Интегральные деревья - Страница 39

Он был искалечен, но кость срасталась. Клэйв чувствовал, как она с каждым днем становится крепче, хотя шрам, пересекающий бедро красной полосой, все еще производил ужасное впечатление. Клэйв накачивал мышцы и готовился к войне.

В течение десяти дней сон перемежался с болью. Он лежал беспомощный, немыслимо высокие, почти человеческие фигуры парили вокруг него во всех направлениях — зеленые фигуры, похожие на призраки в темно-зеленой листве, спокойные голоса сливались с извечным шепотом листвы. Клэйв думал, что все еще бредит.

Но Меррил была реальной. Домашняя, безногая Меррил была полностью знакомой, абсолютно реальной… и сумасшедшей. Охотники за разморами забрали всех. «Всех, кроме нас, — думал Клэйв. — Нас бросили. Я заставлю их пожалеть об этом».

Его меньше всего заботила боль в сломанной ноге, другая боль была острее — боль поражения. Предводитель охотников, потерявший свою команду. Председатель, потерявший свое племя. Племя Квинна погибло. Он говорил себе, что депрессия всегда следует за серьезной раной.

Клэйв остаются там, где пришел в себя, то есть глубоко в джунглях, боясь, что в ране может прорасти пух, и все время спал. Он очень много спал. У него больше не осталось воли.

Меррил пыталась поговорить с ним: не все так плохо, Град произвел впечатление на Штаты Картера, Меррил и Клэйва с радостью примут… хотя и в качестве разморов.

Однажды он проснулся и увидел, что Меррил радостно возбуждена.

— Они позволили мне сражаться, — сказала она.

Так Клэйв узнал, что Штаты Картера собрались войной на Лондон-Дерево.

Последующие дни он узнавал людей джунглей. Здесь насчитывалось примерно двести членов племени, половину из них составляли разморы. Их права никак не ущемлялись, они лишь были лишены права голоса в совете.

Клэйв видел много детей и много беременностей и не видел голода. Люди джунглей были здоровы и счастливы… и лучше вооружены, чем племя Квинна.

Его расспрашивали на собраниях племени. Общинные Штатов Картера были всего-навсего расширением в тоннеле, двенадцать метров в поперечнике и дважды столько в длину. Удивительно, но место вмещало всех: мужчин и женщин, детей, разморов и граждан, — все висели на стенах, высунув головы из листвы, в то время как Кара Шарман или Комлинк говорили с одного из концов площади.

— Как же вы хотя бы приблизитесь к Лондон-Дереву? — однажды спросил Клэйв, но только однажды: информация была «строго секретной», шпионов здесь не выносили.

Однако Клэйв и сам мог следить за приготовлениями. Он был уверен, что огни — часть их.

Он уже полдня раздувал угли. Нога устала. Скоро придется сменить позу.

Кара Шарман скользнула мимо него. Погрузив руки в листву, она остановилась рядом:

— Как дела?

— Смотри сама. Огонь выглядит правильно?

Она поглядела:

— Да. Вот так и поддерживай его. Скорми ему еще одну ветку через несколько сотен вздохов. Как твоя нога?

— Неплохо. Мы можем поговорить?

— Мне надо проверить и другие костры.

Слово «Шарман» означало здесь то же, что «Ученый» в племени Квинна. Может, так оно и было, но на деле Кара казалась более крупной фигурой, чем просто Ученый. Похоже, у нее было больше власти, чем у политического босса, Комлинка, который почти все свое время проводил выясняя требования граждан. Стоило попытаться привлечь ее внимание. Клэйв сказал:

— Шарман, я вырос на дереве. Мы собираемся атаковать дерево. Будет польза от моих знаний?

Она поразмыслила:

— Что ты можешь мне рассказать?

— Приливы. Вы не привыкли к приливам. Я привык, и эти охотники за разморами — тоже. Если вы…

— Поставить тебя над нашими воинами? — спросила она с кривой улыбкой.

— Я имел в виду не это. Атакуйте середину дерева. Заставьте их прийти туда, к вам. Я видел, как они сражаются в свободном падении. Вы — лучше.

— Мы думали об этом. — Она заметила, что он нахмурился. — Нет, нет, продолжай. Я рада, что ты согласен помочь нам. Мы наблюдали за Лондон-Деревом десятилетия, и двое из наших однажды убежали оттуда. Мы знаем: разморы живут на внутренней кроне, но перевозчика они держат в центре дерева. Должны ли мы сначала пойти за ним?

Наука, работающая на передвижение… Летающий ящик тревожил Клэйва, и ему никак не удавалось отделаться от этого чувства.

— Я не знаю, как действует эта штука. Они доставляют на ней своих воинов туда, куда им надо, а ваши просто парят в воздухе. Да. Нужно захватить повозку, даже если мы не сможем управлять ею. Да. Шарман, я не знаю, каков ваш план атаки, но если вы скажете мне больше, я смогу лучше ответить. — Он и раньше говорил об этом, но это все равно, что говорить с деревом.

Кара высвободила свой якорь с привязанным к нему тонким тросом. Она собиралась отчаливать. Древесный корм! Клэйв быстро добавил:

— И еще одно! Насколько я знаю Града, он уже должен был научиться управлять летающим ящиком. Или Гэввинг мог увидеть что-нибудь и сказать Граду.

— Нам не удастся это выяснить.

Клэйв пожал плечами:

— Если идти за летающим ящиком, нужно отыскать Града.

Он засунул в огонь засохшую опорную ветвь и вновь принялся махать одеялом.

Кара сказала:

— Ты себя называешь Шарманом, Председателем исчезнувшего народа. Я верю, тебе знакомо, что значит быть лидером. Если ты узнаешь нечто такое, чего не должны знать наши враги… Если ты будешь участвовать в войне, да еще в первых рядах сражающихся… Что бы ты сказал моим гражданам, если бы оказался на моем месте?

Все было ясно. И он ответил:

— Клэйва нельзя оставить в живых и допустить, чтобы он был взят в плен и допрошен… Шарман, мне нечего терять. Если я не смогу освободить своих людей, я убью охотников за разморами.

— А Меррил?

— Она будет сражаться вместе со мной. Хотя и не в приливе. И… не говорите ей ничего, я не хочу, чтобы вы убили ее, если она попадет в плен. И сам не смогу ее убить.

— Достаточно честно. Ты называешь воронку «Устье».

— Я ошибался, верно? Джунгли не могут кормиться таким образом, здесь недостаточно ветра. Тогда что это?

— Цветок, заставляющий джунгли двигаться. Пестик хочет смотреть туда, где наиболее сухо. Лепестки отражают свет и поворачивают джунгли в том направлении.

— Ты говоришь так, словно джунгли — единое существо, способное самостоятельно думать.

Она улыбнулась:

— Оно не очень умное. Сейчас мы его дурим. Огни зажжены для того, чтобы подсушить джунгли с одной стороны.

— А!

— В джунглях полно жизненных форм. Одна из них что-то вроде… позвоночника для всего остального. Она растет в глубине и питается всеми мертвыми формами, которые попадают в середину джунглей. Все в джунглях как-то связано. Листва — это различные растения, поглощающие то, что собирает сердце джунглей, но они увлажняют и кормят сердце джунглей и защищают их, если что-то сильно врежется. Мы тоже участвуем в этом: переносим вниз удобрения — мертвую листву, и мусор, и наших покойников — и убиваем грызущих паразитов.

— Как джунгли движутся? Град этого не знает?

— Серебряные лепестки поворачивают джунгли так, что пестик смотрит туда, где джунгли суше всего. Если становится слишком сухо, пестик выбрасывает струю горячего пара.

— И что?

— Клэйв, пора тушить огни. Я должна сказать остальным. Я еще вернусь.

Минья последовала за Длорис через мерцающий разветвленный тоннель. Она мягко держала Джинни за руку. Хватка усилится, если Джинни попытается сделать какую-нибудь глупость. А тем временем Устье, а с ним и шанс улететь в небо, удалялось с каждым шагом.

Тоннель изгибался. Минья не могла с уверенностью сказать, где они находятся. Где-то посередине ветви, подумала она, и крона должна сужаться к концу. Минье было не видно твердой древесины, но по направлению опорных веток она могла судить, что ветвь находится ниже и левее середины ствола. Еще раньше они миновали разветвление в тоннеле, и до нее донесся детский смех, а следом — раздраженные окрики взрослых: школа. Она сможет найти это место, если понадобится.