Интимные отношения - Страница 36

Гарсон застонал. Несколько минут он предавался этому наслаждению, затем поднял ее, положил под себя и вошел в нее. Потом начал равномерно двигаться.

Снова Энни почувствовала приближающийся оргазм. Скорость его движений увеличилась, и она поняла, что не сможет долго сдерживаться. Впившись ногтями в его спину, Энни отдалась утонченной пытке. Он сделал еще одно движение, и в закрытых глазах Энни взорвался целый сноп белых огней, а тело разорвалось на тысячи кусочков.

Энни взглянула на будильник. Было почти семь утра, скоро он зазвонит. Она улыбнулась. Целую неделю они с Гарсоном постоянно занимались любовью - часто днем, всегда перед сном, иногда среди ночи, - казалось бы, она должна была устать и выглядеть изможденной, но она, напротив, расцвела. Повернув голову, Энни посмотрела на лежащего рядом с собой мужчину. Темные волосы упали ему на лоб, глаза закрыты - он выглядел трогательно взъерошенным и беззащитным. Немного похож на Оливера.

Энни почувствовала комок в горле. Когда-то она отнеслась к его появлению как к очередному несчастью, а эта встреча оказалась ее счастливой судьбой. Пускай его назвали не в честь какого-нибудь рыцаря, но, женившись на ней, он как бы спас даму своего сердца от всех грозящих ей опасностей.

Но вот Гарсон медленно открыл веки и произнес:

- Доброе утро. - Он придвинулся к ней поближе и положил свою мускулистую ногу на ее.

Почувствовав его тяжесть, Энни услышала, как заколотилось ее сердце.

- Опять? - запротестовала она, пытаясь свести все к шутке, но желание уже охватило ее.

- Ты должна понять, что происходит, когда я просыпаюсь рядом с тобой, сказал он, обнимая ее одной рукой. - Мне кажется, нам как раз хватит времени, чтобы... - В комнате Оливера взвыла сирена игрушечной полицейской машины. - Не хватит.

Она прильнула к нему.

- Когда Оливер постучит и спросит, можно ли ему войти...

- ...как мы его приучили, чтобы не быть пойманными врасплох... - вставил Гарсон.

- ...один из нас скажет, что другой спит.

- И отошлет его прочь? Как тебе не стыдно! - укорил ее Гарсон, улыбаясь, но сразу же посерьезнел. - Нет. Для него и так тяжело делить тебя с кем-то, а я не хочу, чтобы он считал, что я вторгся в вашу жизнь и он теперь забыт.

На ее лице появилась счастливая улыбка.

- Такого я даже представить себе не могу, - ответила Энни. Она вспомнила, как Оливер взбирался на плечи Гарсона, требуя, чтобы его носили по комнате, чтобы играли с ним в полицейскую машину, которую Гарсон привез ему в подарок из Америки и почти сразу же пожалел об этом. - Ну, как скажешь, хозяин.

Через полчаса, во время завтрака, Оливер внезапно отложил ложку, которой отправлял в рот мюсли, и посмотрел на Гарсона.

- А Генри Коллис говорит, что ты мне не дядя, а отчим.

- А я и то, и другое, - ответил Гарсон. Мальчик проглотил еще ложку мюсли.

- Значит, вместо "дядя Гарсон" я могу называть тебя "папа"?

Гарсон улыбнулся от удовольствия.

- Думаю, да, - сказал он, взглянув на Энни, которая улыбнулась ему в ответ. - Если хочешь, конечно.

- Хочу, - серьезно сказал Оливер и добавил:

- А ты можешь называть меня сыном.

- Очень любезно с твоей стороны. Когда ты вернешься из школы, меня уже здесь не будет, так что давай я отвезу тебя в школу, сынок? - спросил его Гарсон.

Ребенок засиял.

- Да, пожалуйста. Я скажу Генри Коллису, что у меня есть папа и две мамы, - сказал Оливер.

- Правда? - спросила его Энни. Оливер кивнул:

- Сегодня же утром.

- Вот тебе, Генри, - вставил Гарсон тихо. Когда они уехали, Энни включила посудомоечную машину и достала гладильную доску. Гарсон настоял, чтобы они наняли приходящую служанку, так как Энни стало тяжело управляться с таким большим домом, как "Ферма", да еще заниматься своими поделками на заказ. Но служанка приходила два раза в неделю, и сегодня был не ее день. Энни включила утюг. Через пару часов Гарсон улетал в Лондон, и надо было выгладить ему рубашки. Он сказал, что сделает это сам, но она захотела ему помочь.

Включив радио, Энни нашла волну, на которой постоянно передавали поп-музыку. Она начала притопывать под знакомую мелодию, не переставая при этом гладить. При воспоминании о том, как Гарсон был рад, когда Оливер начал называть его папой, Энни улыбнулась. Он так любил малыша, просто непонятно, почему он не хочет иметь своих детей.

Когда-нибудь она попробует его переубедить, но еще не сейчас. Его запрет на детей означал, что ей надо предохраняться, и она выписала у врача таблетки. Она решила принимать их примерно год, а потом поговорить с Гарсоном и...

Следующая мелодия была в стиле регги, и, отступив от доски, Энни начала прищелкивать пальцами и подпевать "О да, о да", покачивая бедрами в узкой юбке. Регги сменилось роком, Энни продолжала танцевать, ритмично вращаясь всем телом.

Потом музыка прекратилась, и диск-жокей начал говорить об изменении настроения, а Энни снова принялась гладить. Время уже поджимало.

- Как зритель могу сказать, что танцуешь ты превосходно, - вдруг раздался голос Гарсона. Энни испуганно повернулась к двери.

- Ты наблюдал за мной? Он кивнул.

- И считаю, что ты выглядишь гораздо сексуальнее, чем твоя сестра. - В воздухе опять стал ощущаться накал страсти, он подошел к ней и вывел ее из-за доски. - Вместо того чтобы танцевать одна, не хочешь ли потанцевать со мной?

Положив руку ей на талию, Гарсон привлек ее к себе. У Энни учащенно забилось сердце. Ее тело идеально соответствовало его телу, и, когда они начали танцевать, практически не сходя с места, это соответствие двух тел груди, талии, бедер - также вызывало эротические чувства.

- Когда ты приедешь? - спросила она.

- Не скоро. - Гарсон замолчал. - Думаю, месяца через полтора.

Энни даже отпрянула.

- Через полтора месяца? - переспросила она испуганно.

Энни считала, что частые приезды Гарсона свидетельствуют о его потребности находиться с ней, и, хотя она понимала, что бизнес требует много времени и внимания, такое долгое отсутствие, на ее взгляд, означало, что его потребность в ней не так уж велика.

- Мне необходимо произвести некоторые перестановки в моих компаниях, и потребуется совершить ряд поездок, - объяснил Гарсон, заключая ее в свои объятия. Они снова начали танцевать, и его руки заскользили по ее бедрам. Кажется, пуритане выступали против вальса, считая его изобретением дьявола, проговорил он и теснее прижался к ней.