Исцеление силой рода. Избавление от заболеваний тела и психики - Страница 5

Почему мы исключаем? Например, мы вынуждены расстаться с человеком, если он умирает. Но умерший – это не значит исключенный. Мы вынуждены исключить кого-то, если он нес угрозу для нашего благополучия или для нашей жизни. Мы исключаем тех, чье поведение вредит нам, нашим представлениям и убеждениям о хорошем, правильном и безопасном.

Исключенные – это те, кому отказали в праве принадлежать, кого осуждали, с кем не общались. Они в глазах других членов семьи стали плохими, недостойными.

Кто эти исключенные? Возможно, это кто-то из предков, живших несколько поколений назад. Возможно, это умерший рано отец или мать. Возможно, это родители, отдавшие ребенка на усыновление. Возможно, это дедушка-алкоголик. Возможно, еще кто-то, о ком забыли, а мы даже не подозреваем о его существовании. Но все эти исключенные незримо находятся в родовом поле, оказывая действие на судьбу человека. И родовое поле, подчиненное своим законам, требует восстановления их принадлежности, их иерархии. Каждый должен быть на своем месте, никто не может быть вычеркнут. Болезнь, зависимость, поведение, трудности заставляют всю семью посмотреть на исключенного, соединив то, что кем-то когда-то было разделено. Это идет из системы, возможно, через несколько прошлых поколений человека, и этого не изменить просто по желанию.

Что происходит в семейной системе, если кто-то умирает преждевременно? Ранняя смерть кого-то из членов семьи создает чувство тоски по невосполнимой потере, желание воссоединиться с умершим, словно вернуть его. И кто-то один из системы, часто из младшего поколения, берет на себя эту ношу – воссоединение с умершим. Но как можно с ним соединиться? Только самому умерев. Таким образом, дети через свои болезни, несчастные случаи или самоубийства могут брать на себя боль, желание соединиться с умершим. Ребенок, даже став уже взрослым, может и не подозревать о своем стремлении к смерти, поскольку оно неосознаваемое. Но тем не менее он чувствует свое стремление к смерти. Когда на приеме у психотерапевта это стремление осознается, то можно увидеть и даже почувствовать, как человек вздыхает с облегчением, увидев ношу, которую он нес всю жизнь. Именно нерушимая связь со своей семьей, глубокая любовь внутреннего ребенка запускает саморазрушающий механизм. Иногда если в системе умирает брат или сестра, то живущие чувствуют свою вину за то, что они продолжают жить. И тогда они стремятся уйти вслед за умершим, ибо воспринимают жизнь как нечто незаслуженное.

На прием пришел сначала отец, спросить, можно ли что-то сделать для его дочери, которая болеет, несмотря на свой молодой возраст, гипертонической болезнью. В последнее время заболевание стало прогрессировать, лечение дает кратковременный эффект. Дочка Линда согласилась прийти на прием к терапевту. В ходе терапии стало понятно, что дочь хочет умереть вместо отца, который в свою очередь хотел умереть вместо своей матери, которая неосознанно стремилась уйти вслед за младшим своим сыном, погибшим в ДТП в возрасте 20 лет. Своей болезнью дочь вместо отца стремилась умереть, она внутри говорила: «Лучше я умру, чем ты». Бабушка (мать отца) уже несколько лет назад умерла, но стремление уйти вместо матери у ее сына продолжало присутствовать. А дочь делала это ради отца. В этом было направление ее любви. Работа в данной ситуации проводилась и с отцом и с дочкой, давление стало снижаться сразу на следующий день. В настоящее время дочь чувствует себя хорошо, препараты от гипертонии не принимает, стала больше зарабатывать. Кроме того, в конце консультаций дочь рассказала, что всю жизнь стремилась в чем-то ограничивать себя: покупать вещи подешевле, отдыхать поскромнее, хотя всегда неплохо зарабатывала. А в последнее время ей на работе неоднократно намекали, что за свои услуги ей давно стоит повысить расценки, а она все отмахивалась: мол, мне и столько хватит. Когда я спросила, у кого еще есть такое ограничение себя в семье. Она засмеялась и сказала, что у папы, в этом они похожи, всегда умели обходиться малым, но сейчас она чувствует, что можно позволить себе намного больше.

Многие люди, болеющие различными заболеваниями, особенно тяжелыми, хотят избавиться от болезни. Вполне понятное человеческое желание. И тогда они все силы направляют на то, чтобы бороться с болезнью. Они так и говорят: «Я смогу победить (или побороть) болезнь». Но болезнь остается в теле, в поле человека и его семейной системы на всю оставшуюся жизнь, она в его поле, в поле его системы. Тот, кто стремится забыть болезнь, исключает ее, а также исключает ту семейную тему, которая стоит за болезнью и требует примирения. А исключенное стремится вернуться в систему. Тем, кто болел тяжелым заболеванием, известно, что диагноз хронической болезни, онкологии или зависимости никогда полностью не снимается. Если нет длительно проявлений болезни, то это указывает, что наступила ремиссия, но сколько она продлится, всегда остается под вопросом. Будет ли ремиссия длиться всю оставшуюся жизнь, или болезнь вскоре напомнит о себе?

Болезнь играет большую роль в семейной системе. Она выполняет какую-то роль. Болезнь – это компенсация. Поэтому прежде, чем ставить цель избавиться от симптома или заболевания, необходимо понять и принять то, что стоит за ней. Разрешение ситуации возможно, если найдено исцеляющее решение, в противном случае человек столкнется с сильным сопротивлением, идущим из системы.

Болезнь не во власти человека, хотя нам сложно с этим согласиться. Она связана с той силой, которая ведет нас по жизни. Она связана с порядками души. Нередко болезнь переворачивает всю систему ценностей, взгляды, убеждения человека, переворачивает всю его жизнь. Но иногда человек упрямо отказывается смотреть на болезнь и на то, куда она его ведет. И это не просто отказ. Связь человека неосознаваемая и глубокая ведет его к смерти, и готовности к исцелению в нем, в его системе нет. За тяжелым заболеванием всегда скрывается неосознанное желание человека уйти из жизни, то есть умереть. Иногда случается так, что болезнь, которая могла бы привести к смерти, останавливается в своем развитии, наступает ремиссия. Но в самом человеке болезнь уже что-то изменила. Болезнь – это компенсация в семейной системе. Болезнь – это способ системы справиться с тем, что требует решения.

Болезнь – это исключенный человек. Забытое, исключенное преднамеренно или непреднамеренно какое-то событие связано с этим человеком, что-то тяжелое, неприятное в его судьбе. Событие столь велико, разрушительно или ужасно, что о нем тяжело говорить. В целях ограждения потомков от столкновения с чем-то тяжелым свершившееся трагическое событие утаивается. Чаще о нем не вспоминают, стараются забыть. Но вместе с плохим поступком исключается и сам человек, его совершивший. Но вот в чем парадокс: не имея никакой информации, потомки переживают все чувства, ощущения, вытесненные когда-то их предками. Потомки, не имеющие часто информации о том, что происходило, компенсируют своей жизнью и судьбой то, что исключено. Забытая или утаенная тема продолжает жить в их душе, психике и в их теле.

Если человек болен, то он отделен от того, что исключено. Отделен от того, что исключено в его системе. Он отделен тем самым от чего-то в своем теле. Какой-то орган или целая система входят в согласие с тем, что исключено. Больной орган или система в согласии с тем, что исключено в системе. Больной орган или система в согласии с родовой душой, с порядками души, с тем, что исключено, но она указывает на то, на что человек не хочет смотреть и с чем не хочет соглашаться.

Болезнь тела или психики – результат процессов, происходящих в семейной системе и охватывающих несколько поколений. Тяжелые заболевания психики или тела всегда являются результатом хитросплетений внутри рода. Сможет ли человек выйти из этой связи? Есть ли у него, кроме связи, внутренняя неосознаваемая готовность выйти из плена отягощающей его жизнь родовой связи?