Искатель. 1989. Выпуск №1 - Страница 23

— А молодой твой?

Не успел Сокольников обидеться на такое обращение, как Викторов поправил передовика.

— Тут у нас все сотрудники, — сдержанно сказал он. — Олег, ты будешь заказ брать?

— Я не знаю, — ответил Сокольников, одновременно шаря в пустом кармане. — А что за заказ?

Трошин положил перед ним листочек со списком и снова повернулся к Викторову.

— Я слышал, что ты «Стройдеталь» начал бомбить?

— От кого же ты, интересно, это слышал?

— Между прочим, я тоже в отделе работаю.

— Да ну! — спокойно сказал Викторов.

— Там все непросто.

— А что так?

— Если хочешь, как-нибудь поговорим. В общем, я тебе сочувствую.

— Это хорошо. — Викторов выглядел задумчивым. Даже немного сонным. — Ты мне вот что скажи, Георгий…

— Да?

— Деньги за заказ тебе отдавать?

Наверное, Трошин ждал другого вопроса. Он внимательно посмотрел на Викторова, поиграл бровями и сказал:

— Тоня деньги принимает. Желаю успеха.

Сокольников догадался, что в их отношениях не все было ладно.

Дома Олег Сокольников с немалой гордостью выложил на стол содержимое большого полиэтиленового пакета. Чего только тут не было! Банка красной икры и банка черной, лосось в собственном соку, полкило кеты, копченая спинка осетра и даже килограмм дефицитнейшей воблы в отдельном бумажном кульке.

Осмотрев все это, отец тихо присвистнул и покачал головой.

— А чем плохо? — Мать тут же отреагировала на его интонацию.

— Это у вас всем так дают? — полюбопытствовал отец.

— Всем.

— Здорово. А у нас в цехе такой заказ на пятнадцать человек разыгрывают. Но без воблы.

— Сравнил тоже, — сказала мать.

— И где же такие наборы приобретаются?

— Недалеко, — Олег понемногу начал обижаться. — В рыбном возле «Новокузнецкой».

— Скажи пожалуйста! Недавно туда заходил, так, кроме минтая, только луфаря увидел. Вообще тоже рыба… с плавниками.

Отец пошел и лег на диван.

— Ну а если к примеру завтра в этом магазине придется проверку делать? — спросил он через минуту.

— Я магазинами не занимаюсь, — сердито ответил Олег.

— Ну, не тебе. Сослуживцам твоим.

— Что ж, и сделают… Собственно, зачем это вдруг там делать проверку?

— Мало ли! Покупатели пожалуются. Или кто в магазине проворуется. Могут они провороваться?

— Нет. — Олег постарался вложить в свои слова как можно больше убежденности. — В этом магазине все в порядке. Иначе мы бы с ними связываться не стали.

— А-а! — глубокомысленно сказал отец.

Мать все слушала и не выдержала.

— Прекрати! — цыкнула она. — Чего дурака валяешь? Люди вокруг не хуже живут. Все воруют, что ли?

— Всё, всё, — отец повернулся на бок, а газету положил на затылок.

Мать засмеялась и звучно шлепнула по газете полотенцем.

— Вставай, еда на столе…

Они ужинали, смотрели телевизор, все было как обычно, а Олег все думал, что вопросы свои отец задавал неспроста. Действительно, что, если?.. Ну так что ж! Пойдут и проверят. Хотя, конечно же, не очень-то удобно будет устраивать проверку этой симпатичной и приветливой заведующей в тугом крахмальном халатике, которая лично отпускала им товар. Во всяком случае, он предпочел бы с проверкой к ней не ходить.

Когда Сокольников возвращался с обеда, в коридоре его поймал передовик Трошин и завел в свой кабинет. Оказывается, Сокольникову доверялось важное общественное поручение — быть отдельским политинформатором. Сокольников не возражал, даже порадовался, что обошлось так легко и его не заставили, к примеру, выпускать стенгазету. Только слегка задело, что Трошин демонстративно принялся закрывать какие-то документы, лежащие на столе.

— Бдительность — основа работы, — пояснил Трошин, поймав обиженный взгляд Сокольникова. И с этим Сокольников в принципе был согласен, хотя такая бдительность все же ему не понравилась. Чего от своих прятаться?

Потом он вдруг вспомнил, что обещал купить матери почтовые конверты. Накинув куртку, выскочил на улицу и едва не столкнулся с Севой. Тот стоял у газетного стенда, засунув руки в карманы.

— А! Олежек! — обрадовался Сева и простуженно швыркнул. — Какая встреча!

— Привет, — сказал Сокольников, — ты как тут оказался?

— Вот бумаги относил, которые твой начальник затребовал. А как твои дела?

— Нормально, — неопределенно сказал Сокольников.

Сева пошел рядом.

— Вот мне интересно, — сказал он, — наше дело сложное считается или как?

— Или как. — Сокольников пожал плечами. — Обычное.

— Ты знаешь, вот честно, мне кажется, что вы ничего не найдете.

— Почему же?

— Так ведь нет ничего, — хитро сказал Сева. — Ты что же думаешь, там всё жулики сидят?

— Как сказать. — Сокольникову ужасно надоел Сева со своим разговором, и он был рад, что киоск уже рядом.

Пока он покупал конверты, Сева топтался рядом, изъявляя готовность сопровождать Сокольникова и дальше.

— Я тебе точно говорю, — продолжал он, — недостача и хищение — разные вещи. Вот если есть еще что-то, тогда совсем другое дело.

— Есть, есть, не беспокойся, — сказал Сокольников.

— Ну, например, что? — с живым интересом спросил Сева.

— Секрет, — раздражаясь понемногу, ответил Сокольников.

— Да ты не торопись, Олежек, — засуетился Сева. — Я вообще с тобой хотел поговорить. Знаешь, все эти дела на заводе… Неприятно. Честно, неприятно. У нас руководство неплохое, я тебе точно говорю. Всегда могут войти в положение, понять человека… Такое нечасто встретишь. А тут ходят люди, можно сказать, в неизвестности… Надо бы помочь, а, Олежек?

Только сейчас Сокольников сообразил, что не просто так выспрашивает его Сева, что есть у него определенная цель и что именно его, Сокольникова, избрал он, чтобы попытаться выудить информацию. Может, даже специально тут поджидал.

Вероятно, сейчас Сева казался себе очень ловким. А Сокольников никак не мог набраться решимости и послать его попросту подальше. Вместо этого он криво улыбнулся, пробормотал, как бы извиняясь: «Будь здоров, пока» — и поспешил к себе.

Викторова на месте до сих пор не было — после обеда он отлучился куда-то по своим делам. От нечего делать Сокольников взял из стопки изъятых документов то, что лежало сверху, и принялся изучать. Это оказалась та самая книга, которую они забрали у сторожа Скоробогатова, Уголки листов были захватаны до черноты и скручивались трубочкой. Сокольников отчетливо представил себе, как Скоробогатов листает страницы, слюнявя палец и щуря почти совсем слепые глаза под огромными линзами. Почерк у Скоробогатова был неровный, но разборчивый. Как видно, он в самом деле любил аккуратность и подробно заносил в соответствующие графы название груза, его количество, номер машины и организацию-грузополучатель. Завод «Стройдеталь» производил брус, половую доску, вагонку, фанеру, а также двери, оконные рамы и многое другое. Все это отправлялось в различные строительные тресты и управления, которых Сокольников насчитал более десятка уже на первых страницах. Иногда в графе «получатель» стояла просто фамилия. В графе «груз» обязательно значилось: «обрезки». Сокольников принялся выискивать обрезки по всей книге и обнаружил, что обратной зависимости нет. Очень часто получателем обрезков оказывались некие КОТ-2 и КОТ-5. Сокольников попытался отыскать еще какую-нибудь закономерность, но в эту минуту зазвонил внутренний телефон.

— Кто? — спросила трубка голосом Чанышева.

Сокольников ответил.

— Зайдите ко мне! — потребовала трубка.

Кабинет у Чанышева был темноватый: окна выходили в узкий каменный колодец двора. На столе горела лампа.

— Садитесь. — Чанышев указал на стул напротив. — Как работается?

Чанышев вначале смотрел на собеседника, потом отводил глаза и произносил фразу и снова смотрел в лицо. Такая у него была манера.

Сокольников кашлянул и ответил, что нормально.

Последовало еще несколько совершенно незначащих вопросов, на которые Сокольников отвечал с готовностью и некоторым недоумением. Ответы его Чанышев выслушивал, пожалуй, не особенно внимательно, только отчего-то все поглядывал на Сокольникова в упор.