Иоланда — дочь Черного корсара - Страница 47

Пока все спускались вместе с испанцем в кают-компанию, Кармо и Ван Штиллер подошли к Пьеру, отправлявшему на берег шлюпку, чтобы забрать людей, охранявших пленных.

— Поплывем, значит, сеньор Пьер? — спросил Кармо.

— Неужели в Панаму?

— Похоже, — отвечал флибустьер.

— Прекрасно, — обрадовался француз. — Надеюсь, теперь мы свернем шею подлецу графу. Пойдем-ка спать, дружище Ван Штиллер.

Но вместо того чтобы отправиться в кубрик, оба приятеля забрались на полубак, заваленный парусами и канатами, и извлекли из кадки пару замшелых бутылок, которые они давно приглядели.

— Выпьем, куманек, — предложил Кармо, — чтоб немного развеяться. Херес — чудесный, из запасов испанского капитана.

— Гром и молния!.. Выхватить из-под носа Иоланду, когда она, наконец, оказалась с нами!

— Вызволим, куманек.

— Когда?

— Капитан Морган вытащит ее из самой Панамы.

— Такое никому еще не снилось.

— А ему все нипочем. Пей, куманек.

— Черт во... — осекся Кармо, резко вставая при виде тени, возникшей на полубаке.

— Капитан!.. — воскликнул он, пытаясь спрятать бутылки.

— Пей, Кармо, — сказал Морган (это был действительно он). — Я хочу попросить об одной вещи.

— Можно вам предложить вина, капитан? — смущенно спросил француз.

— Потом. У меня другое сейчас в голове.

— Сеньор Морган, мы — старые морские волки и не боимся опасностей.

— Поэтому-то я и подумал о вас, верных друзьях Черного корсара.

— Вы хотите что-то нам поручить, капитан? — спросил Ван Штиллер.

— Вы хорошо знаете Шагр?

— Мы бывали когда-то там с Олоннэ, — ответил Кармо. — Скверный городишко с плохим вином и отвратительной кухней.

— У тебя есть там знакомые?

— Да, сеньор Морган, один трактирщик из страны басков. Он напоил меня такой малагой, какой я не пивал в своей жизни.

— Надежный человек?

— Э! Баски держат нос по ветру: они не за испанцев и не за французов. Как же его звали? Постойте...

— Рибах, — подсказал Ван Штиллер.

— Точно, Рибах, — подтвердил Кармо.

— Надо бы его навестить, пока на Тортуге мне придется собирать народ для похода в Панаму, — сказал Морган.

— Вот это да! — воскликнул, подскакивая, Кармо.

— Не знаю, стоит ли замахиваться на такое и подвергать людей серьезной опасности. Но если тебе с Пьером Пикардцем не удастся перехватить графа Медину до Шагра, даю слово, мы пойдем на Панаму. Поставлю все на кон, лишь бы спасти Иоланду. Даже если придется загнать все свои богатства. Я уже уговорил Пьера отправиться в Шагр с несколькими флибустьерами. А сейчас прошу вас оказать мне одну большую услугу.

— Мы вам никогда не отказываем, капитан, даже если рискуем жизнью, — сказал Кармо.

— Знаю, знаю, мои храбрецы, — ответил Морган. — Вы бывали в Кумане?

— Никогда, сеньор.

— Хочу послать вас туда с доном Рафаэлем.

— Мы готовы, — в один голос ответили Кармо и Ван Штиллер.

— Но вы знаете, как испанцы поступают с флибустьерами, которые попадают им в руки.

— Никто не сомневается, что у них достаточно пеньковых галстуков для нас, — сказал со смехом Кармо. — Но и мы не лыком шиты, не беспокойтесь, сеньор Морган. Скажите лучше, что мы должны делать в Кумане?

— Разузнайте, на каком корабле поплывет граф Медина и куда он собирается держать курс.

— Вы, видать, хотите напасть на него, прежде чем он высадится в Центральной Америке?

— Да, по возможности, — ответил Морган.

— А как мы попадем в Куману? Отправимся пешком?

— На баркасе с сетями. Пьер уже ставит на нем паруса.

— Значит, прикинемся рыбаками?

— Которых буря прибила к берегам Венесуэлы?

— Я появлюсь через пару дней, встану на рейд у бухты и не отправлюсь без ваших новостей. На баркасе найдете ракеты, которые запустите с берега. И мы заберем вас в любом месте.

— Ладно, сеньор Морган, — ответили оба корсара.

— Баркас уже спущен.

Кармо и Ван Штиллер осушили стаканы, поспешно поднялись и исчезли в кубрике.

Не прошло и получаса, как Кармо, гамбуржец и дон Рафаэль спустились с правого борта по трапу в качавшийся на волнах быстроходный баркас с двумя триселями и кливером.

Там их ждал Морган, чтобы дать последние указания. Оба флибустьера и испанец были одеты рыбаками. На них были голубые тельняшки в красную полоску и брезентовые береты. К тому же дон Рафаэль для пущей достоверности сбрил усы и бакенбарды.

— Помните о сигнале и действуйте осмотрительно, — напутствовал их Морган.

— Мы будем крейсировать по ночам, начиная с завтрашнего вечера, а на день уходить в залив Кариако. Там пустынно и нас не заметят. У вас три ракеты, и вы знаете, какой цвет что означает.

— Зеленая — опасность, красная — пристать к берегу, синяя — уходить в море, — ответил Кармо. — Прощайте, сеньор Морган. Если испанцы нас повесят, то счастливо вам добраться до Панамы.

— У вас достаточно ума к хитрости, чтобы не попасться им в руки, — ответил флибустьер.

Пожав всем руку, капитан поднялся на борт корабля. Кармо устроился у руля, а Ван Штиллер с испанцем сели на носу.

— Трави, — сказал француз.

Гамбуржец отвязал канат, и баркас стал набирать скорость, направляясь к востоку.

Корабль Моргана остался стоять на якоре: флибустьерам не стоило показываться в водах Куманы — туда заходили военные корабли, которые испанцы держали почти во всех портах, особенно в главных.

— Плывем на славу, — сказал гамбуржец, потирая руки.

— Море спокойное и ветер в корму. Когда прибудем, дон Рафаэль?

— Не раньше завтрашнего вечера, — ответил плантатор.

— Неужели это так далеко? — спросил Кармо.

— Порядочно. Но нам же лучше, если прибудем к ночи.

— Вы бывали в Кумане?

— Я знаю все города Венесуэлы, — ответил плантатор.

— А что у вас за друг, о котором говорил капитан? — поинтересовался Кармо.

— Один нотариус, он прежде жил в Маракайбо.

Оба флибустьера изумленно переглянулись.

— Погодите, дон Рафаэль, — произнес гамбуржец.

— А не практиковал ли ваш друг в Маракайбо? Лет эдак восемнадцать назад?

— Да.

— И у него однажды сгорел дом, не так ли?

Дон Рафаэль с удивлением посмотрел на флибустьеров, а те шумно захохотали.

— Неужели вы знакомы? — с беспокойством спросил плантатор.

— Еще бы! Наш самый близкий друг! — еле выговорил Кармо, держась за живот.

— До чего хорошее вино держал плут!.. Ха, ха!.. Нотариус из Маракайбо!

Плантатор позеленел от ужаса, а оба флибустьера покатывались со смеху.

— Дон Рафаэль, — сказал наконец Кармо. — Вы, наверно, помните смешной и печальный случай, в результате которого бедняга нотариус лишился дома. Ваши земляки осадили нас в его домишке вместе с Черным корсаром.

— А тот взял в заложники нотариуса и доблестного храброго графа Лерму, — добавил Ван Штиллер.

— Да, припоминаю, — сказал дон Рафаэль. — Вы удрали по крыше, а дом несчастного хозяина взлетел на воздух.

— Потом мы спустились в сад графа или маркиза Моралеса и оставили ни с чем ваших сограждан, — добавил Кармо.

— Так это были вы? Сущие дьяволы, которые сутки удерживали отряд аркебузиров?

— Да, дон Рафаэль.

— Ну и дела! А если нотариус вас узнает?

— Прошло восемнадцать лет, и вряд ли он нас помнит, — сказал гамбуржец.

— Только не наделайте глупостей.

— Мы будем как агнцы, — успокоил его Кармо.

Накатившаяся волна, от которой покачнулся баркас, предупредила о близости подводных камней.

— Рядом острова Пирита, — сказал дон Рафаэль, предупреждая вопрос, готовый сорваться с уст Кармо.

— Держись ближе к берегу.

Увидев на севере силуэт островов, Кармо пошел ближе к берегу, где вода была спокойней.

На рассвете в глубине обширной бухты показалась гавань, испещренная мачтами довольно многочисленных судов.