Иные - Страница 25

Так что, Блейз, придется тебе обо всем договариваться или с клубом ПСД, или с Гильдиями. Кстати о Гильдиях – по дороге сюда я проходил через столовую, там уже никого не было. Так как же вы расстались – друзьями или нет?

– Нет, – ответил Блейз. Данно снова вздохнул.

– В таком случае, боюсь, новости у меня не очень хорошие. Я знаю, что для тебя самое главное – это возможность свободно общаться с людьми. Но если ты один, то и ПСД, и Гильдии могут полностью повязать тебя по рукам и ногам. А если ты связываешься с кем-нибудь одним, то другой дает тебе только то, что обязан дать, и ничего более – то есть вообще ничего. Они почти сотню лет шли к тому неустойчивому равновесию, в котором пребывают сейчас, и страшно боятся всего, что потенциально могло бы дать их оппонентам хоть какой-то перевес. Обе организации считают тебя не кем иным, как возмутителем спокойствия. Скажи, ты просто погладил Гильдмейстеров против шерсти или полностью сжег все мосты?

– Думаю, скорее последнее, – сказал Блейз.

– В принципе, – продолжил Данно, – любой сожженный мост можно отстроить заново. Если ты все мне подробно расскажешь, я подумаю, как можно снова вернуться к процедуре торговли с ними. Ты должен понимать щекотливость ситуации, Блейз. Я понимаю, это звучит довольно смешно, но, хотя на Новой Земле и сохранился полностью весь аппарат местных и центральных органов управления, сегодня практически и фактически это просто ширма. Похоже, что на протяжении последних ста лет у здешних властей просто постепенно отбирали реальную власть, и теперь единственные, кто что-нибудь решает, – это ПСД и Гильдии. Поэтому тебе просто не остается ничего другого, как заставить их торговаться из-за тебя, так как только пока идет торг, ты сможешь воспользоваться здесь хоть какой-то свободой действий.

– Но я вовсе не собираюсь заново наводить мосты, – произнес Блейз.

Он чувствовал, что не только Данно, но и Тони с Генри пристально смотрят на него. На мгновение его вновь захлестнуло ощущение отчужденности от окружающих, чувство одиночества, которое преследовало его всю жизнь. Он поймал себя на мысли о том, все ли они останутся с ним до конца, когда он все-таки добьется своего? А если не все, то кто? Он не хотел бы потерять никого из них – в этой комнате находились все, кто хоть что-то для него значил во всей Вселенной.

– Я сказал им правду, – продолжал он. – Люди перестанут доверять мне как философу, если я примкну к какой-нибудь одной группе или движению, а не останусь самим собой. И еще я попытался объяснить им, что просто высказываю людям свои взгляды на текущий исторический момент.

– Но если ты не хочешь вести переговоры с Гильдиями и не можешь вести переговоры с ПСД – или тоже не хочешь, поскольку заявил им примерно то же самое, что и Гильдмейстерам, – сказал Данно, – то с кем же ты собираешься иметь дело?

– Я собираюсь иметь дело с людьми, – ответил Блейз.

Погода в Блу-Харборе – крупном городе, расположенном на берегу большого озера – оказалась именно такой, как обещали метеорологи. На небе виднелись редкие тучки, и почти весь день немилосердно палил раскаленный Сириус. Его лучи заливали и большое, поросшее вариформной травой поле, амфитеатром окружающее площадку, которую выбрал для своего выступления Блейз. Места здесь было вполне достаточно хоть для ста тысяч человек, хотя ожидалось, что не соберется и половины этого количества.

Посреди площадки возвышалось темно-коричневое сборное здание студии; его постройкой руководил Данно. Места в нем хватало только для Блейза, трансляционного оборудования и обслуживающего персонала. Над плоской же крышей здания во время лекции должно было возникнуть в воздухе увеличенное изображение Блейза. В принципе все было готово.

– Что-то я беспокоюсь, – сказала Тони, глядя в поляризованное и потому непрозрачное снаружи окно лимузина, в котором сидели она, Блейз и Генри. Солдаты Генри сопровождали их на других машинах, следовавших впереди и сзади. Блейз взглянул на нее.

– Как ты думаешь, ПСД или Гильдии попытаются устроить какие-нибудь провокации? – спросила она.

– Вряд ли, – ответил Блейз. – Может подвернуться какой-нибудь сумасшедший, но ребята Генри легко справятся с этим, а Данно уже ждет нас в трансляционной студии. Надеюсь, что обе организации ненадолго успокоились. Ведь им потребуется время, чтобы договориться между собой.

Тони внезапно повернулась и в упор взглянула на него.

– Договориться? – переспросила она. – Гильдии с ПСД? О чем же, интересно, они могут договориться?

– Как объединить усилия и избавиться от меня.

– Это они-то объединят усилия? – воскликнула Тони. – Неужели ты допускаешь такую возможность?

– А что им еще остается? Хоть я и заявил, что не буду работать ни на тех, ни на других, и те и другие все равно будут пытаться вынудить меня перейти на свою сторону. А на случай, если это все-таки не удастся, они постараются выработать совместный план, как им от меня избавиться.

– Неужели они вообще могут сотрудничать? – удивилась Тони. – Мне кажется, что они ни на грош не доверяют друг другу.

– Да, не доверяют и никогда не будут доверять, – согласился Блейз, – но в нужде товарищей не выбирают. История знает немало примеров, когда непримиримые враги объединялись ради уничтожения того, кто представлял опасность для обоих…

– А ты не думаешь, что кто-нибудь из них может попытаться с твоей помощью свергнуть своего противника, а потом, свалив вину за это на тебя, убить тебя или с позором изгнать с планеты? – перебила его Тони.

– Вряд ли их руководители настолько глупы, думая, что подобное сойдет им с рук. Это сразу вызвало бы значительные дипломатические осложнения, да и свою вину в этом случае им все равно скрыть бы не удалось… – Блейз вдруг замолчал, пристально глядя на нее.

Тони ответила ему спокойным взглядом. Они несколько мгновений смотрели друг другу в глаза, потом Блейз тихонько вздохнул.

– Тони, ты молодец. Как же я сам об этом не подумал!

Он вдруг вспомнил, как в детстве переживал период – к счастью, непродолжительный, – когда впервые понял, что окружающие его взрослые гораздо менее восприимчивы и умны, чем он. До этого он считал, что все взрослые похожи на него – только умнее и мудрее благодаря жизненному опыту, – и, обнаружив, что это не так, он был потрясен до глубины души. Вот и сейчас он чуть не проглядел совершенно очевидную опасность только потому, что она была слишком уж очевидна. А Тони сразу подумала об этом.

– Ты абсолютно права, – сказал он. – Конечно же, многие люди не останавливаются перед тем, чтобы сделать какую-нибудь глупость, особенно если не представляют себе возможных последствий. Мне и самому следовало бы сообразить.

Он с благодарностью посмотрел на нее и, нажав кнопку на браслете, связался с трансляционной студией, куда они направлялись.

– Вот еще пример того, насколько ты ценна для меня, – произнес он. – Данно! Ты сейчас в студии? Если да, то скажи, сколько примерно собралось народу?

– Больше, чем мы ожидали, – послышался в ответ голос Данно. – Приблизительные подсчеты показывают, что уже сейчас собралось около семидесяти тысяч человек.

– Хорошо, – сказал Блейз. – Мы подъедем минут через пять или около того. Так что мой выход состоится довольно скоро.

Он дал отбой и повернулся к Генри.

– Пешком я пройду только последние метров двадцать. Все равно все присутствующие будут потом утверждать что видели меня собственными глазами, так что нет смысла долго общаться с народом. Поэтому давайте въедем на поле и будем продолжать двигаться до тех пор, пока толпа не станет слишком плотной.

Примерно через минуту машина уже ехала мимо сначала редких, потом все более часто попадающихся сидящих и стоящих на траве людей. Вскоре машины просто еле ползли.

– Думаю, пора, – проговорил Блейз.

Генри связался с двумя другими машинами и отдал несколько распоряжений сидящим в них Солдатам.