Искатель, 1961 №4 - Страница 16

Люди не остановятся на достигнутом. Пройдут годы, и они сольют энергетические реки в моря, а моря — в океаны электрической энергии. Правильные решения будут найдены в свое время. Возможно, будет использована ионосфера — электропроводные слои воздуха, окружающие земной шар.

Можно себе представить, что все электростанции нашей планеты, которых к тому времени будет огромное количество, соединятся с ионосферой невидимыми мостиками ионизированного воздуха, способного проводить электричество. Проводники-мостики — их создадут атомные пушки, но не военные, а мирные пушки, посылающие в заоблачные высоты ионизированные радиоактивные потоки частиц.

В ионосфере образуется общемировой склад электрической энергии. В любом месте земного шара, где нужно электричество, люди при помощи таких же «пушек» будут создавать ионизированные мостики и черпать энергию из безбрежного электрического океана.

Электричество можно будет использовать вдоволь и в любом месте, в любой точке земного шара. Это поможет людям уничтожить пустыни и создать на их месте поля и сады; отогреть землю и навсегда ликвидировать вечную мерзлоту; растопить льды в северных морях и, наконец, научиться управлять погодой…

Конечно, это пока мечта, фантазия. Но человечество, живущее в мире без войн и угнетения, способно будет решать любые трудные технические задачи самого широкого масштаба.

Раду Нор

ОКЕАН В ОГНЕ

Научно-фантастический рассказ

Рисунки П. Павлинова

«Океан охвачен пламенем!», «Атомный взрыв или подводное землетрясение?»

Потрясающая весть облетела земной шар. Все радиостанции от Камчатки до Барселоны прервали передачу программ. В эфире тревожно прозвучало сообщение, которое, в свою очередь, поместили на первых страницах газеты всех стран:

«27 февраля, в 23 часа 45 минут, в Тихом океане, вблизи Марианских островов, на поверхности в несколько сот квадратных километров вода начала бешено бурлить. Чудовищные смерчи с адским шумом и грохотом взвивались на головокружительную высоту. Так продолжалось в течение нескольких минут».

На следующий день стали известны новые подробности. В результате катастрофы затонул большой каргобот «Сильвер Стар», плававший под пуэрто-риканским флагом. Погиб весь экипаж. Пошло ко дну и японское океанографическое судно «Тана-Мару». С него удалось спасти только трех человек: двух матросов и Номо Окава, сестру известного биолога, руководителя научной экспедиции. Их спасение произошло при загадочных обстоятельствах. В момент катастрофы весь экипаж, невзирая на неимоверно высокую температуру воды, бросился за борт корабля. И только девушка, не умевшая плавать, осталась с двумя моряками на палубе. Неожиданно в воздухе появился геликоптер, пилотируемый молодыми американцами — Фреди Лиифом и Робом Портером, которые и подобрали несчастных…

Стая ретивых журналистов слетелась в Нагасаки, чтобы разузнать о героях этого необычного и трагического происшествия. «Когда? Как? Почему? А где вы находились в этот момент? Было очень страшно? Очень больно? Море было такое горячее, что в нем можно было свариться?» — все знают, чем интересуется буржуазная пресса в таких случаях.

Однако журналистов ждало разочарование.

На все вопросы о катастрофе Лииф отсылал журналистов в Японское военное ведомство.

Журналисты были взбешены, разочарованы. Только корреспонденту газеты «Морнинг стандарт» удалось переговорить с Лиифом с глазу на глаз. Но этого интервью «Морнинг стандарт» почему-то не опубликовала…

Он лежал, развалившись, в удобной качалке на палубе. Было жарко. Скуки ради в четвертый раз перечитывал подвернувшуюся под руку книгу…

Сумерки спустились внезапно. На палубе появилась Номо-сан, маленькая японка с нежным, точеным лицом и миндалевидными глазами.

Фреди нравилась эта девушка, но его приводили в замешательство ее сухость и строгость. Занятая всегда многочисленными химическими опытами, анализами, счетчиками Гейгера-Мюллера, она была далеко не такой, какой ее хотелось бы видеть пылкому и жизнерадостному Фреди.

Фреди был в затруднении: он почти исчерпал запас комплиментов и красивых фраз, но девушка каждый раз с непринужденностью искусного дипломата меняла тему разговора.

И все же Лииф не сдавался. Вот и сейчас он стремительно вскочил с качалки и отвесил девушке глубокий поклон.

— Добрый вечер, Номо-сан!

— А, мистер Лииф! Вы тоже вышли насладиться ночной прохладой? Небо словно из бархата, правда?

— Согласен с вами, Номо-сан. И знаете, бархат был бы самым подходящим одеянием для такой очаровательной девушки, как вы. У нас в Крестоне как-то на маскарадном вечере одна девушка была в бархатном платье с украшениями из блесток-паутинок. Но мальчишки поотрезали эти украшения бритвенными лезвиями!

Девушка нахмурила брови. Этот высокий темноволосый человек был ей не безразличен, и, верно, поэтому его неуклюжие, порой грубые шутки доставляли ей огорчение. Она спросила сдержанно, даже официально:

— Скажите, мистер Лииф, каких результатов вы достигли последними измерениями? До каких глубин простирается холодное течение? Завтра утром я измерю радиоактивность воды в океане.

— Радиоактивность? Но, дорогая Номо-сан, уместно ли сейчас говорить о радиоактивности?

— Знаю, на вас наводит скуку наша вечная озабоченность и работы, связанные с проблемой радиации. Но поймите, мистер Лииф: Япония — это страна Хиросимы, страна, где и сегодня люди гибнут от ужасных последствий атомного взрыва. Я вам показывала в Нагасаки рыбаков, у которых кровь отравлена радиацией, и вы с отвращением отвернулись от них. Но мы не можем, не хотим от них отстраняться!

Прошло много лет после Хиросимы, а море и окружающие острова родины, продолжают оставаться радиоактивными. Опыты с атомными и водородными бомбами способствовали новому заражению атмосферы и вод нашего Ниппона[1]. Для нас борьба с радиоактивностью — это проблема жизни и смерти.

Номо-сан воодушевилась. У нее даже голос стал громче и тверже. Фреди невольно опустил глаза.

Признаться, он придерживался того мнения, что японцы преувеличивают опасность. Так по крайней мере сообщалось на страницах газет, которые он читал, так неоднократно говорили дикторы радиовещательных и телевизионных станций. Хиросима?.. Но ведь в Хиросиме все эти ужасы произошли в конце второй мировой войны. Говорят, это было необходимо… Так пишут в учебниках истории.

Правда, он видел тех, кто стал жертвой радиации… Эти призрачные, почти фантастические существа, — жутко на них смотреть! Но ведь это последствия войны. А сегодня? Неужели еще существуют люди, совершенно лишенные совести? Нет, японцы все-таки преувеличивают.

На палубу поднялся профессор Окава, брат девушки. Окава был молод, но его научные работы в области биологии уже пользовались известностью далеко за пределами Японии. Взгляды молодого ученого совпадали со взглядами сестры, и Лииф понял, что спорить с такими серьезными противниками будет трудно. Ученый дружески протянул руку Лиифу:

— Дорогой господин Лииф, я рад, что застал вас здесь. У меня исключительная новость. Послушай и ты, Номо…

Совсем недавно океанографы с корабля «Суакотсу-Мару» изучали зоопланктон поблизости от кораллового острова Бикини в архипелаге Маршалловых островов. Там производились опыты с атомными и водородными бомбами. Так вот, эти простейшие организмы оказались в тысячу раз радиоактивнее той воды, в которой они находились. Понимаете, что это значит?