Искатель. 1979. Выпуск №6 - Страница 23

Отделения некоторых обществ находились в Китае, Индии, Персии, Турции, Афганистане и других странах.

Харбинская газета «Гуньбао» от 20 августа 1933 года напечатала откровенную статью «Объединение мусульман Востока».

«Представитель мусульманского общества в Токио Курбан-Али (кстати, бывший депутат Государственной думы 4-го созыва) совместно с одним японским деятелем уже с давних пор руководит движением по объединению мусульман Востока... Руководящим центром общества решено созвать в Токио в начале сентября 1933 года съезд мусульманских лидеров. Приглашение принять участие в работе съезда послано всем влиятельным лицам мусульман. Сейчас на территории СССР проживает многомиллионное население мусульман, которые, по всей вероятности, тоже весьма сочувственно относятся к идее объединения. Вопрос о дальнейшем развитии движения привлекает внимание всех государств».

Подобные «авторитетные» заявления частенько раздавались со страниц некоторых газет, высказывались в публичных выступлениях, в отдельных книгах.

Вот, например, какую мысль развивал одни из идеологов узбекских националистов, Абдурауф Фитрат, в своих «Рассказах индийского путешественника»:

«Бухару надо отдать под эгиду Японии. Вложение японских капиталов оказало бы чудесное действие па жизнь Средней Азии, ибо заставило бы зацвести пустынные земли и дало бы бухарцам много выгоды...»

Такие радужные картины рисовали буржуазные националисты, готовые продать родную землю в любую минуту, в любые руки...

ДЕНЬ ПОБЕДЫ

Проводник уже накормил и напоил лошадей. Сейчас он внимательно осматривал седла, сбрую.

— Хозяин, — сообщил проводник, — все готово. Сейчас бу

дет деа. Вон...

Под котлом билось пламя, жадно пожирая прошлогодний кустарник.

Мне надо знать о том человеке, которого ты вел в прош

лом году, — сказал Махмудбек.

Он уже начинал болеть. Он говорил, что в это время ему

всегда плохо. То холодно, то жарко.

Малярия?

Да, малярия. Так сказал доктор в Гульташе...

Тоже японец?

64

Проводник удивленно замигал глазами и кивнул.

Да, японец. Вы знаете о нем?

Слышал... — сказал Махмудбек и спросил: — Ты прово

дил того человека?

Мне надо было возвращаться домой. До снега остава

лось очень мало.

Он успел уйти?

— Ие знаю, господин. Он очень болел.

А сейчас смог бы уйти?

Уже пять-семь дней назад можно было пройти через пе

ревал, к границе Советов.

В щели и трещины скал умело, с удивительной точностью, вбиты колья. На кольях не очень прочный настил из хвороста, камней, земли. Это и есть овринг, участок горной тропы, которая тянется вдоль отвесной скалы.

Махмудбек и Адхам молча наблюдали, как проводник, поглаживая по шее, успокаивая, вел первого коня. Потом вернулся за вторым. За третьим. Проводник словно доказывал, как прочна и удобна эта шаткая дорога. На всякий случай он уверенно сказал:

— Четыре, пять манов выдержит...

Маы — на Памире чуть больше 35 килограммов.

Махмудбек и Адхам пошли, изредка касаясь ладонями отвесной скалы, ощущая ее вечный холод. Солнце сюда не заглядывает, по скале постоянно стекают тонкие, почти незаметные ручейки... Где-то Тает снег, и вода находит трещинки среди плотных камней.

Казалось, искусственная тропка пружинисто прогибается под ногами, испытывая нервы...

— Как, Адхам? — спросил Махмудбек.

— Хорошо, господин... — с показной небрежностью ответил юноша.

Он пройдет этот страшноватый овринг.Вечером ждет Гульташ. А там еще один переход. И все... Парню становится труднее скрывать свое нетерпение. Скоро... Очень скоро он будет дома.

Не наделал бы глупостей у Джанибека. Надо будет настоять, чтобы Адхама сразу же переправили через границу...

Джанибек... Как он встретит Махмудбека? Что дошло в эти дикие горы о нем, о муфтии Садретдинхане, о размолвке с Пу-латходжаевым?

Махмудбек уже убедился: вести из долины, несмотря на грозные непроходимые перевалы, каким-то чудом просачиваются в горы. Пусть по капле... Будто вода через плотные, покрытые зеленым лишайником скалы.

Маленький караваи вновь пополз в горы. Вновь зацокали копыта послушных, выносливых животных...

Было очень тихо. И вдруг странно, неожиданно в этой тишине, раздался постепенно нарастающий рокот самолета. Наконец он, небольшой, юркий, вынырнул из-за вершины, качнул крыльями и скрылся.

Проводник восхищенно помотал головой.

— Как быстро... — и вздохнул: — Интересно...

65

Махмудбек не успел осмотреться в комнатке караван-сарая, не успел умыться, как прибежал Акбар, плотный, сильный мужчина лет сорока. Он без стука ворвался в комнатку, раскрыл руки и, шагнув, обнял Махмудбека.

— Это вы! Вы! Узбек! Кого аллах наконец-то послал в это

проклятое место. Узбек! Скажите что-нибудь... Дайте услышать

родные слова...

Акбар заплакал.

— Я единственный узбек. Единственный в Гульташе... Вы сей

час пойдете ко мне. — Он не давал возможности Махмудбеку

даже ответить на приветствие. — Вы знали Барат-хана? Я его

старший сын... Я растерял своих братьев. Их четверо. Вы слы

шали о моем отце?

Махмудбек слышал и об этом курбаши.

— Я рад вас видеть, — наконец сказал Махмудбек.

Он действительно был рад такой встрече. Акбар должен многое знать о путниках, которые здесь проходили, о становище Джанибека-кази там, рядом с советской границей.

Махмудбеку выделили отдельную комнату. В нишах стояли лаганы, касы, чайники, пиалы разрисованные искусными мастерами.

Высилась горка из сложенных ватных одеял — курпачн, атласных, шелковых, бархатных.

Все свидетельствовало о достатке, об умении жить и встречать гостей. Гости в этом доме бывали. Из горячих, шумных рассказов Махмудбек понял, что у Акбара останавливаются люди Джанибека.

Махмудбек расспросил о здоровье Джанибека, о его делах.

— Самого я видел давно. Три года назад... — ответил хозя

ин. — А его люди бывают, когда идут на базар.

Чувствовалось, что Акбар не сотрудничал с Джанибеком. Да и говорил о главаре банды без особого почтения, как о простом смертном: коротко, общими словами.

— Прошлогодний гость ушел? Как его здоровье?

Махмудбек задал два вопроса подряд, спокойно, без особого

интереса, в то же время показывая свою полную осведомленность о последнем «госте».

Ушел... Совсем недавно. Пять дней назад. Болел долго в

прошлом году. Японец дома у себя держал. Никого к нему не

пускал. Тот, когда трепала малярия, много говорил. А попра

вился, уже перевалы закрылись, К Джапибеку японец гостя

тогда не отпустил. Только недавно.

До Джанибека можно было дойти? — спросил Махмудбек.

В прошлом году? Можно... Не отпустил японец. Держал у

себя.

Ясно, что это их человек. Японцам не хотелось на всю зиму оставлять своего агента в банде Джанибека-кази. Сейчас агент только отдохнет перед уходом за границу. На это уйдет день-два.

В Гульташе все видно. Очень маленький город. А японец

хитрый. Следит за каждым новым человеком. С кем встречается,