Иркутская история - Страница 5

– Но заснет ли Лариса? За окном теплая летняя ночь…

Лариса. Неужели тридцать четыре – это так много?

Хор. А через несколько дней, субботним вечером, они пойдут на Ангару, туда, где тайга подходит к самому берегу.

На берегу Ангары, под деревом, раскинув руки, лежат Лариса и Валя. Вечереет.

Лариса. Мы лежим с Валькой на берегу Ангары и думаем каждая о своем. Валентина, верно, о Викторе, а я вспоминаю детство, юность… Высокое, синее небо в то воскресное утро двадцать второго июня сорок первого года.

Валя. Лариса… Окунемся еще разик.

Лариса (не шевелясь). Ладно…

Валя. Ну что ты молчишь все?

Лариса. Мечтаю.

Валя. О чем?

Лариса. О том, чего больше не будет.

Валя. А чего больше не будет?

Лариса. Детства.

Валя. А зачем оно тебе?

Лариса. Хочу, чтобы все началось сначала.

Валя. Опять в школу ходить? Очень надо!

Лариса. Глупая ты, Валька.

Валя. Новое дело. Чем же я глупая?

Лариса. Моя-то песенка спета, видно, а тебе ведь всего двадцать пять…

Валя. Ну и что?

Лариса. Призадумайся, Валентина… Хотя… замуж-то выйти нелегко нынче.

Валя. Мне – тем больше. Слава не та. (Рассердилась.) А захотела бы – выскочила. Дураков много! Только скучно… (Засмеялась.) Сама замуж ступай, чего меня гонишь?

Лариса. Мне поздно. Мой женишок, верно, где-нибудь под Берлином зарыт.

Валя. А у тебя жених разве был?

Лариса. Верно, был. Только мы с ним даже встретиться не успели.

Валя (вздохнула). Да, война… Давай выпьем пива, Лариска, под выходной все-таки. (Открывает бутылку.) Я тебе в кружку налью, а сама из горлышка… Ну, чокнемся, гражданочка… За процветание!

Лариса (выпив). Еще холодное…

Валя. Я ж в воде его держала…

Лариса (неожиданно). А знаешь, у меня в Минске двадцать второго июня всех родных убило.

Валя (негромко). Еще налить?

Лариса. Давай.

Валя. Вот и донышко – позвольте с вами познакомиться!

Лариса. Лизка вчера из роддома вернулась.

Валя. Ненормальная. Кого родила-то?

Лариса. Пацанчика. Я глядела… Страшненький, а глаза как ягодки… Вишенки.

Валя. У меня пива еще бутылка есть.

Лариса. Хватит.

Валя (не сразу). Что ж, им комнату отдельную дадут?

Лариса. Обязаны. У нее Петр знаешь как на котловане отличается?

Валя. Не завидуй, Лариска… Пеленки, постирушки, тазики, горшочки!…

Лариса. Ты, Валентина, так рассуждаешь потому, что это для тебя недоступное счастье.

Валя (независимо). Подумаешь! Захочу – и рожу. Делов то! А знаешь, Ларка, я тут одному чудаку наврала, что у меня ребенок есть.

Лариса. Ой, дуреха… Зачем?

Валя. Интересно было, как он реагировать станет.

Лариса. Трепачка ты все-таки.

Валя. На том стоим. (Смотрит на часы.) Ну-ка, сколько на моих швейцарских? Восьмой час… Скоро Витенька мой явится.

Лариса (не сразу). Ожидаешь?

Валя. С ним не соскучишься.

Молчание.

Лариса (неожиданно). Эх, не нравлюсь я себе.

Валя. Подумаешь!… Главное – мальчикам нравиться.

Лариса. Злая я стала, завистливая…

Валя. Да будет тебе!… Слушай лучше, что расскажу… Я сегодня письмо по почте получила. От неизвестного. (Вынимает конверт.) Видишь?

Лариса. А написано что?

Валя. «Человек живет на земле не зря и не напрасно, Валя. И если от его дела все вокруг становится лучше, то это для него и есть самая большая удача. Вот почему счастье никогда нельзя испытать в одиночку. Желаю вам всего хорошего».

Лариса. И все?

Валя. Мало разве?

Лариса. А кто написал… не знаешь?

Валя. Кто писал – не знаю, а я, дурак, читаю… (Помолчав.) Только все это ни к чему. (Вдруг рвет записку.) Летите, бумажечки!…

Лариса. Ты что?

Валя. А я знаю, кто писал.

Лариса. Кто?

Валя. Один… чудачок.

Показывается Виктор. Не торопясь он подходит к девушкам.

Виктор. Привет работникам прилавка! Как самочувствие, Лариса Петровна?

Лариса. Живем не жалуемся. (Встает и медленно идет по берегу.)

Валя. Ты куда?

Лариса. Пойду по берегу похожу. (Уходит.)

Виктор. Чего это она ушла?

Валя. Тактичность проявляет. (Помолчав.) Пива хочешь?

Виктор. Налей…

Валя. Что слыхать?

Виктор. Нам на шагающий новый план дали. На перемычке горячие дни начались, выработку увеличивать надо.

Валя (смеется). Закатилось ваше солнышко!…

Виктор. Еще чего! Сережка придумает чего-нибудь. С ним не пропадем.

Валя. Вечно ты – Сережка да Сережка… Как маленький! Сами-то стоите чего-нибудь?

Виктор. Ты что свирепая такая? Не похожа на нашу Валечку.

Валя. Ладно, ешь, вон жареный таймень, мы с Лариской на базаре покупали.

Виктор (ест). Мама у меня из тайменя уху варила…

Валя. Скучаешь без отца-то?

Виктор (не сразу). Он и без меня проживет.

Валя. Неужели в Ленинград не тянет?

Виктор. Моя родина здесь, на Ангаре.

Валя. Очень не любишь ее, мачеху?

Виктор ( не сразу ). Тебе кто сказал?

Валя. Знаю.

Виктор. Отца мне жалко.

Валя. Витенька, а это правда – ты во сне мое имя произносишь.

Виктор. Еще не хватало.

Валя (промолчав). На лодке кататься поедем сегодня?

Виктор. Не могу. Батя в восемь вечера экипаж собирает – обсуждать будем, как работать по-новому.

Валя. Плакал, значит, выходной вечерочек…

Виктор. Мы свое возьмем…

Долгий поцелуй.

Валя (помолчав, вдруг засмеялась). Я замуж, Витька, решила идти.

Виктор. Не смеши… За кого?

Валя (с вызовом). А хоть бы и за тебя?

Виктор. Да… вот бы смеху было.

Валя. Что ж смешного?

Виктор. Да брось ты… Не было печали. Нам с тобой и так весело. (Обнимает ее.) Я к тебе сегодня попозже зайду… Только ты свою чулиду в кино отошли – на последний сеанс.

Валя. Ладно.

Виктор. Скажи, картина интересная… Скажешь?

Валя. Скажу.

Виктор. Вот и порядок. (Потрепал ее по щеке.) Я побежал, а то от бати влетит. (Уходит.)

Валя (одна). Вот бы смеху было.

По берегу идет Лариса.

Лариса. Поговорили?

Валя (машинально). Порядок.

Лариса. Солнце зашло.

Молчание.

Валя. Витенька-то чудак… Пойдем, говорит, в загс, Валентина, распишемся.

Лариса. Ей-богу?

Валя. Ей-богу. Лариска, ты куда вечером идти хотела?

Лариса. В кино. На последний сеанс.

Валя. Не ходи.

Лариса. Почему?

Валя. Картина, говорят, неинтересная.

Освещенным остается только хор.

Хор. У твоего дома играют дети, стриженые, смешные. Вот один занозил палец, другой рассматривает жука, а третий дал четвертому подзатыльник. Ты идешь мимо, и ни один не крикнет тебе «мама»!

– Ты вернулась домой одна, тебя никто не разбудит утром.

– У твоих соседей испортился радиоприемник. Василек вернулся с работы и стал его чинить. Жена довольна – Василек на все руки мастер. Поздно вечером, вернувшись с прогулки, они повздорят и будут долго мириться… Опять они целуются!…