Искатель. 1974. Выпуск №1 - Страница 48

Я словно перенесся на Землю и окунулся в живую зелень родной планеты. Планеты, которую я ни разу не посетил за период, почти равный половине уже прожитой мною жизни.

Фильм начал меня раздражать. Глаза собаки вернули мои мысли к Торну. Седая старуха мать напомнила мне о молчаливом человеке, который, ни на миг не теряя надежды, бдительно нес бессменную вахту в большом зале космопорта. А темноволосый паренек с улыбкой, подобной пробившемуся сквозь облака солнечному лучу, вызвал в памяти события, о которых лучше было бы не вспоминать.

Вернувшись в свой номер, я сел на койку и медленно обвел взглядом металлические стены.

Сходство этого помещения с тюремной камерой было случайным, но факт оставался фактом. Комната, в которой я находился, отличалась от настоящей тюремной камеры только тем, что я мог в любое время открыть дверь и выйти из нее.

Выйти, чтобы сменить это место заключения на другое — космический корабль, летящий в межпланетном пространстве, металлическое яйцо, которое изолирует человека от внешнего мира куда надежнее, чем тюрьма.

Я встал и с неприязнью глянул в зеркало, вделанное в стену напротив шкафчика. Зеркало было большое, в нем можно было увидеть себя всего, с ног до головы. Я злобно посмотрел на свое изображение: исчерченное шрамами лицо, седеющие волосы, затравленный взгляд. Глаза человека, хранящего тайну, которая должна навсегда остаться при нем.

Некоторые люди, совершив преступление, способны намертво об этом забыть. Но есть и другие — те, кто идет на преступление во имя осуществления какой-то мечты. Они потом терзаются муками совести до конца своих дней. И без Торна было несладко, а теперь стало почти невыносимо. Всякий раз, совершив посадку, я ощущал на себе терпеливый взгляд его кротких глаз, напоминавший мне о том, что только я, я один, могу положить конец его бессменной вахте.

Но он простоит там до самой смерти, будет все ждать, ждать, встречая меня в конце каждого рейса. А человек, поселившийся на Луне, живет долго, очень долго.

Я разразился проклятиями, но легче мне не стало. Я проклял тот финт судьбы, который свел меня, бредившего космосом юнца, с мальчишкой, бежавшим из дому в погоне за той же мечтой, но имевшим деньги, чтобы превратить эту мечту в действительность. Я проклял тот булыжник, хрупкий череп, те обагренные кровью деньги, которыми я заплатил за шестнадцать лет ада.

И полные терпеливого ожидания глаза его отца.