямоугольника. Блейк решил, что это дверь. И пошел к ней по плоским каменным плитам. Возле двери замедлил шаг и стал осторожно нащупывать дорогу. Здесь могли оказаться ступеньки, а с него хватит и одной разбитой ноги.

Да, ступеньки тут были. Блейк поднялся по лестнице к двери и поискал сигнальное устройство, но сигнального устройства не было. Не было даже колокольчика или звонка. Пошарив еще немного, он нащупал дверной молоток. Ну конечно, сказал себе Блейк, в таком доме наверняка должен быть дверной молоток. В доме из далекого прошлого…

Он поднял молоток и постучал. Подождал. Никаких признаков, что его услышали. Постучал еще раз. За спиной что-то заскрипело, и Блейк резко обернулся. Яркая вспышка ослепила Блейка, и он скорее почувствовал, чем увидел, за источником света, на фоне ночной мглы, смутный силуэт человеческой фигуры.

Сзади распахнулась дверь, и на улицу из дома хлынул свет. Теперь Блейк видел человека с фонарем. Тот был одет в юбку-шотландку и овчинную куртку. В другой его руке блеснула сталь. Пистолет, решил Блейк.

— Что здесь происходит? — резко спросил мужчина, открывший дверь.

— Кто-то пытается забраться в дом, сенатор, — ответил человек с фонарем. — Должно быть, он как-то ухитрился проскользнуть мимо меня.

Блейк медленно повернулся к стоявшему в дверях мужчине.

— Простите, сэр, — сказал он, — я не знал… Я не хотел поднимать переполох. Просто увидел дом…

— И это еще не все, сенатор, — вмешался охранник. — Странные дела творятся нынче ночью. Не так давно я заметил тут волка…

— В округе нет волков, — ответил сенатор. — Волков вообще не существует. Их нет уже лет сто, если не больше.

— Но я видел! Там, на холме за ручьем. Была яркая вспышка молнии…

— Простите, что заставляю вас стоять тут и слушать эту перебранку, — сказал сенатор Блейку, — В такую ночь лучше сидеть дома.

— Кажется, я заблудился, — ответил Блейк, стараясь унять дрожь. — Если вы сообщите мне, где я нахожусь, и укажете дорогу…

— Погасите фонарь, — велел сенатор охраннику. — И займитесь делом.

Фонарь потух.

— Волки! — сердито воскликнул сенатор. — Ну и ну! — И добавил, обращаясь к Блейку: — Пойдемте.

Блейк вошел, и сенатор закрыл за ним дверь.

Блейк огляделся. Он стоял в прихожей. По обе стороны были двери высотой от пола до потолка, а в комнате в громадном каменном очаге горел огонь. Комната была заставлена тяжелой мебелью в ярких ситцевых чехлах.

Сенатор прошел мимо Блейка и остановился, чтобы рассмотреть его.

— Меня зовут Эндрю Блейк, — представился Блейк. — И я боюсь, что пачкаю вам полы.

Дождевая вода, капавшая с его одежды, образовала на полу лужицы. От двери до того места, где стоял Блейк, тянулась цепочка мокрых следов.

Сенатор, высокий худощавый мужчина с коротко остриженными седыми волосами и серебристыми усами над прямым ртом, похожим на зев капкана, был одет в белый халат с ажурными лиловыми кружевами по кромкам. Он повернулся и открыл одну из боковых дверей, за которой оказался платяной шкаф. Сунув туда руку, сенатор извлек толстый коричневый халат.

— Держите, — сказал он, протягивая его Блейку, — это как раз то, что нужно. Настоящая шерсть. Вы, наверное, озябли.

— Самую малость, — ответил Блейк, до боли сжав челюсти, чтобы не стучать зубами.

— Шерсть вас согреет, — сказал сенатор. — Это редкость. Теперь везде одна синтетика. Но шерсть можно приобрести у одного сумасброда, который живет в шотландских горах. Он думает почти так же, как и я, и считает, что настоящие старые вещи по-прежнему лучше новых подделок.

— Уверен, что вы правы, — ответил Блейк.

— Но что это я, стою, разглагольствую, а вы тем временем мерзнете. Поднимитесь вон по той лестнице справа. Первая дверь налево. Там моя комната. В шкафу найдете сандалии. Да и шорты ваши тоже, наверное, промокли насквозь.

— Должно быть, так, — ответил Блейк.

— В туалетном столике найдутся шорты и все, что нужно. Ванная справа, как войдете. Десять минут в горячей воде вам не повредят. А я пока попрошу Элин сделать кофе и откупорю бутылочку доброго коньяка.

— Не утруждайте себя, — сказал Блейк. — Вы и так уже столько сделали…

— Пустяки, — ответил сенатор. — Я рад, что вы заглянули ко мне.

Держа в руках шерстяной халат, Блейк взобрался вверх по лестнице и открыл первую дверь налево. За ней справа он увидел белую блестящую ванну.

Блейк бросил коричневый халат на крышку корзины, снял свое замызганное одеяние и швырнул его на пол. Опустил глаза и удивленно оглядел себя. Он потерял свои шорты неизвестно где, непонятно как…

Когда Блейк вернулся в большую комнату с камином, сенатор уже ждал его. Он сидел в кресле, а на подлокотнике примостилась темноволосая женщина.

— Э… молодой человек, — сказал сенатор, — вы назвали себя, да я не запомнил имени…

— Эндрю Блейк.

— Уж извините, — проговорил сенатор. — Память у меня уже не такая цепкая, как когда-то. Это моя дочь Элин. А я — Чандлер Гортон. Из бормотания того балбеса на улице вы, конечно же, поняли, что я сенатор.

— Познакомиться с вами, сенатор, и с вами, мисс Элин, большая честь для меня.

— Блейк? — переспросила девушка. — Где-то я слышала это имя. Совсем недавно. Скажите, чем вы знамениты?

— Я? Ничем, — ответил Блейк.

— Но о вас же писали во всех газетах. И по трехмернику в новостях показывали. А, вспомнила! Вы тот человек, который вернулся со звезд.

— Что ты говоришь? — воскликнул сенатор, тяжело поднимаясь. — Как интересно! Мистер Блейк, вон то кресло, возле самого камина, очень удобное.

— Папе нравится разыгрывать из себя барона или, по меньшей мере, сельского сквайра, когда приходят гости, — сказала Элин Блейку. — Не обращайте на него внимания.

— Сенатор очень любезный хозяин, — заметил Блейк.

Сенатор взял графин и потянулся за бокалами.

— Если вы помните, я обещал вам коньяку, — сказал он.

— И не забудьте похвалить его, — добавила Элин. — Сенатор — ценитель коньяков и гордится этим. А чуть погодя, если вам захочется, выпьем кофе. Я включила автошеф-повара…

— Шеф снова заработал? — спросил сенатор.

— Не слишком охотно. Сварил кофе, как я просила, да еще яичницу с ветчиной поджарил. — Она взглянула на Блейка. — Хотите яичницу с ветчиной? Наверное, она еще не остыла.

— Нет, большое спасибо.

— Этот повар зациклился на оладьях, — сказал сенатор. — Что ни наберешь на диске, итог получается один и тот же. Правда, отбивные шеф тоже жарил, хотя и редко.

Гортон вручил всем по стакану и сел в кресло.

— Немудреный уют — вот за что я люблю этот дом, — сказал он. — Триста лет назад его построил человек, заботившийся о собственном достоинстве и понимавший кое-что в экологии. Поэтому он и сложил дом из чистого известняка и леса, который тут рос. Он сделал так, что дом не выделяется из окружающего пейзажа. И никакой технической ерундистики здесь нет, кроме автоповара.

— Мы люди старомодные, — сказала Элин. — Мне всегда казалось, что жить в таком доме — все равно, что обитать, скажем, в землянке в двадцатом столетии.

Сенатор покрутил свой бокал, заставив коньяк плескаться.

— Конечно, он не летает, — продолжал Гортон, — и не будет с вами разговаривать. Но кому нужен летающий дом и…