Искатель. 1984. Выпуск №3 - Страница 36

— Да приди же наконец в себя, — приговаривал он.

Очнувшись, Шранц зло оттолкнул американца в угол палатки:

— Не прикасайся ко мне, скотина!

— Успокойся, — выждав несколько минут, чтобы дать возможность Вилли окончательно прийти в себя, нарочито спокойным тоном, как ребенка, уговаривал Фил. — Никуда ты не пойдешь. Будешь лезть только, вверх, только вверх. Иного пути у тебя нет. Ты что, забыл о Петере?

— Откуда ты знаешь про Петера?

— От Гринфилда.

— Какого Гринфилда? — искренне изумился Вилли.

— От шефа Кэти, или ты ее уже не помнишь? — вкрадчиво спросил американец. — Я даже знаю о твоей клятве голубоглазой милашке.

— Врешь, негодяй!

— Думай как хочешь, но я могу по минутам расписать тебе все, что вы выделывали в номере «Макалу». Ладно, кончаем игру, — паскудная ухмылка, промелькнувшая на губах Фила, исчезла. В голосе зазвучала угроза: — Заруби себе на носу, еще одно слово, что ты уходишь в базовый лагерь, и тебе не видать Кэти как своих ушей. Если не думаешь о себе, подумай о ней.

Стиснув зубы, Шранц судорожно шарил вокруг себя в поисках чего-нибудь тяжелого. Пальцы натолкнулись на кислородный баллон. Но не успел швейцарец поднять его, как Фил в молниеносном прыжке выбил металлический цилиндр из рук. Перед лицом Вилли блеснул нож.

— Не делай глупостей, — прошипел Фил, — или мы закопаем тебя вместе с твоими друзьями-недоносками. Лучше посмотри на это. — Он вытащил из рюкзака несколько черно-белых снимков. — Узнаешь?

На фотографиях были отчетливо видны склоны Дхаулагири.

— Не туда смотришь. Вот он, твой Петер, — американец ткнул толстым пальцем в крупный план. — Идти до него совсем ничего. Ты ведь клялся, что похоронишь брата, а теперь на попятную? Ладно, черт с ним, с этим скелетом. Но ты-то еще молод, все впереди: и горы, и Кэти, раз уж ты без них не можешь жить. Решай.

«Это — западня, — мучительно пытался найти выход Шранц. — Вниз уйти не дадут. Да и Кэти непоздоровится. Эти скоты сделали из нее заложницу».

Самого Вилли смерть не пугала: за годы, — проведенные в горах, не раз смотрел ей в лицо. Но если он погибнет, никто так и не узнает правду об истинных целях этой экспедиции. Намгьял, Стилмен, Диспенсер останутся лишь безвестными жертвами стихии. О них тут же забудут — мало ли альпинистов каждый год гибнет в Гималаях.

«Значит, придется идти. А там увидим. Подвернется случай — попробую сбежать», — решил Шранц.

Американец воспринял его согласие как нечто само собой разумеющееся.

— Вот и отлично. Чтобы и мне и тебе было спокойней, переселишься в мою палатку. Подниматься будешь в одной связке со мной. И вообще от меня ни шагу, будем сиамскими близнецами.

После гибели Стилмена и Диспенсера восхождение замедлилось, хотя погода стояла как по заказу. Правда, теперь, когда полагаться приходилось только на самих себя, у янки и англичан вдруг обнаружилась вполне приличная альпинистская техника. Но она же и тормозила подъем. Они не спеша вгоняли в лед ледоруб, пропускали страховочную веревку и только тогда давали сигнал партнеру по связке, что можно идти. Потом терпеливо ждали, пока обледеневшая веревка не сообщит: «Готов… Подстраховал… Иди…» И так без конца.

Фил приходил в ярость от бесконечных задержек, но придраться ни к чему не мог: все делалось по правилам. Зато по утрам он выгонял альпинистов из палаток еще до рассвета и, едва дав позавтракать, отправлял на ледник, поскольку от подъема по кулуару, ставшему могилой Намгьяла, пришлось отказаться.

— Тебе бы, Фил, очень подошла плетка работорговца, — как-то утром насмешливо заметил Вилли.

— Ну-ну, не забывайся. Если кому и суждено быть рабом, то тебе. Остальные — просто члены моей команды, — злобно прищурившись, ответил американец.

— И даже англичане? — не сдавался Шранц.

— Им тоже придется играть по моим правилам, если хотят живыми вернуться в Катманду. Можешь убедиться: сегодня же пошлю их шефа Чарли в одной связке с Джеффри. Пусть посмеет хоть слово сказать. Этого картографа пора поучить уму-разуму, а то вчера заявил, что они все чувствуют недомогание и прокладывать маршрут не могут. «У меня к тому же ужасно болит горло», — передразнил Фил свистящий шепот англичанина. — Ничего, Джеффри сумеет вылечить его, даже если потребуется выбить пару зубов.

Американец сдержал слово. Сразу после завтрака «международная» связка покинула лагерь. Через плечо у альпинистов висели связки скальных крючьев: их главной задачей было начать траверз вертикальной стены, взметнувшейся почти до самой вершины. По уже проложенному маршруту они к полудню достигли верхней границы ледника. Впереди тянулся пологий фирновый склон, над которым высилась неприступная громада Дхаулагири.

— Настоящая коллективная могила, — попытался сострить Чарли, хватая воздух широко открытым ртом.

— Не каркай раньше времени, — буркнул Джеффри. — Успеешь еще выбрать себе место для могилы. А сейчас нечего прохлаждаться, пошли, — дернул он за веревку и первым ступил на гладкую поверхность склона.

Под грузным телом янки фирновая корка с треском ломалась, и он до колен проваливался в крупный зернистый снег. Каждый шаг давался с трудом. Даже сквозь темные стекла защитных очков в глаза било ослепительное сияние отраженных от фирна солнечных лучей. Джеффри ускорил шаг и вдруг почувствовал, как снег под ногами подался и он скользит куда-то в пустоту. Мелькнула мысль, что напрасно они шли в короткой связке, теперь он сдернет и Чарли…

Инстинктивно выставив локти в стороны, Джеффри попытался упереться в стены, чтобы остановить падение. В следующую секунду сознание захлестнула нестерпимая боль. Страшный удар по голове, и он провалился во тьму.

Когда Джеффри очнулся, то в зеленоватом призрачном свете увидел рядом Чарли, сосредоточенно укладывавшего в свой рюкзак какие-то инструменты и измерительные приборы. На коленях у него лежала станция.

Почувствовав взгляд американца, Чарли поднял голову и весело подмигнул.

— Спасибо тебе, старина. Теперь больше нет нужды гадать, у кого из вас эта штука. Пусть Фил ее устанавливает: она отлично поработает на нас.

— Это тебе даром не пройдет, ублюдок, — Джеффри попытался приподняться, но тут же со стоном откинулся на спину.

— Лежи спокойно, тебе вредно волноваться, — картограф тщательно уложил станцию в рюкзак американца и зашнуровал его. Потом склонился над янки.

— Да, тебе здорово не повезло: свалился в собственную могилу да еще сломал обе руки, а все спешка. Обещал мне предоставить возможность выбирать место для персонального склепа, но вот не держишь слова. Это, дорогой Джеффри, не по-джентльменски. — В голосе англичанина звучало садистское злорадство. — Но я тебя прощаю: все-таки помог мне удачно приземлиться. — Он шутовски приложил руку к сердцу. — Охотно поболтал бы с тобой еще, но боюсь, скоро явятся спасатели. Так что извини.

Не обращая внимания на мольбы американца, Чарли достал из кармана большой полиэтиленовый пакет и стал деловито натягивать ему на голову. После нескольких конвульсивных движений янки затих. Картограф приподнял безжизненное тело, застегнул на груди лямки рюкзака. Потом ударом ледоруба обрушил на лицо мертвеца глыбу льда. «Ни один криминалист не сможет обнаружить следов насильственной смерти», — с удовлетворением подумал Чарли.

Оставалось обеспечить собственное алиби. Выбрав острый осколок льда, он несколько раз ударил себя по лицу: по лбу и щекам из глубоких царапин поползли струйки крови. Теперь можно было отдохнуть.

Когда сверху послышались голоса, Чарли застонал и слабым голосом позвал на помощь. В трещину полетела веревочная лестница. Первым спустился Фил и, не слушая пытавшегося что-то объяснить Чарли, принялся откапывать Джеффри. Он лишь мельком скользнул взглядом по кровавой маске, обнажившейся из-подо льда, но зато дотошно осмотрел шнуровку рюкзака и после этого потерял всякий интерес к погибшему.

Чтобы не задерживаться, Фил приказал захоронить Джеффри тут же, на дне ледниковой трещины, а сам поспешил наверх. Вечером в лагере, как только Вилли уснул, Фил наведался в палатку американцев. При его появлении все трое поднялись и уселись на спальных мешках.