Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью - Страница 122

Какие философы оставили у Вас в душе след, будь то темный или светлый, если таковое имело место быть.

Кирилл. Челябинск, Россия — 04.10.00

Пожалуй, Гэйбор (Gabor). И, может быть, (в меньшей степени) Спиноза и Тейар де Шарден. Но в общем и целом я всегда относился к философам скептически. Лучшие из них казались мне не более чем авторами хорошо придуманных, но скучно написанных научно-фантастических романов. Мне кажется, философия (как и литература, как искусство вообще) лишь в малой степени способствует созданию мировоззрения человека — она, скорее, служит инструментом ПОДДЕРЖАНИЯ уже возникшего мировоззрения. Впрочем, наверное, все это очень субъективно.

Читали ли Вы Эриха Фромма? Что Вы думаете по поводу «человек для себя»? То есть (если Вы не читали) человек, для которого неважна его «рыночная стоимость», «место в обществе» и так далее.

Как Вы относитесь к такому подходу «жизнь ради жизни», естественно, соблюдая принцип «свобода одного человека заканчивается у кончика носа другого»?

Иван Шихалев. Екатеринбург, Россия — 23.01.02

Фромма я читал и с большим удовольствием. Его (и Ваши) представления о «жизни ради жизни» мне близки и понятны. Но есть еще одна штука под названием «долг». Она основательно портит общую картину. Впрочем, к этому можно привыкнуть, как к неизбежности зимы или смерти… В какой-то момент понимаешь, что обязанности превыше прав, и дальше уже живешь более или менее благополучно с этим грустным пониманием.

Что Вы думаете о Фрейде? Не считаете ли, что все эти либидо и мортидо — слишком просто, чтобы быть правдой? Что это больше похоже на шарлатанство?

Сергей. Питтсбург, США — 20.09.02

Фрейд, на мой взгляд, ученый-поэт, причем, человек безусловно гениальный. По сути, он первый предложил некое понимание работы сознания, которое (понимание) действительно что-то объясняет в психических процессах. Другое дело, что он применил метод, прямо скажем, порочный: попытался объяснить нечто необычайно сложное, опираясь на единственную, по сути, гипотезу—либидо, как энергетического движителя психики. Но в конце концов, это вполне почтенный прием, которым пользовались и до него, и после него, и сейчас пользуются охотно — самые разные представители самых разных наук. Я совсем недавно перечитывал его «Толкование сновидений». Читается как роман, хотя впечатление оставляет, конечно, скорее архаичное — сильно попахивает нафталином. И в то же время: какая ясность мысли, какая тщательность анализа, какое замечательное умение (и желание!) быть понятным! Попробуйте почитать современную литературу по психоанализу — небо и земля.

Знакомы ли Вы с работами Льва Николаевича Гумилева и, в частности, с его теорией пассионарного этногенеза («Этногенез и биосфера Земли»). Если да — то каково Ваше отношение к этим работам?

Мединский Александр. Москва, Россия — 19.07.98

С работами Л. Гумилева я знаком, но никогда ими не увлекался по-настоящему. На мой взгляд, это типичная попытка вывести ВСЕ из одной единственной предпосылки, из одного фактора, из одной гипотезы. Так Фрейд пытался вывести все многообразие духовной жизни из пресловутого ЛИБИДО. А Эйнштейн — построить всеобщую теорию поля на базе своих уравнений тяготения. Само по себе стремление свести исходные предпосылки к минимуму понятно и эстетически верно, но на поверку мир всегда оказывается сложнее любой, самой изящной модели. Из всех исторических теорий ближе всего мне теория, которую развивает другой Лев Николаевич — Толстой: представление об истории как равнодействующей миллионов воль. Впрочем, признаю, что ПРАКТИЧЕСКОГО смысла нет ни в той, ни в другой теории одинаково.

Для меня было настоящим шоком узнать о существовании другой ИСТОРИИ человечества, о работах Ньютона, Морозова, Фоменко и др. Скажите, пожалуйста, знаете ли Вы что-нибудь об этом? Как Вы относитесь к идее, что история цивилизации есть литературное произведение, написанное в эпоху Возрождения? Представьте себе, что после глобальной катастрофы найдут Ваши произведения, а значение слова «фантастика» забудут и будут по Вашим хроникам восстанавливать «научную» действительность.

Оlеg.. Tallinn, Eestimaa — 14.06.05

Представить это себе нетрудно — типичное домашнее задание для ученика-фантаста. А вот отнестись сколько-нибудь серьезно к реальным гипотезам на эту тему гораздо труднее. Так уж устроена наша жизнь: все реальное — скучновато, все увлекательное — нереально. Так я к этому и отношусь: уфология, парапсихология, конспирология, теория Фоменко…

В чем величие теоремы Геделя?

Олег Маслов. Донецк, Украина — 19.12.01

Она перевернула многие (а может быть и все) представления о математике. Показалось на мгновение, что вся математика рухнула. Раз существуют утверждения, относительно которых невозможно в принципе доказать ни истинность их, ни ложность, то как можно работать дальше? Говорят, сам Гедель был так потрясен своим открытием, что ушел из математики навсегда и до конца жизни работал, как физик-теоретик.

Представьте, что кому-то удалось избавить человечество от Вечного ига Земли — войн. Но ведь взамен придет другое Зло. К чему ведет борьба с неизбежностью?

Артур. СПб, Россия — 26.02.01

Борьба с неизбежностью всегда приводит к победе неизбежности. По определению: неизбежность есть то, чего избежать невозможно. В этом смысле Ваш вопрос тривиален. Может быть, Вы, на самом деле, хотите спросить: является ли Зло неизбежностью? Ответ зависит от определения Зла. Я сильно подозреваю, впрочем, что как бы Вы Зло ни определяли, избавиться от него у Вас получится только в одном случае: упразднив понятие Добра.

«И я, как и в молодости, уверен: „есть наука, и есть созерцание стены“». Не совсем понимаю выражение. Это цитата?

Слава. Штуттгарт, Германия — 25.08.03

Я уже не помню, откуда взялось у меня это выражение. То ли прочитал где-то, то ли сам выдумал. Во всяком случае имеется в виду (вызывающая у меня большое сомнение) убежденность восточных религиозно-философских мыслителей, полагающих, что Мир можно (и даже следует) познавать ТОЛЬКО в процессе самосозерцания. И где-то (все-таки) даже так и рекомендуется: сесть лицом к стене и погрузиться в себя.

Как известно, современная наука поддерживает существование закона причинно-следственной связи. Считаете ли Вы этот закон всеобщим (или частным)? Ведь если закон причинно-следственной связи носит всеобщий характер, тогда вообще нельзя говорить о свободе воли, — мир в этом случае является просто невообразимо сложным механизмом.

Круглов Борис. Алматы, Казахстан — 14.01.02

По-моему, отказаться от принципа причинно-следственной связи означает отказаться от науки вообще. (Если мы только понимаем под этим принципом одно и то же.) Свобода же воли, как мне кажется, никак этому принципу не противоречит. Ведь даже самая свободная свобода реализуется всегда вдоль причинно-следственной цепочки, и свобода воли означает лишь возможность выбрать ту или иную цепочку. Что же касается Мира, как «невообразимо сложного механизма», то вероятностность микропроцессов, надо полагать, такому представлению противоречит. (Как известно, это обстоятельство очень не нравилось Эйнштейну. «Бог не играет в кости», ворчал он. «Невообразимо сложный механизм» был ему интуитивно ближе, надо полагать.)