Исход земной цивилизации: Анклав (СИ) - Страница 7

- Я хотел поговорить с тобой, Бекка, - после пустой болтовни его голос внезапно приобрел серьезность, о серьезности разговора свидетельствовали и сложенные на столе замком пальцы.

И Ривка внезапно ощутила тревожный звоночек - этот разговор рано или поздно должен был состояться. Она на миг задержала взгляд на символе сетевого ресторана - силуэте гуся на черном фоне, расположившемся на доске под столом заказов, затем вернула взгляд на Алестера и постаралась принять как можно более сосредоточенный вид. Настал тот миг, когда они признают то, что нужно было признать еще до ее отъезда в Израиль. Они больше не пара. И она решила высказать все первой:

- Послушай, Ал, я понимаю, что теперь я живу в Израиле и все больше отдаляюсь от Англии и Лондона, наконец, от тебя. Я уже почти считаю ту страну своей. Я также понимаю, что жить постоянным ожиданием встречи невозможно, что у тебя здесь своя жизнь, а чувства давно угасли.

За столиком повисло молчание, Алестер смотрел на нее взглядом, который Ривке едва ли удавалось идентифицировать. Ал был хмур и в то же время будто бы расстроен, и это она тоже понимала, он слишком долго готовился к этому разговору, который уместился всего в паре ее сухих реплик.

- Скажи что-нибудь, а то я чувствую себя неловко, - она посмотрела на него исподлобья.

- Вообще-то я хотел предложить жить со мной в Дубае, меня переводят к Джиму, - сообщил он вовсе не то, что она собиралась услышать. - Я узнал об этом только сегодня и еще не успел это как следует обдумать, но первая моя мысль после известия была связана с тобой.

Ривка опешила: кажется, она малость переоценила свои дедуктивные способности и явно сказала лишнего, внезапно вылив на него всё то, о чем сама долго думала. Новая пауза в разговоре продлилась недолго, но она была стократ тяжелее предыдущей.

- Я, Ал, я решила, что ты…

- Хочу расстаться? - на его губах заиграла саркастическая улыбка, скрывающая обиду. - Это я уже понял. Ты сама-то не за этим ли прилетела в Лондон?

- Я прилетела повидать отца, - просто сказала она, ведь у нее и в мыслях не было, что этот разговор состоится так скоро.

- Так этот говнюк всё-таки добился своего? Что ж, учитывая, какие усилия он прилагал для этого, не мудрено, что ты сдалась.

- Даже не думай приплетать сюда Бена! - бросила Ривка строго, отодвинув тарелку, ведь аппетит совсем пропал. - Это рано или поздно должно было произойти, ведь я живу в Израиле, а ты здесь! Не говори мне, что не думал об этом.

- В отличие от тебя - нет, - еще более оскорбленно ответил Алестер; он, в силу своего характера, мог ответить либо сарказмом, либо обидой, и, похоже, эта обида оказалась для него горчее, чем можно было предположить. - И в отличие от тебя я думал о нашем будущем. В Дубае я смог бы тебя обеспечить, и со временем мы бы поженились, но, видимо, я переоценил собственные чувства, полагая, что ты все еще любишь меня.

Она промолчала, ведь вместо любви по отношению к нему осталась теплая дружба и не более чем чувство собственничества.

- Ал, прости, - Ривка тяжело выдохнула, понимая, что шаг назад делать уже поздно, да и имел ли он смысл, если она уже все для себя решила? - Я чувствую себя виноватой.

- Нет, не чувствуешь, - бросил он без особых интонаций. - Но сам я не виню тебя, наши жизни изменились, ты права, и я не вправе удерживать тебя насильно.

Он впервые говорил такие слова и, похоже, действительно был готов к такому исходу разговора. Алестер всё взвесил и, судя по всему, проигрывал ситуацию не раз. По его глазам Ривка могла прочитать, что он хочет нагрубить, но даже учитывая довольно резкий характер, он сдерживался как мог. А она… она и впрямь не ощущала чувства вины, вот так подло разрывая шестилетние отношения, будто Алестер был всего лишь одним из ее одноразовых увлечений. Для нее это было не более чем неудобство, может и заставившее ее задуматься чуть глубже, чем прежде.

- Не хочу, чтобы мы расстались врагами, - Ривка положила ладонь на его руку и внимательно заглянула в его глаза; она была жестока, но не могла позволить дать слабину и себе, чтобы не продолжить затянувшиеся отношения еще на год. - Ал, мы никогда не будем чужими, мы ведь сможем остаться друзьями?

- Я в этом очень сильно сомневаюсь, - он отвел взгляд, и она буквально почувствовала, как что-то оборвалось в его сердце; затем он вызвал официанта и попросил счет, в то время как Ривка сидела молча, переваривая случившееся.

- Пожалуй, я немного прогуляюсь, - сообщила Ривка, не в силах больше выносить давящего молчания, когда они вышли на улицу; Алестер был как никогда мрачен, и всё то, что он хотел высказать, запрятал под замок плотно сжатых губ.

- Прошу, не звони и не пиши мне больше, - коротко попросил он, с усилием заставляя себя смотреть прямо в ее с виду равнодушные серые глаза.

- Я поняла тебя, - коротко ответила она, пряча неминуемую грусть расставания за сухой фразой. - Прощай?

Он только кивнул и сел в автомобиль, даже не предложив подвезти ее. Ривка, невзирая на его слова, все же ощущала некоторое угнетение - так бывает, когда близкий человек страдает по твоей вине. Но внезапно ее посетила мысль, что Алестер мог поступить так, чтобы сделать ее виноватой в расставании. Он же прекрасно понимал, что происходит в последние два года, и это конец. Да, он любил ее, но неужели он действительно думал перевезти Ривку в Дубай? А евреев разве пускают в ОАЭ? Хотя у Ривки был паспорт Соединенного Королевства… Она никогда не интересовалась, потому что не была там. Был ли это тщательно спланированный ход, чтобы разрушить отношения и сложить с себя вину, или же Алестер действительно чуть тронулся умом и просчитался на такой глупости, как политические и религиозные предрассудки двух государств?

Ривка медленно плелась по Бейкер-стрит по направлению одностороннего движения, намереваясь дойти до Гайд-парка и немного подумать в одиночестве. В пику её угрюмому настроению из-за туч выглянуло солнце, ослепив уже смирившихся с внезапно осенней погодой англичан. Ривка нашла в сумочке очки и спрятала глаза. Наверное, нормальная девушка бы заплакала, но только не она. С каждым шагом в ее душе грусть все больше замещалась пустотой, стирая эмоции. Яркое пятно желтого фургона курьерской службы DHL протекло мимо, завернув на Джордж-стрит, едва не окатив ее водой из лужи. Ривка была слишком погружена в свои мысли и, бездумно перейдя перекресток, даже не обратив внимание на наличие светофора или опасность поворачивавших автомобилей, устремилась вглубь, накапливая в себе злобу. Она злилась, ох, как она злилась на саму себя - от бессилия, от невозможности вернуть все назад, от того, что она одна виновата в угасании чувств, что Алестер мог стать мужчиной ее жизни… Но, по сути, оглядываясь назад, сказать, что она по-настоящему любила его со всей страстью и отдачей, было нельзя. Просто Ривка привыкла к его присутствию в жизни. Похоже, что она и вовсе никогда не была влюблена.

Намереваясь дойти пешком до Гайд-парка, она свернула на Оксфорд-стрит, пройдя мимо торгового центра и гряды двухэтажных красных автобусов, стоявших в пробке на перекрестке. Ривка, конечно, соскучилась по отцу, который наверняка уже направлялся к дому из галереи, но предпочитала пройтись по улице. Домой идти почему-то не хотелось. В ушах звенела спокойная мелодия на иврите, языке, по которому она скучала даже спустя всего несколько часов после того, как вылетела из Бен Гуриона*. Дойдя до оживленного Камберленд-гейт, Ривка остановилась на светофоре, но не потому что заметила красный для пешеходов сигнал светофора, а потому что остановились и все люди.

Грустная мелодия, казалось, высосала из неё последние силы, притупив внимание, и внезапно повернув голову вправо, словно ощутив чей-то взгляд, она в нерешительности перестала дышать. На нее смотрел тот самый человек из такси, которого она видела по дороге в аэропорт. И Ривка вдруг вспомнила, где видела его - он действительно попадался ей на глаза пару раз за последнее время. Первый - месяц назад перед пробежкой, когда она ненароком выглянула в окно, увидев его возле магазина Мойши, второй - в окне супермаркета, когда стояла на перекрестке в пробке. Она бы не обратила на него внимания, если бы не его подозрительный взгляд в упор на нее. Ривка часто видела заинтересованные взгляды мужчин и никогда не придавала им особого значения, однако этот мужчина вовсе не выглядел озабоченным кобелем, он смотрел будто бы внутрь нее, в самую душу, и от этого взгляда по спине бежали мурашки. Теперь это не казалось простым совпадением.