Искатель. 1985. Выпуск №6 - Страница 40

Он смотрит на меня в упор, и его тяжелый взгляд излучает откровенную неприязнь:

— Мы думали, что имеем дело с бандой контрабандистов, в то время как, в сущности, имели дело с вашей разведкой… Это наша ошибка… Признаю, роковая ошибка.

— Разведка? — спрашиваю наивно. — Вы думаете, разведка будет терять время ради какого-то груза наркотиков?

— Однако и вы допустили роковую ошибку, мистер Питер, — продолжает американец, пропуская мимо ушей мои возражения. — Правда, вы очень удачно внедрились в тыл противника. Но вы не позаботились обеспечить надежный выход из игры. И сейчас вам придется за все заплатить. Или получить по заслугам, если вы предпочитаете это выражение.

Он умолкает, смотрит на часы, затем в конец помещения, тонущего в полумраке, и замечает:

— Думаю, что человек, о котором идет речь, должен подойти с минуты на минуту. А пока воспользуюсь случаем и дам вам последний шанс, которого вы, правда, не заслуживаете. Бросим ли мы вас на произвол судьбы или дадим место в нашей системе, это будет решаться наверху. Но в моей власти оставить вам жизнь. Я полагаю, вы понимаете, что вам грозит ее потерять.

Значит, все же есть маленькая дверка — следовало бы сказать себе. И если я не говорю этого, то потому, что ясно сознаю, что эта воображаемая дверка — мираж для дураков.

В этот момент мне кажется, что в глубине помещения появляется какой-то смутный силуэт. Этот смутный силуэт возник на секунду и исчез за ближайшей бетонной колонной. Может быть, мне просто показалось, но вряд ли, ибо замечаю, что и взгляд Мортона обратился туда же.

— Итак, я готов подарить вам жизнь, мистер Питер, — возвращается к прерванному разговору американец. — При единственном и неоспоримом условии: вы расскажете нам все с самого начала и до конца. С фактами, техническими подробностями и, главное, назовете имена. Совсем просто, правда?

— Действительно, — спешу я согласиться. — Но только в том случае, если бы я располагал необходимой информацией. А я ею не располагаю. И просто не вижу, как я мог бы заслужить высокую честь, которую вы мне оказываете, принимая меня за кого-то совсем другого, кем я не являюсь в действительности.

— Бросьте болтовню! — перебивает меня Мортон, не замечая, что я, вроде бы бесцельно переминаясь с ноги на ногу, незаметно приближаюсь к нему почти вплотную. — Скажите прямо: да или нет!

— Вы сами понимаете, сэр, что я сейчас горю желанием сказать «да». Но после моего «да» начнутся вопросы, и я буду вынужден лгать, а поскольку моя ложь будет касаться области, которая для меня терра инкогнита…

— Не двигайтесь! — предупреждает меня американец, уловив на этот раз мои маневры.

И, повысив голос, кричит:

— Идите сюда, дорогой! Мистер Питер хочет вас видеть!

И не успевает заглохнуть эхо этого призыва, как из-за бетонной колонны бесшумно появляется фигура худого мужчины в черном плаще и черной шляпе с каким-то черным предметом в правой руке. Мужчина лениво смакует вечную жвачку, глядя на нас неподвижным взором. Чрезвычайный и полномочный посол смерти.

— Не двигайтесь! — звучит новый приказ. Но теперь это уже мой голос. Поскольку в то мгновение, когда Мортон позвал Марка и бросил взгляд на противоположную колонну, я встал за его спиной и упер в нее дуло пистолета. Маневр, который я обдумывал в течение всего разговора с полным сознанием его бессмысленности. Ибо даже если допустить, что мне каким-то образом удастся выбраться из этой гробницы, передо мной тут же возникнет вопрос: а дальше что?

Американец в первый момент как будто все еще не осознает своего положения и даже машинально тянется к заднему карману, так что приходится повторить несколько строже:

— Не двигайтесь, Мортон! Иначе выпущу вам в спину всю обойму! Причем из пистолета старого Дрейка.

При этих словах, во избежание возможных неприятностей, сую руку в задний карман американца и достаю оттуда пистолет.

— …Старого Дрейка… — слышу эхо собственного голоса.

Но эхо, повторенное не стенами помещения, а Марком.

— Вы убили старого Дрейка, да?

В первый момент думаю, что вопрос относится ко мне, но это маловероятно, так как темные, лишенные выражения глаза убийцы остановились на американце. И тогда я понимаю, что все же одно существо было привязано к покойному гангстеру. И это существо — человек в черном плаще и с куриными мозгами, посол смерти.

Рука Марка медленно поднимается, и дуло черного предмета направляется на Мортона, которого я использую как живой щит.

— Не играйте с оружием, Марк!.. Что на вас нашло?.. — взвизгивает в панике американец, внезапно переходя с басового регистра на более высокий.

Ответ противника краток, но категоричен: два выстрела, звук которых смягчен глушителем. Результат налицо: грузное тело передо мной покачнулось, и я хватаю его под мышки, чтобы удержать перед собой, потому что пистолет Марка все еще направлен в нашу сторону и, очевидно, пришла моя очередь.

Удержать его… Но попробуйте удержать стокилограммовое тело после того, как оно превратилось в инертную массу… Оно сползает, становясь все более тяжелым и все более выскальзывая из моих рук…

Еще секунда — и буду совершенно беззащитен перед пулями убийцы «Надо было стрелять в него первым и незамедлительно», — мелькает мысль…

И это, вероятно, была бы моя последняя мысль — довольно грубая для такого трогательного момента, — если бы неожиданно из-за колонны не возникла чья-то рука, которая решительным, не терпящим возражения движением обрушилась на темя Марка. От этого темени, вероятно, ничего бы не осталось, если бы не смягчающее действие шляпы. Вот почему так полезно носить шляпы.

Не знаю, нужно ли добавлять, что вслед за упомянутой рукой из-за колонны появился сам Борислав.

Мы уходим не обычным путем, где у входа сторожит горилла в «плимуте», а через отверстие, зияющее над Темзой, под которым в стену вделана лесенка из металлических прутьев

В полной темноте спускаемся на землю, перебираемся в соседний, заставленный грузовиками переулок, оттуда попадаем на маленькую узкую улочку, где Борислав оставил свой «форд» В дальнейшем на протяжении всего пути мы используем исключительно современные средства передвижения, пока не добираемся до парохода, который вскорости покидает Темзу…

— У тебя сигареты есть? — спрашивает Борислав, словно мы находимся не посреди Темзы, а в кабинете генерала.

Он бесцеремонно запускает пальцы в мою пачку, берет сигарету, закуривает и некоторое время жадно затягивается, как делают все заядлые курильщики, бросившие курить.

— Я следил за этим Мортоном еще с утра, — объясняет мой друг, опускаясь на скамейку — Мы ведь знали, что сегодня утром станет известно о провале операции и что Мортон сейчас же будет уведомлен. А раз он будет уведомлен, то сразу же возьмется за тебя. Значит, приведет меня к тебе.

— Логично, — замечаю я.

— Да, но я все время боялся, что, пока я шатаюсь вокруг дома этого типа, какой-то другой тип сводит с тобой счеты…

— Это тоже логично, — признаю я. — Но не 3Ht. ro, говорил ли я тебе, что мой девиз: «Умирать — лишь в крайнем случае».

— …И только когда «плимут» остановился на Риджент-стрит и взял тебя, я почувствовал облегчение.

— Интересно все же, как произошел провал… — задаю я вопрос скорее себе, чем ему.

— Думаю, это был настоящий цирк. У нас есть сведения, что предварительно были подготовлены репортажи с небывалой сенсацией: «Коммунисты травят свободный мир…», «Героин — тайное оружие социалистической Болгарии». Представляешь себе: журналисты, телевидение, кинокамеры… И вдруг — пятнадцать килограммов крахмала.

Он умолкает, чтобы покрепче затянуться сигаретой, и потом добавляет:

— Однако это только первая часть провала. Вторая уже готовится с использованием кучи документов: справок, снимков и прочее. Но об этом — завтра.

— Ты напомнил мне этим «завтра» одну песню, — замечаю я. — И одну даму. Нужно все же проститься с этой дамой…