Искатель. 1967. Выпуск №4 - Страница 31

— Слушаюсь! — Свиридов лихо щелкнул каблуками.

Когда Королев, Иванов, Свиридов и пленный ушли, оставшиеся принялись расспрашивать Федора о госпитальном житье-бытье. Но наговориться толком они не успели. Королев позвонил по телефону и приказал готовиться к выходу в тыл врага.

Жалкая кучка сморщенных прошлогодних ягод клюквы лежала на Федоровой ладони. Он раздумывал — проглотить их, или от ягод еще больше захочется есть. Лежавший рядом огромный Косолапов беспокойно крутился и трубно вздыхал. Так по крайней мере казалось Федору, что сосед слишком шумливо поворачивается с боку на бок и чересчур мается от голода. «Тройной» Иван, тот куда более сдержан.

Он сокрушенно изучал изодранный в десятидневных скитаниях маскхалат, брюки, гимнастерку, сквозь которые просвечивает белье. Оно тоже измазано болотной глиной, пылью.

«И то хорошо, — неожиданно подумал Федор, — хоть не демаскирует, не светится белым». Однако мысли ворочались вяловато. Разведчики проползли на брюхе добрую сотню километров, и после такой работы им бы гречневой каши со свиной тушенкой. От одной мысли о еде липкая горечь обволокла рот, и Федор, уже не раздумывая далее, кинул в рот горстку почти черных сморщенных клюквин. Ягоды оказались пресными, вымороженными.

У Королева запали щеки и ушли под надбровья глаза, а так и не догадаешься, будто он вчера утром сам разделил последний сухарь на семерых.

Свиридов, Николаев и Глыба находятся метрах в пятидесяти, на пригорке, поросшем частым ельником. Оттуда хорошо просматривается дорога.

Впрочем, голод, изодранная одежда — все это чепуха. Вот если им придется вернуться с пустыми руками… Лучше и не возвращаться вовсе. Хотя не с такими уж пустыми руками они вернутся. Десять дней они наблюдали оборону противника, десять дней сообщали по радио в штаб о расположениях дотов, минных полей, танковых ловушек, минометных и артбатарей, о движении танков, пехоты противника. Но все это тоже выглядит чепухой по сравнению с тем, что им было поручено сделать.

Схваченный Ивановым унтер в расхлябанных сапогах действительно оказался не новичком в укрепленном районе, прикрывающем подступы к центру фашистского логова. Он рассказал много важного и интересного. Но главным в его показаниях была такая деталь: со времени подхода наших войск к укрепрайону появился в нем полковник, про которого говорили, что он-то и создавал всю систему оборонительных сооружений и считал ее неприступной.

Крестник «тройного» Ивана оказался человеком знающим и смышленым в том смысле, что его не понадобилось долго убеждать в необходимости дать исчерпывающие сведения. Унтер сообщил о какой-то новой, хитрой, мало знакомой ему самому системе сигнализации. Однажды один из их опытнейших саперов пошел по известному ему проходу, но то ли задел что, то ли там была другая система оповещения, только его засекли. Такая система сегодня еще не была установлена но завтра, ее могли смонтировать. Для этого, очевидно, и прибыл в их подразделение тот самый таинственный полковник.

Командование и начальника разведки не смутило появление какой-то новой системы оповещения, а вот столь близкое «соседство» полковника заставило поторопиться основательно. Когда и где мог он вынырнуть вновь — неизвестно, а унтер даже указал место стоянки бронетранспортера, на котором ездил полковник. Это и решило вопрос о спешной переброске группы в тыл.

В ту же ночь разведчики прошмыгнули в фашистские тылы. Бронетранспортер находился у штаба полка, но подобраться к нему не было никакой возможности. Целое утро разведчики изучали в бинокль самое машину, чтоб не спутать с другой, однотипной. Днем и особенно ночью по прифронтовым дорогам двигалось много солдат и техники. Но напасть вот так, за здорово живешь, на бронетранспортер и думать не приходилось. Тем более что полковник, видимо, знал себе цену или просто не желал рисковать и в одиночку не ездил.

Разведчики делали свое дело — наблюдали и докладывали ежедневно по радио о скоплениях пехоты, танков, об обнаруженных дотах, дзотах и блиндажах, но на вопросы «Березы»: «Где «черепаха»?» — кодовое название бронетранспортера и «Как с «улиткой»?» — условное прозвище полковника — Королев отвечал, что «черепаха» бегает, а «улитка» не показывается.

В ответ получил приказ:

— Ускорьте операцию.

Пышные усы Королева за десятидневные скитания так отросли, что совсем прикрыли губы, и никто не разглядел горькую улыбку.

— Последний приказ — ускорить операцию… — проговорил он молчаливым товарищам.

Федор невольно вздохнул. Не докладывать же по радио, что они почти разгадали систему, по которой этот проклятый полковник объезжает укрепрайон. Бронетранспортер ежедневно все ближе подходит к подразделениям левого фланга. Неприступного уже потому, что там болото — километра три открытого пространства, поросшего буйной осокой и топкого. Королев посылал туда Федора и Глыбу.

И вот коли они правы, то завтра полковник должен проехать по дороге в великолепном лесу, за болотом. Там и решил Королев накрыть бронетранспортер.

Хотя завтрака не предвиделось, так же, впрочем, как и обеда и ужина, однако по какой-то неведомой причине разведчики посидели некоторое время с таким видом, будто они не то ели, не то отдыхали после еды. Федору, который в госпитале привык к режиму, было особенно тяжело: кружилась голова, болел желудок и любое воспоминание о еде превращалось в пытку.

По знаку Королева разведчики поднялись и поползли за командиром. Настало время, когда обычно на дороге появлялся бронетранспортер с полковником, который переправлялся из одного подразделения в другое. Королев взял за правило, чтобы за переездами бронетранспортера наблюдали все. Внешне эта машина ничем не отличалась от других. Но в манере вождения бронетранспортера разведчики заметили одну особенность. Водитель держал всегда одну скорость — тридцать километров в час. Он не сбавлял хода ни на поворотах, ни на спусках, двигался размеренно, а встречные машины жались к обочине.

Сегодня разведчики подобрались совсем близко к дороге. Трассы охранялись усиленными нарядами пехотинцев и мотоциклистами, Дорога в великолепном лесу за болотами, ведшая на левый фланг, патрулировалась только мотоциклистами. Это вполне устраивало разведчиков. Если бы речь шла только об уничтожении бронетранспортера, группа Королева давно бы выполнила задание, хотя бы и ценою собственной жизни. Но командованию был нужен сам полковник или по крайней мере документы, которые находились у него.

В ту ночь, когда группа уходила в фашистский тыл, задание объяснял сам начальник полковой разведки. И прощальные слова майора Терехина были наполнены особым смыслом:

— От успеха вашей операции зависит развитие наступления. Значит, жизнь сотен, а может быть, и тысяч ваших товарищей.

Федор подполз к Свиридову, удобно расположившемуся в зарослях низких елочек, окинул взглядом дорогу.

— Один! Один бронетранспортер! Без сопровождения. Посмотрите, товарищ младший лейтенант.

Федор поверил в это не сразу, даже когда увидел вдали темного жучка на серой полоске асфальта. Он все ждал, что через секунду-другую из-за поворота, из-за лесочка выедет на дорогу либо грузовик с солдатами, либо еще какая-нибудь вторая машина. Но темный жучок по-прежнему полз по асфальтовой ленточке в одиночку. Он двигался, как всегда, размеренно, упрямо, словно в нем сидел автомат, а не человек.

Королев не отрывал взгляда от бинокля. Бронетранспортер приближался к развилке. Разведчики замерли. Федор чуть подался вперед и шептал:

— Сверни! Сверни! Поворачивай, гад!

И бронетранспортер свернул, свернул туда, куда должен был свернуть, поехал в сторону левого фланга, к великолепному лесу.

— Бегом! — выдохнул команду Королев.

На секунду раньше приказа Федор вскочил и бросился к дороге. Он оказался впереди всех. И тут, скатившись с пологого холма, он влетел в великолепный лес и обрадовался его чистоте и простору. Он помчался со всех ног напрямик к дороге. Подсумок с двумя противотанковыми гранатами мешал ему.