Искатель. 1970. Выпуск №3 - Страница 41

Изменить размер шрифта:

— Запишите то, что я вам сейчас расскажу, кэптен! Запишите все от слова до слова и, если это принято делать в вашей стране, приведите меня к присяге! Я знаю: на слово поверить человеку, повествующему о таких вещах, нельзя, а я требую, чтобы мне верили.

Я также настаиваю на том, чтобы вы немедленно послали свои записи вашим ученым. Спешно! Экспресс! Они найдут объяснение написанному, ибо все, что случается в действительности, может и должно быть объяснено. А ведь это же было!

Вы хорошо знаете: я не имею представления о том, что стряслось с «Зетой» и с ее экипажем. Все скрыто от меня с того момента, как мы внезапно всплыли и меня оглушил взрыв. Я и не прошу у вас откровенности: я — солдат и слишком хорошо понимаю вас. Вы правы, да, да вы правы!

В самом деле! В разгар жестокого боя на берегах Дуная, когда ваши молодцы, охваченные боевой яростью, видят, что малейшая доверчивость может стоить многих тысяч жизней, — что происходит в разгар этой страшной битвы?

Из дунайских вод в самый разгар жестокого боя в этом страшном месте вдруг всплывает из глубины вод маленькая подводная лодка, фашистская лодка-малютка, черт побери этих дьяволов!

Как слепая, она тычется в фарватере то туда, то сюда под огненным шквалом. Явно потеряв ориентацию, она не знает, куда ей метнуться!

Ваши сигнальщики передают ей приказ: немедленно остановить моторы и сдаться в плен! Ваши артиллеристы с обоих берегов наводят на нее свои орудия…

Лодка, несмотря ни на что, рвется на юго-восток, к вам. Но ведь к вам — значит от них; разве это не подозрительно?

Внезапный грохот: суденышко нарвалось на мину. Вот оно тонет. В сумерках, в дыму, ваши катерники (доблестные парни!) спешат к ней. В воде барахтаются люди… Может быть, там был только один человек; я ничего не выпытываю у вас, кэптен! Русские моряки подбирают этого человека или этих людей (мне неизвестно, нашли ли вы кого-либо, кроме меня). Лодка тонет. Сколько же времени пройдет теперь до той поры, пока водолазы поднимут или хотя бы осмотрят ее?

Следовательно, если остается одно лишь существо (будем думать, что спасен только я!), знающее тайну ее появления тут, между борющимися армиями в среднем течении Дуная (вы не сказали мне, где я нахожусь сейчас, кэптен, но Старик там, в глубине, несколько раз говорил о «среднем плесе реки». У него был сильный русский акцент, у Старика, но говорил он правильно, как книга; я понимал его. Я все знаю!), — если это так, то что же вам делать?

Естественно, вы ожидаете момента, когда существо это очнется после контузии, чтобы его допросить. Вы убеждены, что перед вами один из неудачливых фашистских диверсантов, севший на свой кораблик где-либо выше Белграда (как, кстати, Белград? Не взят ли еще, кэптен?). Вы допускаете, что он будет отрицать это, постарается выдать себя за хорвата, за серба или за беженца от наци… Почем знаю я, за кого? И вдруг…

Я никогда не забуду выражения вашего лица, каким оно стало после того, как я вам сказал, откуда мы прибыли и как.

Секунду или две вы не знали, как быть: рассердиться вам или рассмеяться? Наглость, не имеющая себе равных, перед вами или глупость, никогда еще не виданная на свете? А перед вами была только истина — простая, голая истина, хотя и неправдоподобная.

Да, лодка — та, что лежит сейчас на дунайском дне в полумиле отсюда (мне виден из окна этот лысый береговой холм), — это «Зета», бывшее судно бывшего Адриатического флота Югославии. Неделю назад, если только я не потерял счет дням (что, впрочем, вполне понятно), она пробиралась по голубому (слишком голубому, дорогой сэр! Слишком голубому для нашего трудного времени!) проливу между островами Корчула и Лагоста. Маленький в этом ракурсе остров Млет рисовался, помнится, справа по носу… А вот теперь она, с пробоиной в передней части, лежит, как вы говорите, здесь, между Доброй на правом берегу реки и Берзаской — на левом, — точно посредине. И за все эти дни она (что мне за смысл лгать?) не прошла и четырехсот миль. Да, четырехсот… Смотрите в любую из лоций мира, кэптен, листайте какие угодно справочники, вспоминайте школьные уроки географии (как было, кстати, имя вашего географа? Моего звали Чарльз Кристофер Бутс; забавный маленький человечек откуда-то с запада). Думайте, словом, что угодно — вы не поймете ничего.

Адриатика — и среднее течение Дуная! Остров Коргула — и Железные Ворота! Если огибать Балканский полуостров с юга, путь протянется на тысячи миль.

«Если огибать?!» — негодуете вы. — Что значит это «если»? Да ведь другого пути нет!»

Другой путь есть, кэптен! Клянусь вересковыми полянами Йорка, моей милой родины, он есть! Его указал нам, нас провел по нему высокий преждевременно поседевший русский инженер, беглец из концлагеря.

Я не помню его фамилии: она слишком трудна для английских губ. Но если вы хотите понять, как это случилось, не перебивайте моего рассказа! Я сообщу вам все, что помню. И лучше бы все же привели меня к присяге, потому что мне нужно, чтобы мне верили! Слушайте.

Меня зовут Баллард, сэр. Тэдди Баллард к вашим услугам. Вряд ли вы слышали это имя (хотя у нас в роду был даже вице-адмирал): я из обнищавшей боковой ветви.

Мне двадцать один от рождения. До прошлой недели я был стрелком на «Ланкастере», входящем в 71-5 эскадрилью воздушной армии, в ту, которая базируется на Массафру, неподалеку от Таранто. Хорошая долина была этот «ланкастер», сэр, и парни, летавшие на нем, были славными ребятами, особенно Гриффин, второй пилот. Жаль его, но что поделаешь — война!

Во вторник, тринадцатого числа, был получен приказ идти в воздух. Задание было секретное, но мы привыкли все понимать. Предстояло снова пересечь Адриатику по линии Бари — Сплит, углубиться на территорию Югославии и где-то над горами сбросить двух парашютистов и кое-какой багаж.

Мы вылетели в 23.01. За Тарантским заливом садилась луна. Вахту у заднего пулемета держал Финней, канадский индеец, а я пока что присоседился в фюзеляже к парашютистке… Она была молода и недурна. Я — человек веселый: земля или шестая тысяча футов — не все ли равно? Мы сидели рядом и болтали. Ее звали Вайолт, так сказала она. Славная девушка, не хуже любого парня. Она англичанка, родилась тут, в Сербии, и знала сербский язык.

Мы болтали о том, что у итальянцев все еще не пропадает страх перед чертовым дуче, что в замке Помфрет, у меня дома, вам показывают место, где были убиты Риверс Грей и Воган, мы говорили также о вас. Мисс Вайолт опасалась, что опаздывает в Сербию: ваши армии дошли уже до Калафата и Виддина, взяли Турну-Северин, пробились сквозь Железные Ворота… Вот так и надо действовать!..

Так мы рассуждали обо всем, прислонясь спинами к алюминиевым бимсам. Она мне понравилась, эта леди в комбинезоне с парашютом за плечами и с маленьким носиком девочки с рождественской открытки. Боюсь, что я тоже понравился ей немного… Что же? Это не новость для йоркширца.

Когда «фоккевульфы» вовсе неожиданно сбили нас и «ланкастер» перешел в штопор, я сначала выбросил в люк ее, а потом прыгнул сам. Луна села, было темно.

Чистая случайность, кэптен, что мы плюхнулись в воду близко один от другого, что капковые жилеты выдержали нас, что утром она увидела меня, а потом мы заметили и болтавшуюся на волне пустую резиновую лодку с нашего самолета.

Мы захватили эту лодку. Теперь нас снабжают отлично: наши НЗ не размокли; у меня был забавный маленький прибор, превращающий человеческое дыхание в воду. Можно было жить. Высунув из воды носы, мы осмотрелись.

Хорошего — ни на шиллинг.

Далеко на горизонте виднелась, правда, полоса какой-то земли, но это нас не вдохновляло: там, несомненно, были нацисты. Мы решили выждать ночи.

К вечеру над нами трижды прошли три гитлеровца, взад и вперед. Мисс Вайолт держала себя, как мужчина: должно быть, у нас, англичан, в крови уменье терпеть бедствие на море. Единственно, что ее сердило, — это необходимость в буквальном смысле «пить мое дыхание», превращаемое в воду карманным конденсатором. «Чересчур поэтично для меня!» — сказала она.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com