Иные - Страница 92

Карл наверняка вел свою группу не в самой передней части дымового облака. Рядом с ним Блейз заметил вспыхивавшие то тут, то там искорки от чиркающих по покрытию поля игл, которыми поливали беглецов ньютонские солдаты.

Блейз постарался не думать о том, что сейчас, возможно, эти отлетающие рикошетом иглы одного за другим поражают бегущих, и в том числе Генри.

Теперь входного шлюза было не видно – его заслонила новая стена дыма. Но до того как дым окончательно перекрыл обзор, Блейз успел заметить две молчащие и неподвижно замершие справа от него и напротив ньютонских солдат самоходки.

Они явно были выведены из строя, а одна даже осела набок.

Двое обслуживавших энергопушку солдат поплатились жизнями за то, чтобы вывести самоходки из строя, хотя по группе Блейза те так ни разу и не выстрелили. Возможно, их подогнали просто для того, чтобы завязавшегося боя не было видно со стороны. К тому же если бы их орудия начали стрелять, то при перелете вполне могли бы попасть в своих же солдат, залегших напротив.

Все растущее дымное облако затянуло уже половину пространства между Блейзом и «Избранником». Пора было двигаться. Как только туча приблизится к кораблю, стрелки сосредоточат огонь на входном шлюзе, чтобы не дать беглецам возможности попасть на корабль.

Блейз бросил взгляд налево – туда, где залегли стрелки, – и увидел два ровных ряда солдат в белых мундирах космических войск, метрах в тридцати от него. Они лежали, аккуратно раздвинув ноги, и непрерывно стреляли из игольных ружей с очень длинными стволами – иглометов.

Он постарался получше запомнить расположение ньютонских солдат и, оставив энергопушку на земле, встал в дыму во весь рост. Представляя себе картину происходящего, он заложил один из пистолетов в пращу, снял его с предохранителя и, сильно раскрутив пращу, послал пистолет – но не в сторону ньютонских стрелков, а туда, где виднелась передняя часть корабля.

Блейз надеялся, что, ударившись о землю, пистолет отскочит и закатится под корпус – туда, где в него невозможно будет попасть из ружья.

После этого Блейз снова залег.

Еще не успев долететь до «Избранника», пистолет в воздухе начал испускать густое облако дыма, которое быстро распространялось во всех направлениях, включая и корабль, и его входной шлюз.

Как только облако дыма закрыло корабль наполовину, Блейз вскочил. Он бросился вперед. Праща была снова заткнута за пояс, а под мышкой торчала пушка.

Сейчас Блейзу не нужно было сдерживаться, чтобы не оторваться от остальных. Он бежал так, как его учили: «плывущим» бегом, при котором верхняя часть тела слегка наклонена вперед, а ноги отталкиваются от земли лишь передней частью ступни.

Теперь основной его задачей было все время оставаться под прикрытием дыма, бежать строго по прямой и выкладываться до конца, невзирая на горящие как в огне легкие и уже начинающие гудеть от бега ноги. Инстинкт и на всякий случай приобретенные им навыки бега в темноте подсказывали, что корабль совсем рядом, и Блейз затормозил как раз вовремя, чтобы с разбегу не врезаться в корпус «Избранника».

Но он все равно ударился о корпус так, что тот загудел, и откуда-то справа тотчас же послышался громкий голос Данно:

– Эй! Кто бы ты ни был – входной шлюз здесь. Давай сюда!

Блейза так и подмывало отозваться и узнать, добежали ли до корабля Карл и все остальные, включая Генри, но он уже начал задыхаться, да и времени на разговоры не было. Он был уверен, что опередил Карла и его людей. А им очень требовалась подмога. Необходимо любой ценой остановить шквал игл, который ньютонцы наверняка обрушат на входной люк.

Блейз спотыкаясь побрел вдоль корабля к носовой его части, откуда до стрелков было ближе всего. Одной рукой он то и дело касался корпуса корабля, чтобы не потерять его, а другой тащил пушку; затем лег и пополз, волоча пушку за собой. Вскоре небольшая прослойка чистого воздуха между поверхностью поля и дымом позволила ему увидеть стреляющих солдат, Они лежали как на стрельбище, широко раздвинув ноги.

Блейз сосчитал стрелков. Их оказалось тридцать два – больше, чем он ожидал. Но он хорошо запомнил положение каждого, затем встал, укрытый дымом, вскинул пушку на плечо и, для верности прислонившись к корпусу «Избранника», приготовился стрелять.

На мгновение Блейз почувствовал, как что-то в нем противится тому, что он собирается сделать. Но, вспомнив о Генри, он зажмурился, и перед глазами у него тут же появилась мысленная картинка расположения ньютонских стрелков.

Его указательный палец лег на спусковой рычаг энергопушки, а руки стали медленно наводить ее на одного стрелка за другим. Блейз снова и снова нажимал на спуск и, дойдя до конца линии стрелков, повел ствол в обратном направлении. Потом прошелся по противнику еще раз и еще – он стрелял до тех пор, пока пушка окончательно не замолчала, совершенно оглушив его и полностью израсходовав запас энергии.

Блейз с трудом снял палец со спуска. Болело горло. Стреляя, он еще и кричал что-то ньютонцам – правда, он совершенно не помнил, что именно. Он снова улегся на землю, чтобы взглянуть на дело своих рук. Там, где незадолго до этого лежал ровный ряд стрелков, громоздились кучи обломков – бывшее покрытие взлетного поля. Больше ничего он не увидел, но и выстрелов оттуда не слышалось. Значит, иссяк и смертоносный поток игл, направленных в Карла и его товарищей, бегущих – или уже добежавших – к кораблю.

Блейз медленно поднялся.

В нижней части живота он почувствовал какой-то холод, а брюки ниже пояса странно потяжелели. Осмотрев себя, он обнаружил, что они насквозь пропитались кровью.

В таком виде нельзя появляться на корабле. Не мог тот Блейз Аренс, образ которого он создавал в сознании людей столько лет, предстать в таком виде. Он бросил пушку, снял брюки и трусы и засунул их глубоко под корпус корабля. Теперь во время старта выхлоп атмосферных двигателей уничтожит их.

Блейз вдруг почувствовал, как на него навалилась неимоверная усталость. Он снова поднял пушку за раскаленный конец ствола и запахнул плащ, прикрыв им нижнюю часть тела и ноги. Почти вслепую, нащупывая левой рукой дорогу, он побрел вдоль борта «Избранника» по направлению к шлюзу. Люк появился под рукой совершенно внезапно, и Блейз чуть не упал.

Чьи-то пальцы отдирали его руку от пушки.

– Рука обожжена… – донесся до него голос Каджа. Рука Блейза разжалась. Ствол пушки выскользнул из нее. Он по-прежнему ничего не чувствовал. Ему казалось, что палуба под ногами раскачивается из стороны в сторону.

– Он потерял много крови, – сказал Кадж. – Быстро в медотсек!

Данно взял Блейза на руки и понес. Еще кто-то отшвырнул бесполезную теперь пушку; она с лязгом отлетела в сторону. Тони шла рядом, а впереди всех торопился Кадж, распихивая в стороны тех, кто недостаточно быстро уступал им дорогу в коридорах «Избранника Господа». Даже лежа на руках у Данно, Блейз ощутил вибрацию палубы, когда включились атмосферные двигатели и корабль устремился в небо.

По дороге в медотсек Блейз перестал осознавать, что происходит. Очнулся он через некоторое время и обнаружил, что лежит в постели в затемненном помещении. Из-за полумрака можно было различить только смутные контуры человеческой фигуры, сидящей в кресле возле него.

– Тони?

– Да, это я, – ласково отозвалась она. – Я здесь.

На его руку легла ее ладонь. Это было удивительно приятно. Блейз снова впал в забытье.

Когда он в следующий раз открыл глаза, то освещение было уже чуть поярче. Тони также сидела рядом с его постелью, только чуть дальше, чем в прошлый раз, но по-прежнему была едва различима. Рядом с ней стоял и Кадж Меновски.

– Вы меня помните? – спросил Кадж.

– Конечно, – ответил Блейз. – Вы врач… Кадж Меновски, – добавил он на тот случай, если у медика оставались хоть какие-то сомнения по поводу состояния его памяти.

– Мы ведь уже в космосе, да? – продолжал он. – И летим на Гармонию? Если мы по каким-либо причинам направляемся не туда, то капитану нужно немедленно приказать изменить курс и лететь на Гармонию.