Йога. Возвращение к истоку. Беседа по сутрам йоги Патанджали - Страница 58

Именно так и возникла моя концепция саньясы: вы живете во сне, зная, что это сон. Вы живете в мире, зная, что это сон. Тогда вы живете в мире, но мир не живет в вас. Вы входите в мир, но мир не входит вас. Вы остаетесь частью мира. На самом деле, вы получаете еще большее наслаждение

— потому что это сон, и вам нечего терять. Тогда вы избавляетесь от чувства вины. На самом деле вы начинает играть как дети — потому что это сон! Вы можете радоваться ему; вы можете наслаждаться им. Вам не из-за чего чувствовать вину. Жизнь есть празднование, жизнь отречения в мире, вы живете, и все же остаетесь для мира посторонними; потому что, когда вы знаете, что что-то является сном, вы можете наслаждаться этим, не чувствуя никакой вины, вы можете уйти от этого безо всяких проблем.

Вы идете в кинотеатр смотреть фильм: все это сон. В течение трех часов вы наслаждаетесь им. Затем зажигается свет — вы вспоминаете, что это был просто спектакль, игра света и тени на экране. Теперь экран пуст. Вы возвращаетесь домой и забываете об этом. Весь мир движется на огромном экране. Когда вы понимаете это, ваши глаза открываются. Вы знаете, что это сон — нет ничего плохого в том, чтобы наслаждаться им, это был прекрасный сон, но теперь вы дома.

Это трудно. Быть мирским легко, потому что вы принимаете мир как реальность. Быть не мирским, стать отшельником в Гималаях, тоже легко, потому что вы оставляете мир как нечто нереальное. Но жить в реальности, прекрасно зная, что все нереально, зная, что все есть сон, это самое трудное в мире — и если вы преодолеваете эту самую большую трудность, это помогает вам расти.

Мирские люди хитры, но не разумны; не мирские люди просты, но не разумны. Те люди, которые живут в мире очень хитры, но не разумны, а те люди, которые оставляют мир и идут в храмы, в Гималаи — они просты, они не хитры, но они также и не разумны, потому что разумность растет только тогда, когда вы сталкиваетесь со всеми видами ситуаций — но осознаете. Вы проходите через ад, но с совершенно осознанным умом, тогда растет разумность. Чтобы разумность росла, нужен вызов. Если вы отказываетесь принимать вызов, вы просто гниёте, но не растёте. Вот почему я настаиваю: будьте в мире, но будьте не от мира.

Пятый вопрoc:

Как так происходит, что я всё ещё потерян?

Никто не может ответить на этот вопрос, кроме вас. Вы потеряны; и, должно быть, вы знаете почему. Должно быть, вы играете в прятки с самим собой. Я знаю, что вы это прекрасно знаете. Вы хотите быть потерянными, вот почему вы потеряны. В тот момент, когда вы решаете, что хотите быть потерянными, никто не станет вас удерживать, никто не будет стоять у вас на пути. Но вы предпочитаете еще немного поспать: вы молитесь только од одном: «Бог, пускай я буду просветленным, но не прямо сейчас». Такова ваша молитва: «Пускай я буду пробужденным, но не мог бы ты подождать еще немного».

Это произошло на Цейлоне: умирал великий мистик; миллионы людей считали его своим Мастером. Зная, что он умирает, они собрались. Всю свою жизнь — а это была длинная жизнь, он жил почти сто лет — он говорил о просветлении. В тот день, когда он должен был покинуть свое тело, он вышел из своей хижины, чтобы дать свой последний даршан, и сказал: «Сейчас я ухожу. Есть ли среди вас кто-нибудь, кто готов пойти вместе со мной? Сегодня я не буду ничего говорить; сегодня я готов взять вас вместе со мной. Если кто-то готов, пусть он поднимется».

Люди начали смотреть друг на друга... собралось много тысяч людей, но никто не поднялся. Мастер подождал еще немного и сказал: «Уже поздно, и я должен уйти. Что же мне думать, что всю свою жизнь я потратил впустую, говоря о просветлении? И теперь я даю его вам! Вам самим не нужно прилагать никаких усилий, я просто могу взять вас с собой. Готов ли кто-нибудь?»

Один человек встал неохотно и сказал: «Подожди! Пожалуйста, скажи мне, как стать просветленным, потому что ты уходишь, но я еще не готов последовать за тобой. Есть еще много всего, что мне нужно сделать в мире. Мой сын только что поступил в университет, моя дочь еще должна выйти замуж, моя жена больна, и кто-то должен о ней позаботиться... Когда я покончу со всеми своими делами, я тоже последую за тобой. Поэтому, пожалуйста, просто дай мне метод».

Мастер засмеялся и сказал: «Всю свою жизнь я только и делал, что давал вам методы».

Почему вы прячетесь за методами? Люди всегда просят указать им методы, потому что, если вы знаете метод, вы можете с легкостью отложить, потому что метод должен быть выполнен — на это нужно время. И вам решать, выполнять его или нет, или выполнять его с неохотой, или отложить. Метод это трюк. Когда вы просите указать вам метод, вы просите чего-то, чтобы у вас была возможность повременить, чтобы у вас была возможность отложить, потому что метод требует выполнения.

В мире существуют только две школы. Одна школа говорит, что просветление внезапно; другая школа говорит, что просветление постепенно. Людей, которые говорили, что просветление внезапно, никогда не воспринимали всерьез. У них было немного последователей, потому что, как вы можете быть с такими людьми? Они говорят, что, если вы готовы, это может случиться прямо сейчас. Люди всегда следовали другому пути, постепенному, потому что, когда нечто является постепенным, у вас есть достаточно пространства, чтобы отложить, достаточно времени. Нет никакой экстренности, нет никакой необходимости. Это не вопрос здесь-сейчас. Завтра позаботиться о себе, и в другой жизни, в следующей жизни... вы сможете продолжать.

Этот Мастер был готов взять кого-то, но никто не был готов пойти вместе с ним. И вы спрашиваете меня: «Как так произошло, что я все еще потерян?» Вы знаете. Если я скажу вам, что такая возможность существует прямо сейчас — вы можете выпрыгнуть из этого потерянного состояния — вы немедленно спросите меня как. Вы спросите о методе.

Это подобно тому, как ваш дом горит, и кто-то говорит вам: «Немедленно выходи, твой дом горит. Ты же сгоришь». Если вы действительно видите, что дом объят пламенем, если вы смогли увидеть его, вы не будете спрашивать как. Вы что, будете спрашивать как выйти наружу? Вы выпрыгнете. Вы спрыгнете с балкона, вы выпрыгнете в окно, вы выпрыгнете откуда угодно — но вы найдете выход. Потому что дело не в том, как найти правильный путь — любой путь правильный. Дело не в этикете, когда, следуя его правилам, вы должны выходить через дверь. Когда ваш дом горит, вы выпрыгнете через окно. Вы рискнете своей жизнью, потому что, если вы останетесь в доме хоть на одно мгновение, вы сгорите. Лучше спрыгнуть со второго этажа, и быть всю жизнь калекой, чем сгореть. Вы выпрыгнете из него.

Но если вы говорите: «Да, я знаю, что дом горит, но я справлюсь в святых писаниях, спрошу у гуру, буду искать и найду способ, как выйти наружу», о чем это говорит? Это говорит о том, что вы не осознаете того, что дом горит. Вы, может быть, согласны с человеком, который говорит, что ваш дом объят пламенем, но в самой своей глубине вы не видите нигде никакого огня. Вам удобно в этом доме; пламя еще не стало для вас переживанием.

Будда оставил дворец. Его старый слуга, очень преданный человек, его имя было Чханна, вывез его из города, из столицы, не зная, куда он направляется. Затем, когда они выехали за пределы царства, Будда сказал: «Возьми мои украшения, мои драгоценные одежды». Он остриг свои волосы, роскошные кудри, и сказал: «Возьми все это. Отдай все это моей жене. Я отрекся от мира».

Чханна начал плакать, причитать, и он сказал: «Что ты делаешь? Ты так молод. Ты не знаешь мира так хорошо, как знаю его я. Каждый хочет иметь дворец, каждый хочет стать царем, а у тебя уже есть царство, и ты уходишь! Пойми меня правильно, потому что мне кажется, что ты ведешь себя глупо. Я старый человек, я даже старее чем твой отец. Послушай меня! Возвращайся назад, Ты что, сошел с ума? Что ты делаешь?»

Будда сказал: «Чханна, ты не можешь видеть, что этот дворец есть не что иное как пламя, и ты не можешь видеть, что все царство объято им. Я не покидаю его, я убегаю! Я не отрекся от него, я просто спасаюсь, вот и все».